(и имеет ли это какое-то значение?)
Перевод: Amaranta
Яростные споры между горячими поклонниками Льюиса по поводу того, в каком порядке следует
читать «Хроники Нарнии», похоже, вовсе не собираются утихать. В принципе, и
приверженцы хронологического порядка прочтения, и сторонники прочтения в
порядке публикации признают, что каждый волен сам выбирать, в какой
последовательности читать эти книги. Но в душе каждый из них уверен, что именно
его порядок самый лучший. Не ровен час, дойдет до рукоприкладства, а то и до
предания анафеме и крестовых походов. В попытке разрубить этот гордиев узел, я
предлагаю свой, особый, подход к решению проблемы.
1. Хронологический порядок против порядка публикации
1. «Лев, колдунья и платяной шкаф» (1950)
2. «Принц Каспиан» (1951)
3. «Странствие к свету» (1952)
4. «Серебряное кресло» (1953)
5. «Конь и его мальчик» (1954)
6. «Племянник чародея» (1955)
7. «Последняя битва» (1956)
Однако, во всех современных изданиях последовательность немного другая:
- «Племянник чародея»
- «Лев, колдунья и платяной шкаф»
- «Конь и его мальчик»
- «Принц Каспиан»
- «Странствие к свету»
- «Серебряное кресло»
- «Последняя битва»
Такой порядок обусловлен хронологией событий в самих книгах.
Сам Льюис отдает некое предпочтение второму, хронологическому, порядку. В письме, написанном в 1957
году американскому мальчику по имени Лоуренс, говорится следующее:
«Я, пожалуй, скорее соглашусь с твоим порядком прочтения (т.е. хронологическим), нежели
твоей мамы. Я не планировал писать несколько сказок, как она думает. Когда я
работал над «ЛКПШ», я не знал, что буду писать что-то еще. Затем я написал
продолжение - «Принц Каспиан» и все еще не думал, что будет что-то еще, а когда
я закончил «Странствие к свету», я был абсолютно уверен, что это последняя
хроника. Но, как оказалось, я ошибался. Так что, наверное, не очень-то уж
важно, в каком порядке читать эти книги. Я даже не уверен, что оставшиеся
хроники были написаны в том порядке, в каком они были опубликованы».
Цитата из «Писем детям»
1. «Лев, колдунья и платяной шкаф»
2. (Неоконченная версия «Племянника чародея»)
3. «Принц Каспиан»
4. «Странствие к свету»
5. «Конь и его мальчик»
6. «Серебряное кресло»
7. «Племянник чародея»
8. «Последняя битва»
Преимущество чтения в хронологическом порядке очевидно: более логично (особенно для детей)
читать хроники в той последовательности, в которой в них разворачиваются
события.
1. «ЛКПШ» явно наталкивает на мысль о продолжении истории. Хроника заканчивается словами «На
этом приключения в платяном шкафу
подошли к концу. Но если Профессор был прав, это было только началом
приключений в Нарнии». Подзаголовок «второй» книги («Принц Каспиан») - «Возвращение
в Нарнию».
2. В «ЛКПШ» говорится, что «Дети знали об Эслане не больше любого из вас», но если «любой
из нас» уже прочитал Племянника чародея, ему уже известно, кто такой Эслан.
3. Интрига «ЛКПШ» будет потеряна, если вы откроете эту книгу, уже зная из «Племянника чародея»,
что платяной шкаф волшебный; что Профессор был в Нарнии; и откуда взялся
фонарный столб. И наоборот - «элемент узнавания» при чтении «Племянника чародея»
пропадет, если вы не знаете истории с платяным шкафом.
4. Почему хроника «Конь и его мальчик», где действие происходит в то же время, что и в
последней главе «ЛКПШ», должна идти после ЛКПШ? Почему бы тогда не расположить
ее после «Серебряного кресла», где она преподносится как история-в-истории?
А вообще, учитывая, что большинство людей помногу раз перечитывают эти книги, стоит ли
обращать внимание на такие мелочи? С почти абсолютной уверенностью скажу, что
нет, не стоит, однако, я уверен, что на самом деле спор не о том, в каком
порядке ЧИТАТЬ хроники, а о том, в каком порядке их ВОСПРИНИМАТЬ. Ведь споры не
унимаются не из-за того, что стороны не могут договориться о правильной
последовательности расположения хроник, а из-за того, что они не могут прийти к
единственно правильному толкованию книги.
2. Литературное произведение или набор слов
Любая книга, как и любое произведение искусства, это в какой-то степени
продукт взаимодействия между текстом и читателем. «Воспоминания об ушедшем» -
это всего лишь множество черных значков на белой бумаге до тех пор, пока я не
включу свое воображение. Я не хочу сказать, что любая книга может стать тем,
Чем мы захотим - «Mein Kampf» - любовным
романом, а «Wuthering Heights» - рецептом
Приготовления сыра. По сути, чем лучше книга, чем искусней автор,
тем больше
Вероятность того, что наше понимание книги - те образы, в которые мы
преобразуем
Черные значки на белой бумаге - будет близко к тому, что хотел
сказать автор.
Однако, внешние факторы, такие как оформление книги, отзывы о ней, влияют на то, как мы читаем
книгу, т.е. предопределяют возникающие у нас в сознании образы и общее
впечатление от книги. Одно дело - читать «Гамлета» в составе толстой книги
«Полное собрание сочинений Уильяма Шекспира»,
и немного другое - как часть мрачных цветов многотомника под названием
«Раннеанглийская литература», сдобренного сносками и архаизмами. Довольно
хорошая романтическая песня о Мэрилин Монро, изменится до неузнаваемости, если
автор вдруг решит положить на оригинальную мелодию какие-нибудь скверные стихи
и будет распевать полученный гибрид в Вестминстерском аббатстве - прежняя песня
просто перестанет существовать. Предмет мебели викторианской эпохи,
экспонированный в музее, вызывает у нас совсем другие эмоции, нежели таковой,
прозябающий в хоромах какого-нибудь богатого глупца.
Такую точку зрения, несомненно, разделяют модернисты, которые выставляют кирпичи
На художественных выставках. «Что если
посмотреть на кирпич, или унитаз, или
Фотографию Мэрилин Монро как на
произведение искусства?». Хороший вопрос,
Несмотря на то, что ответы на него,
как правило, оставляют желать лучшего.
