СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ИНСТИТУТЫ - ДЕЯТЕЛЬНОСТНАЯ ОСНОВА СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНОЙ АКТИВНОСТИ личности

Н.В. Шарковская

В статье представлено авторское определение понятия «социально-культурный институт», в рамках педагогических парадигм социально-культурной деятельности показана роль социально-культурных институтов как основных механизмов регуляции проявления социально-культурной активности. Раскрыты проблемы, стоящие перед современными институтами в плане развития личности, культурной ее активности.

Ключевые слова: социально-культурный институт, активность личности.

Данная статья посвящена рассмотрению содержательной сути институтов, выступающих особым внешним механизмом, через который структура социально-культурной деятельности воздействует на функционирование структуры социально-культурной активности как составной ее части.

Заметим, что в современном обществе каждый человек на протяжении всей своей культурной жизнедеятельности пользуется услугами бесчисленного множества социокультурных институтов как средством получения начальной ориентации в своем восприятии мира. Именно в этом смысле, на наш взгляд, следует подходить к осмыслению и раскрытию сущности социокультурных институтов в основных сферах осуществления социально-культурной деятельности.

Оказывая человеку духовную поддержку, реализуя его способность к познанию и продвижению к свободе, социокультурные институты тем самым высвобождают ему существенные временные ресурсы для проявления социально-культурной активности в досуговых творческих занятиях. Поэтому человек нуждается в социокультурных институтах прежде всего для стабилизации своей жизнедеятельности, а главное для освобождения от необходимости проявления неупорядоченной активности.

В целом, в этих констатациях нами затронут как социальный облик институтов -подкрепление личностной мотивации человека извне, т. е. со стороны среды, так и внутренний, препятствующий нецелесообразному использованию его возможностей в процессе социально-культурной деятельности. Все это подчеркивает комплексность изучения данного феномена, не поддающегося простому объяснению.

Для осмысления фактической сложности сути социокультурного института в виде деятельностной канвы социально-культурной активности личности нами проводится теоретический анализ этого понятия и соответственно его структуры.

Так, первоначальное понятие института, имевшего юридическое происхождение, было представлено М. Орлиу в работе «Основы публичного права», переведенной на русский язык в 1929 г. Согласно М. Орлиу, считающемуся основателем методологии институционализма, понятие «институт» имеет несколько значений. В первом значении оно обозначает всякую организацию, созданную обычаем или положительным правом, второе значение связано с наличием в понятии института элементов социальной организации .

Осмысление изложения первоосновы понятия института, представленной М. Орлиу, существенно для нас не только в плане направленного рассмотрения понятий «социальный институт», «социально-культурный институт», но и создания авторского определения.

Необходимо отметить, что уже в XIX в. методы выделения понятия института из научного социального знания были направлены на совершенствование способов применения новых методологических конструкций, объясняющих его сущность. Все эти приемы вошли в основу социологического подхода (Э. Дюркгейм), а затем понятие института стало использоваться и переосмысливаться в качестве своего методологического инструментария представителями других подходов, в т. ч. культурологического (Б. Малиновский), системного (О.И. Генесаретский) и др.

В современных гуманитарных науках представлено несколько значений определе-

ния понятия «институт», в