Мы, скорее всего, по-разному будем смотреть на статую Венеры Милосской в Лувре и на нее
же, скажем, в церкви или в ресторане. Но как бы там ни было, а статуя - это
все-таки конкретный предмет определенной формы. Намного сложнее дело обстоит с
книгами. Вы можете (ожидаете, что кто-то может) время от времени менять обложку,
шрифт или переплет. Мы не осуждаем редакторов, когда они заменяют устаревшие
слова в старинных книгах на новые. Мы надеемся,
что они возьмут рукопись, исправят орфографические и пунктуационные ошибки,
мелкие огрехи и превратят Нечто-Написанное-Автором в Книгу.
Когда мы начинаем читать книгу, у нас уже есть определенное мнение на ее счет, и оно
оказывает свое влияние на восприятие прочитанного. То, какое впечатление у нас
сложится от книги, частично обусловлено тем, что в свое время с ней сделал
редактор.
3. Первый раз
Давайте представим двоих невинных читателей, которые собираются в первый раз прочитать
«Хроники Нарнии».
Один из них берет с полки большую книгу в кожаном переплете с позолоченными
заглавными буквами и пронумерованными строками. И вот у него в руках большая
красная книга под названием «Хроники Нарнии». В ее оглавлении перечислены все
хроники: «Книга 1. «Племянник чародея», Книга 2. Лев, Колдунья и
Платяной шкаф» и т.д. Страницы сделаны из плотной бумаги, но по объему книга
меньше, чем «Властелин колец» или «Дэвид Копперфилд». Нашему читателю сразу
становится ясно, что перед ним единое произведение, в котором от начала до конца
рассказывается история о выдуманном мире.
Второй неискушенный читатель идет в букинистический магазин и случайно натыкается на дешевое, в
мягком переплете, издание «Принца Каспиана». На обложке ужасная, стандартно-фэнтезийная
картинка, выбранная кем-то, кто явно не читал книгу. Во вступлении говорится,
что это какое-то продолжение, но затем наш читатель к радости своей узнает, что
это вполне самостоятельное произведение. Придя в магазин в следующий раз, он
обнаруживает еще одну книгу Льюиса - в твердом переплете, в другом оформлении.
Это «Серебряное кресло». У него складывается впечатление, что Льюис написал некое
количество (неизвестно, сколько, может тысячи) сказок, все вроде бы об одном
мире и с повторяющейся основной идеей (Эслан), но в остальном не очень между
собой связанных. И вот он мало-помалу, не соблюдая никакой последовательности,
прочитывает все хроники, правда, не догадываясь при этом, что он прочел все,
т.к. не знает, сколько написал Льюис.
На мой взгляд, эти двое получили очень разные впечатления от чтения. Естественно, они будут и
толковать эти книги по-разному.
Когда я слышу, как говорят «читай в таком порядке, читай в сяком порядке», я каждый раз вижу в
этом попытку «запротоколировать» типы читательских впечатлений, что в свою
очередь способствует однобокому толкованию книги.
Если вы знакомитесь с Нарнией, пройдя сквозь платяной шкаф и очутившись в заснеженном
лесу, а в проводниках у вас чудесным образом сошедший со страниц мифов мистер
Тамнус; если вы впервые узнаете об Эслане от мистера Бобра и миссис Бобрихи,
сидя за потрясающим ужином и наслаждаясь теплом от печи, вы наверняка
подумаете, что «Нарния» - «это немного чудная сказка, которая по мере развития
событий все больше и больше приобретает религиозный оттенок». Если вы узнаете о
Нарнии во время ее создания, и впервые знакомитесь с Эсланом, когда он своим
пением вдыхает жизнь в целый мир, вы склонитесь к тому, что перед вами скорее
теологическое, мифологическое произведение.
Даже само название книги - «Хроники Нарнии» - уже влияет на наше отношение к ней. И говоря «прочти
это», мы подразумеваем «прочти эту историю о вымышленном мире», а не «прочти
этот сборник сказок с взаимосвязанным сюжетом».
Я не хочу сказать, что история о Нарнии, представленная в виде хроник и с соблюдением
последовательности событий, - это плохо. Я только имею в виду, что она не
самодостаточна и предполагает наличие каких-то теоретических знаний о том, что
такое Нарния.
Вы спросите, каково мое личное мнение? Помимо прочего, Нарния - это голубая мечта самого
Льюиса. Перевоплощаясь снова в мальчишку, он сам себя отправляет в миры («миры»
не в том понимании, что у Толкиена), где все является отражением того, что он
когда-то любил в детстве: говорящие животные, сказочные существа, рыцари в
доспехах, морские приключения, радости и горести школьной жизни, безжалостность
и нерешительность в сложных ситуациях и, наконец, центральный и объединяющий
мотив - Иисус Христос. Это невозможно понять, читая книгу только как притчу.
Это невозможно понять, читая ее как сказку. Мне кажется, суть идеи
«Публикационистов» в том, что вы должны решить для себя, как читать эту книгу
- и в этом их прелесть. «Хронологики»* советуют читать книгу как сказку или
притчу - в этом их прелесть.
И все они по-своему правы. «Публикационисты» склонны считать книгу более произвольной и
противоречивой и менее «авторской», чем она есть на самом деле. У
«Хронологиков» она получается более цельная и последовательная, более похожая
на притчу, чем в действительности.
На самом деле, вряд ли эпитет «притча» по отношению к «Нарнии» должен стоять на первом месте.
Приравнивая Эслана к Иисусу, мы искажаем основную идею книги: Эслан задевает за
живое именно потому, что он НЕ Иисус - потому, что нет никаких классных комнат
с заляпанными окнами, учителей, глупых церковных гимнов, заставляющих нас
любить его. Утверждать, что «Эслан - это не Иисус, это всего лишь сказка,
выдумка, забава» (как то сделал один из участников пользовательской сети,
посвященной К.С. Льюису) - это тоже ошибка. Эслан - и Иисус, и не Иисус
одновременно; книги и имеют, и не имеют последовательности одновременно.
Книги - все книги - очень тонкая материя, они нашептывают нам что-то, пытаясь нас
запутать, и преподносят сюрпризы каждый раз, когда мы открываем их, чтобы
перечитать. Пытаясь загнать их в слишком жесткие рамки, мы разрушаем их
волшебство.
Клайв Стейплз Льюис
Хроники Нарнии
Племянник чародея
Предисловие. ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
Я очень и очень жалею, что когда был маленьким, не знал детских книг английского писателя Клайва Льюиса. Мне кажется, что дети, кому читают эти книжки перед сном, потом обязательно должны становиться лучше, а, следовательно, добрее. Еще мне кажется, что тому, кто знает и помнит героев книг Льюиса, сделать зло человеку или животному очень трудно. Скоро вы и сами в этом убедитесь.
Кое-кто может на меня зашикать, и все же скажу: на мой взгляд, Клайв Льюис один из самых интересных писателей, из тех многих, кого я прочитал в своей жизни. Книг написал он много, больше сорока, а среди них семь – специально для детей. Для детей Льюис придумал страну Нарнию, где грустные тамошние звери, в отличие от грустных зверей реальных стран, между собой разговаривают. Вы скажете – подумаешь! Во многих сказках звери разговаривают. Да, это правда. Но приглядитесь, прислушайтесь к зверям Льюиса. Если б вы знали, как часто мудры их речи… Ах, простите, вы ведь это скоро узнаете. Можно сказать, что детские истории Льюиса – сказки, и все же они какие-то не просто сами по себе сказки. Клайв Льюис все время на что-то намекает, подмигивает, делает глаза, то страшные, то веселые. На что же он намекает… Может быть, вы сами догадаетесь «на что», и напишете нам?
Клайв Стейплз Льюис был не просто писателем, а еще профессором двух самых знаменитых в мире университетов – Оксфордского и Кембриджского. Он писал книги исторические, богословские, литературоведческие. По некоторым из них до сих пор учатся студенты университетов. Вот такой страшно ученый, а взял и написал книги для детей. Я иногда думаю, почему это книги для детей часто пишут люди серьезные, ученые, умные. И прихожу к выводу: ведь глупый посчитает глупостью писать книги для детей. А если и напишет, то читать их дети наверняка не будут. Ведь дети народ серьезный, мудрый, веселый и писать для них может писатель только с такими же качествами. Таким вот и был Клайв Льюис. Недаром он хорошо понимал слова Иисуса Христа, обращенные к людям: «Будьте как дети». Он знал, что Иисус хотел видеть людей открытыми, непосредственными, веселыми. Первую повесть из детской серии «Нарния» – «Лев, колдунья и платяной шкаф» напечатало в Москве в 1978 году издательство «Детская литература». А теперь мы вот решили продолжить это чудесное начало и спустя десять лет выпускаем две другие книги из этой серии. Согласитесь, названия их радуют сердце: «Племянник чародея» и «Серебряное кресло». Вообще-то они следуют в этой детской серии третьей и четвертой по счету. Да нет, мы знаем арифметику, просто переводы этих книг пришли из России раньше других. Но не расстраивайтесь, каждая из этой серии книг совершенно понятна даже когда читаешь не по порядку. А вообще, мы наметили выпустить все детские книги К.С.Льюиса.
С Льюисом знакомы взрослые и дети во многих частях света. Его любили тысячи, а может сотни тысяч людей. Из его книг видно, что и он отвечал на это любовью. Его книги наполнены чудесными библейскими символами, значениями, созвучиями. Вот хотя бы первая пришедшая на память строчка: «О дети Адама, как умеете вы защищаться от всего, что может принести вам добро!»
Какую бы книгу Льюиса вы ни взяли, особенно детскую, вы почувствуете под ее строчками подземный ручей, наполненный состраданием к ближнему, которое еще зовется любовью. Вы можете разглядеть источник, из которого вытекает ручей Сострадания. Источник этот – Христос. Ручей омывает человеческие сердца и души, и они оживляют, цветут, приносят удивительные плоды. Все это по-гречески называется агапе, на иврите – ахоб, ахава – Любовь Бога, Любовь Христа, Который сам есть ничто иное, как Любовь.
Быстро расскажу, как однажды Льюис проявил свою любовь. Он влюбился в женщину, и вдруг оказалась, что она больна раком. Вопреки логике мещан и прагматиков, он, узнав об этом, предложил ей выйти за него замуж. Эта женщина с именем Джой (радость) тоже его любила. Она должна была скоро умереть, но потому, что Льюис очень крепко и очень нежно ее любил, она прожила еще четыре года.
В предисловии к первой детской книжке Клайва Льюиса, изданной по-русски – «Лев, колдунья и платяной шкаф» (Москва, 1978 год) указано, что он был антифашистом. И это правда, но еще Льюис был верующим, христианином. Во всех его книгах, как для детей, так и для взрослых, вдумчивый читатель увидит постоянное присутствие Добра с большой буквы. Дело в том, что Льюис был убежден: Добро присутствует в жизни благодаря Христу. Или же, оно само является Христом. Вроде бы я противоречу себе, только что говорил: Христос – это Любовь, а теперь: Христос – это Добро. Верны оба утверждения. И это не мое мнение, не мои выводы. Об этом говорит Библия, Слово Божье, которую писали люди под водительством (т.е. с помощью) Бога. Вот слова из Библии: «Бог – есть любовь»; «Любовь от Бога»; «Любовь Христова объемлет нас»; «Кто делает добро, тот от Бога»; «Я (Христос) есть пастырь добрый».
Наше издательство выпустило по-русски несколько отличнейших книг Льюиса для взрослых: «Письма Баламута», «Боль», «Сущность христианства». В них Льюис описывает, как его душа, разум везде ищут Иисуса, любят Иисуса, как они хотят узнать о Нем больше, лучше. И там же честный Клайв Льюис пишет о том, что люди, часто объединенные под красивыми вывесками, борются с Христом. Даже те, которые называют себя христианами.
Мы очень рады, что к большим и маленьким советским читателям возвращаются когда-то во многом отнятые замечательные писатели: О.Мандельштам, Н.Гумилев, Д.Хармс, М.Цветаева, Н.Олейников, Б.Пастернак, Е.Шварц. Возвращаются многие книги, а главное, на наш взгляд, – возвращается Библия. Возвращается возможность искать, находить, верить. Это окрашивает наше время в цвета надежды. Цвет Христа – белый, олицетворяющий чистоту, безгрешность. Белый цвет очищения и надежды становится сегодня во многом цветом России.
Я уже сказал: возвращаются имена писателей, книги. Но Христос в Россию не возвращается, Он всегда был там. Никакие оговоры, неправды и новые распятия не смогли запачкать Его белых одежд. Все эти годы Он был тем, кем назвал Себя когда-то: дорогой, истиной, смыслом жизни (помните: «Я есть путь, истина и жизнь»).
Наше желание продолжать знакомить вас с Льюисом совпало с желанием лучших людей России знакомить читателей с другими, когда-то отторгнутыми прекрасными писателями. Мудрый, веселый, добрый Льюис, несомненно, в их числе. И если когда-нибудь его книжки помогут вам совершить добро, быть честными, открыть для себя Бога, то мы будем считать, что выполнили желание Льюиса.
Режиссер дубляжа Мария Соловцова Сценаристы Энн Пикок , Эндрю Адамсон , Кристофер Маркус , еще Художники Роджер Форд , Жуль Кук , Йен Грейси , еще
Знаете ли вы, что
- Первая реакция Джорджи Хенли на мистера Тумнуса совершенно не поддельная, так как юная актриса до момента съемок сцены ни разу не видела Джеймса МакЭвоя в полном костюме и гриме.
- Когда постоянный мат со стороны взрослых актеров вышел из-под контроля, Джорджи Хенли, игравшая Люси, принесла на площадку специальную банку, куда каждый ругнувшийся должен был класть деньги. Впоследствии оказалось, что самыми частыми плательщиками были Джеймс МакЭвой и подросток Скандар Кейнс, игравший Эдмунда.
- Согласно оригинальным книгам, профессор Керк является Дигори Керком, который в подростковом возрасте участвовал в создании Нарнии и самого шкафа, что описывается в книге «Племянник чародея».
- Роль волков, разоривших дом бобра, играли настоящие животные (за исключением одного или двух волков, добавленных с помощью компьютерной графики), однако их хвосты, тем не менее, полностью цифровые. Хвосты хищников пришлось создавать на компьютере, так как волки постоянно виляли ими, что делало их менее страшными.
- Актер на роль Эдмунда был взят самым последним из четырех детей, после того как первые три провели вместе уже целый месяц во время подготовки к съемкам. Это помогло сделать персонаж немного отстраненным от своего брата и сестер.
- Так как голос Скандара Кейнса начал ломаться во время съемок, часть его реплик пришлось озвучивать его родной сестре.
- Скандар Кейнс отсутствовал во время съемок сцены, в которой Эдмунд следует за Люси в шкаф, поэтому за него роль сыграла Анна Попплуэлл (Сьюзен), переодевшаяся по пояс в его костюм.
- Профессор Керк предлагает детям три варианта, в рамках которых они могут охарактеризовать рассказ Люси о Нарнии: она лжет, она сумасшедшая или она говорит правду. Это вариация знаменитой «трилеммы Льюиса», которую автор «Хроник Нарнии» Клайв Льюис использовал в книге «Просто христианство» для доказательства истинной божественности Иисуса Христа.
- Перед смертью Клайв Льюис продал права на всю серию книг о Нарнии, однако в то время он презирал все телевизионные адаптации его произведений, потому что сказочных существ играли актеры, облаченные в нелепые костюмы. Разрешение на новую экранизацию было получено только после того, как пасынок писателя Дуглас Грешам увидел тестовые ролики с компьютерными монстрами.
- Когда Питер разговаривает с Асланом, лев упоминает о жалобах бобра, испугавшегося превращения в шляпу. Эту фразу добавили уже после съемок картины, так как улыбка Уильяма Моусли была вызвана надоедливой мухой, которая кружилась у него над головой. Муху удалили с помощью компьютера, а фразу добавили, чтобы оправдать приподнятое настроение Питера.
- Во время съемок Уильям Моусли (Питер) постоянно бил Джорджи Хенли (Люси) по голове рукояткой своего меча каждый раз, когда ускорял свой бег. В связи с этим юная актриса то и дело спотыкалась и начинала семенить.
- Фильм был снят преимущественно в хронологическом порядке, за исключением финальной сцены, в которой дети выпадают из шкафа. Это было сделано для того, чтобы внешний облик героев не отличался от начала картины, где они бледные и не закаленные испытаниями.
- Множество похожих элементов трилогии «Властелин колец» Дж. Р. Толкиена и «Хроник Нарнии» Клайва Льюса не случайно. Писатели были хорошими друзьями и состояли в литературно-дискуссионном клубе «Инклинги», члены которого часто беседовали о мифологических существах, несуществующих языках и скрытых от людского глаза мирах.
- Анна Попплуэлл (Сьюзен) очень боится мышей, из-за чего все сцены с участием грызунов играла исключительно дублерша актрисы.
- В фильме Эдмунд просит Белую колдунью сделать его выше, что сейчас выглядит забавно, так как актер Скандар Кейнс за время съемок вырос на целых 17 сантиметров.
Больше фактов (+12)
Ошибки в фильме
- Вагон, в котором путешествуют дети, окрашен в цвета компании «Great Western Railway», основанной в 1833 году. Локомотив же является паровозом знаменитой модели «7802 Bradley Manor», но оформлен цветами и символикой компании «British Railways», которая была основана уже после войны в 1948 году.
- Когда Люси закрывает дверь комнаты со шкафом, слышен звук современной металлической защелки, в то время как на двери установлен старомодный замок, звучащий совершенно по-другому.
- Когда мама прикрепляет карточку на грудь Люси, она спрашивает дочку, тепло ли ей, на что Люси кивает, и мама в ответ говорит «Хорошая девочка», но ее губы не двигаются.
- Многие животные Нарнии «говорят» не на своем языке. Барсуки издают звуки свиней, а гепарды, леопарды, тигры и львица рычат как пумы.
- Когда дети бегают по дому в поисках мест, где спрятаться, платье Люси меняет свой цвет с фиолетового на коричневый.
- Когда Люси попадает ножом в центр мишени, камера показывает ее довольное лицо, вместе с чем видно, что ее нож по-прежнему находится в ножнах на поясном ремне.
- Во время первой встречи с Белой колдуньей Гинарбрик заставляет Эдмунда преклонить колено. Когда Эдмунд садится, у него на ушах снег, который затем пропадает, появляется и пропадает вновь, когда он поднимается.
- Когда Люси разговаривает с Тумнусом в первый раз, она прикасается к фонарному столбу, после чего ее отпечатки на заснеженной поверхности постоянно меняют положение из кадра в кадр.
- Когда Люси раздвигает ветки на входе в Нарнию, завивка на ее волосах сделана внутрь, однако чуть позже, когда она осматривается по сторонам и удивляется снегу, пряди завиты наружу.
- В открывающей сцене, когда немцы бомбят Лондон, небо показано очень пасмурным, но в следующей сцене, когда Эдмунд и Питер бегут после получения фотографии, самолеты в воздухе отлично видны, а небо не затянуто облаками.
- Карточка Питера постоянно меняет положение во время разговора с миссис Макриди.
- Когда Сьюзан впервые попадает в Нарнию, заколка в ее волосах с правой стороны, спустя несколько кадров заколка уже слева.
- Из кадра в кадр пакеты мистера Тумнуса на земле разбросаны по-разному.
- Когда Эдмунд падает в снег, после того как впервые вошел в Нарнию, его прическа теряет форму, однако в следующем кадре Эдмунд поднимается с идеальной укладкой.
- Тумнус ведет Люси к себе домой по снегу, но за ним тянутся не следы копыт, а следы ботинок актера Джеймса МакЭвоя.
Больше ошибок (+12)
Сюжет
Осторожно, текст может содержать спойлеры!
Великобритания, сороковые. В разгаре Битва за Британию. Четверо детей семьи Певенси, два брата и две сестры, вынуждены покинуть столицу. Мать увозит их в деревню, в дом друга семьи - профессора Дигори Керка. Питер, Сьюзи, Эдмунд и 8-летняя Люси попадают в размеренный быт провинции. Но когда Люси случайно находит шкаф в комнате особняка, жизнь детей меняется. Внутри старой мебели девочка обнаруживает портал в страну Нарнию, где животные разговаривают. Мистер Тумнус, местный фавн, рассказывает Люси о проклятье, нависшем над страной. Власть захватила Белая колдунья, которая превращает в камень каждого, кто осмелится противостоять ей.
После возвращения домой девочке никто не верит, кроме профессора. Ночью Люси вновь решает войти в шкаф, за ней тайно следует Эдмунд. Эдмунда вербует Белая колдунья, которая обещает парню трон в обмен на его брата и сестер. Наивный подросток заманивает детей в портал. В Нарнии дети узнают, что мистер Тумнус арестован, и что они являются частью пророчества, согласно которому им предстоит сразиться с Белой колдуньей. Эдмунд идет к Белой колдунье, но вместо уважения получает место на нарах. Оказывается, колдунья знает о пророчестве, поэтому вынуждена убивать всех детей. Опасаясь за свою жизнь, Эдмунд выдает местоположение родственников, но им удается скрыться. Они отправляются к лидеру оппозиции, старому льву по имени Аслан. По дороге они получают оружие от Санта-Клауса.
Троица попадает в лагерь сопротивления, где они знакомятся с Асланом. Лев посвящает Питера в рыцари. Однако Белая колдунья напоминает Аслану о древнем кодексе, согласно которому предатель должен быть казнен. Аслан предлагает свою жизнь в обмен на жизнь Эдмунда, злодейка убивает его на глазах у детей, что пробуждает в них ярость. Питер становится во главе армии сказочных существ. Сьюзан и Люси пробираются во дворец колдуньи, где с помощью зелья возвращают к жизни все каменные статуи. Аслан внезапно воскресает и кидается в битву. В ходе схватки Белая колдунья погибает от лап Аслана. Питер, Сьюзи, Эдмунд и Люси становятся законными королями Нарнии. После пятнадцати лет правления, во время прогулки они находят шкаф с шубами. Любопытство заставляет их войти внутрь, что активирует портал. Правители Нарнии оказываются в доме Керка, но в том же обличье детей, в котором покидали наш мир. Их не было в Англии чуть больше минуты.
(1950)
Книга Лев, Колдунья и Платяной Шкаф была закончена в 1949 году и опубликована в 1950. В ней рассказывается история о четырёх обычных детях (Питер , Сьюзен , Эдмунд и Люси). Они находят платяной шкаф в доме профессора Керка , который ведет в волшебную страну Нарнию, находящуюся под заклятьем злой Белой Колдуньи . Четверо детей выполняют древнее пророчество с помощью Аслана и добрых обитателей Нарнии, и освобождают Нарнию от Белой Колдуньи, вместе со свержением Белой Колдуньи в Нарнии кончается Долгая Зима, которая длилась столетие .
Принц Каспиан (1951)
Законченная осенью 1949 года и опубликованная в 1951, книга Принц Каспиан рассказывает историю о втором путешествии детей Пэвенси в Нарнию, в котором они сталкиваются с событиями, когда Мираз, лорд-регент Нарнии и дядя наследного принца Каспиана , был причиной бегства наследника престола в леса и, узурпировав трон, объявил себя королём. Дети снова должны спасти Нарнию и помочь нарнийцам вернуть трон законному правителю Каспиану.
(1952)
Покоритель Зари, или Плавание на край света был закончен в 1950 году и опубликован в 1952. В третьей части Эдмунд и Люси Пэвенси, вместе с кузеном Юстэсом Вредом присоединяются к плаванию Каспиана, который хочет найти семерых лордов, изгнанных Миразом. На пути к стране Аслана они встречаются лицом к лицу с чудесами и опасностями великого Восточного Моря.
Серебряное кресло (1953)
Книга Серебряное кресло была закончена в 1951 году и опубликована в 1953. В ней Юстас и его одноклассница Джил Поул, убегая от школьников, попадают в Нарнию. Аслан поручает найти сына Каспиана - принца Рилиана, который был похищен 10 лет назад. Юстас и Джил вместе с кваклем Хмуром отправляются на поиски принца в северные земли, населённые великанами.
Конь и его мальчик (1954)
Законченная весной 1950 года и опубликованная в 1954, Конь и его мальчик - первая книга, которая не является прямым продолжением предыдущей. Время действия романа - период правления Пэвенси в Нарнии, период, который начинается и оканчивается в книге Лев, Колдунья и Платяной шкаф . История рассказывает о говорящем коне Игого (Бри) и маленьком мальчике по имени Шаста . Оба основных персонажа попали в рабство в Тархистане , стране на юге Нарнии. Случайно они встречаются и решают вернуться в Нарнию. Во время путешествия они обнаруживают, что тархистанцы собираются вторгнуться в Орландию , и решают приехать туда первыми и предупредить Короля Лума.
Племянник чародея (1955)
Законченный зимой 1954 года и опубликованный в 1955, Племянник чародея является предысторией. Он возвращает читателя к рождению Нарнии, когда Аслан создал мир, и рассказывает, как зло впервые в него попало. Дигори Керк и его подружка Полли Пламмер попадают в другие миры в результате эксперимента дяди Дигори, встречают Джадис (Белую Колдунью) и становятся свидетелями создания Нарнии. В книге даются ответы на многие вопросы о Нарнии, которые могли возникнуть у читателя во время прочтения предыдущих книг.
Последняя битва (1956)
Законченная весной 1953 и опубликованная в 1956 году, Последняя битва описывает конец мира Нарнии. Джил и Юстас возвращаются по зову последнего короля Нарнии, Тириана, чтобы спасти Нарнию от обезьяна Хитра, который одевает осла Лопуха в львиную шкуру и представляет остальным как Аслана, и начинает править от его имени и сотрудничать с тархистанцами, давними врагами Нарнии.Также Хитр объявляет что Таш и Аслан одно и тоже, и называет Аслана Ташланом (Таш+Аслан). Ситуация выливается в битву между теми, кто верит в Аслана, и теми, кто на стороне самозванца…
Порядок чтения
Русскоязычная версия издавалась в следующем порядке: «Лев, Колдунья и Платяной шкаф», «Племянник чародея», «Конь и его мальчик», «Принц Каспиан», «Покоритель зари», «Серебряное кресло», «Последняя битва». Сюжетную линию изменили таким образом, что последующая книга описывает упомянутые в предыдущей явления или события. Например, из «Племянника чародея» становится понятно, какое отношение к Нарнии имеет профессор Керк из книги «Лев, Колдунья и Платяной шкаф».
Географические влияния
По некоторым данным, Льюис основывал своё описание мира «Нарнии» на базе пейзажей гор Морне графства Даун , расположенного в его родной Северной Ирландии .
По другим данным, это район в Италии .
Христианские параллели
Существуют разные точки зрения, являются ли многочисленные христианские образы случайностью. Начиная с библейского обращения в начале романа: «дочери Евы», до воскрешения льва Аслана, подобно воскрешению Иисуса . Льюис комментирует приписывание христианства в «Других мирах»:
Некоторые люди, кажется, думают, что я начал с того, что спросил себя, как бы рассказать детям о христианстве; затем, использовав сказку как инструмент и опираясь на информацию о детской психологии решил, для какой возрастной группы буду писать; затем составил список основных христианских истин и выработал аллегории, чтобы описать их. Всё это - чистая фантазия. Я не смог бы так писать. Все начиналось с образов: фавн, несущий зонтик, королева на санях, великолепный лев. Изначально не планировалось ничего, связанного с христианством, этот элемент проявился как бы сам по себе.
Оригинальный текст (англ.)
Some people seem to think that I began by asking myself how I could say something about Christianity to children; then fixed on the fairy tale as an instrument, then collected information about child psychology and decided what age group I’d write for; then drew up a list of basic Christian truths and hammered out ‘allegories’ to embody them. This is all pure moonshine. I couldn’t write in that way. It all began with images; a faun carrying an umbrella, a queen on a sledge, a magnificent lion. At first there wasn’t anything Christian about them; that element pushed itself in of its own accord.
Льюис, как эксперт в области аллегорий , утверждал, что книги не были аллегориями, и предпочитал называть христианские аспекты в них «предположительными». Как в том, что мы называем альтернативной историей (фантастикой) . Как он писал в письме госпоже Хук в декабре 1958:
Если бы Аслан представлял нематериальное божество так же, как Гигантское Отчаяние представляет отчаяние, то был бы аллегорическим персонажем. В действительности же он - изобретение, как бы дающее ответ на вопрос «Каким мог бы быть Христос, если бы существовал мир вроде Нарнии, и Он решил бы воплотиться, умереть и снова воскреснуть в этом мире, как Он поступил в нашем?» Это вовсе не аллегория.
Оригинальный текст (англ.)
If Aslan represented the immaterial Deity in the same way in which Giant Despair represents despair, he would be an allegorical figure. In reality, however, he is an invention giving an imaginary answer to the question, ‘What might Christ become like if there really were a world like Narnia, and He chose to be incarnate and die and rise again in that world as He actually has done in ours?’ This is not allegory at all.
В книге «Покоритель зари» очень много образов из ранних средневековых книг о фантастических путешествиях по морю, в частности из «Плавания святого Брендана ». Вполне логично, что Льюис, живший в Ирландии, не мог не знать о путешествиях ирландского святого.
Критика
Клайв Стейплз Льюис и цикл «Хроники Нарнии» неоднократно подвергались критике, по большей части другими авторами.
Дискриминация женщин
Наступает момент, когда Сьюзен, которая стала взрослой девочкой, уже потеряна для Нарнии, потому что она заинтересовалась помадой. Она стала неверующей, потому что открыла для себя вопросы пола, и мне это совершенно не нравится.
Сьюзен, как Золушка, подвергается переходу от одной фазы жизни к другой. Льюис же не одобряет этого. То ли он не любил женщин вообще, то ли просто его отталкивала сексуальность, по крайней мере, в тот период, когда он писал книги о Нарнии. Он был испуган и потрясён идеей желания расти. […] Смерть лучше, чем жизнь; мальчики лучше, чем девочки; люди светлого цвета лучше, чем люди темного цвета, и так далее. Такой противной бессмыслицы в «Нарнии» хватает с лишком, если внимательно приглядеться.
Оригинальный текст (англ.)
Susan, like Cinderella, is undergoing a transition from one phase of her life to another. Lewis didn"t approve of that. He didn"t like women in general, or sexuality at all, at least at the stage in his life when he wrote the Narnia books. He was frightened and appalled at the notion of wanting to grow up. […] Death is better than life; boys are better than girls; light-coloured people are better than dark-coloured people; and so on. There is no shortage of such nauseating drivel in Narnia, if you can face it.
Во многих произведениях Льюиса, например «Мерзейшей мощи», взросление женщины (да и мужчины тоже) как уход от инфантильности и поверхностного отношения к жизни, становление зрелости суждений и поступков выражается в принятии поведенческой мотивации и нравственных ценностей, именно связанных с вопросами пола, сопряжённых с духовным, а не материалистическим, светским восприятием мироздания.
Защитники Льюиса утверждают, что большая часть критики его произведений исходит от тех, кто не принимает христианство . Некоторые [кто? ] полагают, что религиозный аспект книг Льюиса мешает действительно объективному анализу «Хроник Нарнии» как обычной детской книги. Поклонники Льюиса поддерживают его, утверждая, что совершенно бессмысленно писать детские книги, строго придерживаясь всех современных западных этических стандартов. Если литературные критики считают другие классические работы соответствующими современным социальным нормам, они не должны критиковать Льюиса. Апологеты Льюиса также ссылаются на положительные женские образы в его книгах, такие как Люси Пэвенси и Аравита, героини книг «Лев, Колдунья и Платяной шкаф » и «Конь и его мальчик » соответственно, а также на образ Джил Поул в «Серебряном кресле» и «Последней битве» . Суть того, что Сьюзен перестала быть другом Нарнии не в «чулках, помадах» и прочих проявлениях самолюбования, а более глубокая, основывается на вопросах веры, в христианском мировоззрении К. С. Льюиса, которое наиболее ярко раскрывается именно в «Космической трилогии», особенно в третьей её части - «Мерзейшей мощи».
Расизм
Хеншер и Пулман также обвинили «Хроники Нарнии» в разжигании расизма. Основанием послужило отрицательное представление других рас и религий, особенно тархистанцев , как врагов Аслана и Нарнии. Тархистанцы описаны Льюисом как маслянистые и темнокожие люди, которые носят тюрбаны, туфли с заострёнными носами и вооружены ятаганами . Это описание является аллегорическим сравнением с традиционным одеянием мусульман и сикхов . Тюрбаны носятся мусульманскими священнослужителями и большинством взрослых сикхских мужчин. Ятаганы созданы на Ближнем Востоке и ассоциируются с исламом. Тархистанцы поклоняются «ложному богу» - богине Таш, имеющей стереотипный образ Ваала , который требует злых дел и жертв от своих последователей. Тархистан Льюиса контекстуально и исторически похож на Османскую империю , поэтому Хеншер и Пулман считают, что тархистанцы изображены как сарацины , а нарнийцы - как средневековые крестоносцы .С другой стороны напоминающие средневековых рыцарей люди-тельмарины действуют намного жестче, обращясь с нарнийцами как крестоносцы в Полабье и Прибалтике со славянами и балтами, и показаны не в лучших тонах. Многие реалии тельмаринов напоминают нормандских завоевателей Англии и англо-нормандских баронов.
Несмотря на то, что Льюис из Ирландии, очевидно, что он отчётливо британский автор, как и его современники Толкин , Чарльз Уильямс и другие. Поэтому его стиль может иметь привкус британской Викторианской эпохи , что может показаться старомодным или
Жил-был мальчик по имени Юстэс Кларенс, а по фамилии – Вред. И, надо сказать, он её почти заслужил. Родители звали его Юстэсом, учителя – Вредом. Не могу сказать вам, как звали его друзья, их у него не было. Сам он называл родителей не «папа» и «мама», а Гарольд и Альберта, поскольку они считали себя очень современными и передовыми. Они не ели ничего тяжёлого, не пили, не курили и не носили синтетического белья. Мебели у них почти не было, спали они без подушек, окна держали открытыми в любую погоду.
Юстэс Кларенс любил животных, точнее – насекомых, но только в мёртвом и засушенном виде. Любил он и книги, но лишь такие, где много таблиц и на картинках изображены машины или толстоватые дети, занимающиеся гимнастикой.
Не любил же он двоюродных братьев и сестёр – Питера, Сьюзен, Эдмунда и Люси Пэвэнси. Однако он обрадовался, узнав, что двое младших приедут погостить, так как хотел кого-нибудь помучить. Сам он был хилым, не одолел бы даже Люси, не говоря об Эдмунде, но знал немало способов поддеть и обидеть человека, особенно если он у тебя гостит.
Эдмунд и Люси вовсе не хотели ехать к тёте Альберте, но ничего поделать не могли. Их отца пригласили в Америку читать лекции, маму он взял с собой, потому что она десять лет не отдыхала, а Питер готовился к вступительным экзаменам у старого профессора Кёрка, в чьём доме все четверо детей пережили увлекательнейшие приключения. Если бы профессор жил всё там же, они бы тоже туда поехали, но он сильно обеднел и переселился и крохотный однокомнатный коттедж. Взять с собой четверых – слишком дорого, и в путешествие отправилась только одна Сьюзен. Родители считали её красавицей, училась она неважно (хотя в остальном была очень умна), и мама решила, что она «почерпнёт больше, чем маленькие». Эдмунд и Люси старались ей не завидовать, но страдали сильно, особенно Эдмунд. «Тебе что, – говорил он, – а мне с ним жить в одной комнате!..»
Повесть наша началась под вечер, когда брату и сестре удалось побыть немного одним. Говорили они, естественно, о Нарнии, своей заповедной и любимой стране. Почти у всех есть такая страна, но чаще всего – в воображении. Эдмунду и Люси повезло больше, чем нам, – их страна существовала на самом деле. Они побывали там дважды – не в игре, не во сне, а наяву. Конечно, попали туда они чудом, иначе в Нарнию не попадёшь, и надеялись снова там очутиться (собственно, им это было обещано или почти обещано). Сами понимаете, они говорили о ней, когда только могли.
Сидели они у Люси, на кровати, и смотрели на картину, которая висела прямо напротив них. Только она одна и нравилась им из всех здешних картин. Тёте Альберте она, напротив, не нравилась (поэтому её и повесили в комнате наверху), но выбросить её не решались, ибо это был свадебный подарок от кого-то, с кем не хотелось ссориться.
На картине был корабль, и казалось, что он летит прямо на тебя. На носу у него сверкал позолотой дракон с открытой пастью, мачта была одна, и парус один, квадратный и малиновый. За золотой головой дракона виднелся зелёный борт, а высокая волна, на которую корабль взлетел, сияла синевой. Чем дольше ты смотрел, тем ближе всё это было, и казалось, что тебя вот-вот обрызгает пеной. Ветер, как видно, был хороший, и корабль нёсся легко, чуть накренясь вправо (замечу, кстати, что это называется правый галс ). Солнце светило тоже справа, и с этой стороны вода отливала зеленью и пурпуром. Слева же (от зрителя – справа) она была потемней.
– Знаешь, – сказал Эдмунд, – очень тяжело смотреть на такой корабль, если не можешь попасть в Нарнию.
– Нет, всё легче, когда хоть посмотришь, – сказала Люси. – А правда, он совсем как там!
– Играть не надоело, а? – спросил Юстэс Кларенс, который подслушивал за дверью, а сейчас вошёл, ухмыляясь как можно гнуснее. Прошлым летом он жил у Пэвэнси, много слышал про Нарнию и любил поддразнивать ею своих нынешних гостей. Конечно, он считал, что они её выдумали; поскольку же ему самому не хватало ума на выдумки, Нарния чрезвычайно его раздражала.
– Чего тебе надо? – грубо спросил Эдмунд.
– А я стишок сочинил, – сказал Юстэс. – Вот такой:
Тот, кто в Нарнию играет,
Идиотом скоро станет.
– Во-первых, «играет» и «станет» – не рифма, – сказала Люси.
– Это ассонанс, – важно ответил Юстэс.
– Не спрашивай, что это такое! – сказал Эдмунд. – Он только и ждёт, чтобы его спросили. Сиди и молчи, может, он тогда уйдёт.
Любой мальчик, встретив такой приём, или ушёл бы, или хотя бы обиделся. Но Юстэс был не таков. Усмехаясь, как прежде, он заговорил снова.
– Что, картинкой любуетесь? – спросил он. – Неужели нравится?
– Ради бога, не отвечай, а то он начнёт спорить об искусстве! – поспешил вставить Эдмунд, но правдивая Люси уже ответила:
– Да, очень.
– Вот уж мерзость, так мерзость, – заявил Юстэс.
– А ты не смотри, – предложил Эдмунд.
– Нет, а почему она тебе нравится? – пристал Юстэс к Люси.
– Наверное, вот почему, – ответила Люси. – Мне кажется, что корабль плывёт на самом деле. И вода совсем как настоящая. А волны как будто поднимаются и опускаются.
Конечно, у Юстэса было что на это ответить, но он промолчал: взглянув на картину, он увидел, что волны и в самом деле поднимаются и опускаются. Он всего один раз в жизни плавал на корабле (да и то на остров Уайт) и не выносил качки. Теперь, когда он взглянул на волны, ему снова стало плохо. Он позеленел, отвернулся, а потом попытался взглянуть ещё раз. И тут все трое оцепенели от изумления.
Вам, наверное, будет трудно поверить в то, что они увидели, но и они не поверили своим глазам. На картине всё двигалось, причём не как в кино – всё было слишком живым, лёгким, объёмным. Нос корабля опускался вниз – и большой фонтан брызг взлетал вверх. Потом волна прокатывалась под кораблём, на минуту становились видны корма и днище, и снова опускалась, и появлялась снова. Учебник, лежавший на кровати возле Эдмунда, зашелестел страницами и полетел к той стене, на которой висела картина, а Люси почувствовала, что волосы хлещут её по щекам, как бывало в ветреную погоду. Погода и впрямь стала ветреной, только ветер дул из картины. Вместе с ветром до них долетали звуки: вздохи волн, плеск воды о борт корабля, скрип снастей, свист ветра и рокот моря. Но только запах, острый и горьковатый, убедил Люси, что это не сон.
– Прекратите! – пискливо и злобно заорал Юстэс. – Что за дурацкие шутки! Хватит, а то я Альберте скажу! Ой!
Эдмунд и Люси привыкли к приключениям, но тут и они закричали «Ой!», ибо солёная вода неожиданно выплеснулась из рамы и окатила их с головы до ног.
– Я сломаю вашу мерзкую картину! – заорал Юстэс, и тут произошло несколько событий сразу: Юстэс бросился к картине; Эдмунд, который кое-что знал о магических силах, устремился за ним, крича: «Стой, не дури!»; Люси вцепилась в него с другой стороны; и как раз в эту минуту то ли они стали быстро уменьшаться, то ли картина начала расти, Юстэс подпрыгнул, чтобы сорвать её со стены, и оказался в ней. Прямо перед ним было не стекло, а настоящее море, ветер и волны неслись на раму, словно на скалу. Совсем перепугавшись, он сам ухватился за Эдмунда и Люси, и они прыгнули в раму вслед за ним. Миг-другой все бились и кричали, а когда им всё же удалось удержать равновесие, огромная голубая волна обрушилась на них, опрокинула и поволокла за собой. Юстэс отчаянно завизжал, но визг его тотчас оборвался, ибо вода попала ему в рот.
Люси благодарила судьбу за то, что прошлым летом научилась хорошо плавать. Правда, она плыла слишком торопливо, да и вода была куда холоднее, чем казалось снаружи. Тем не менее, Люси не тонула и сумела сбросить туфли (это непременно нужно, когда плывёшь в глубоком месте). Она даже не забыла закрыть рот, но не закрывала глаза. Корабль был совсем близко – прямо над ней поднимался зелёный борт, а сверху глядели люди. Но, как и следовало ожидать, Юстэс вцепился в неё, и они пошли ко дну. Когда они всё же вынырнули, Люси увидела, как с корабля прыгнул человек в белом. Эдмунд теперь барахтался рядом с ней, держа вопящего Юстэса под мышки. Потом она увидела чьё-то знакомое лицо, и кто-то ухватил её за плечи. Люди на корабле кричали, над фальшбортом свесились головы, вниз полетели верёвки и канаты. Эдмунд и тот, знакомый, обвязали Люси верёвками. Ей казалось, что всё это длится очень долго, так как лицо её посинело, а зубы начали выбивать дробь. На самом же деле времени прошло мало: на корабле поджидали удобного момента, чтобы поднять её наверх, не ударив о борт корабля. Несмотря на это, она сильно ушибла коленку, и ей было больно, когда, дрожа от холода, она оказалась на палубе. После неё подняли Эдмунда, а потом – несчастного Юстэса. Последним появился чем-то знакомый златоволосый мальчик, на несколько лет постарше Люси.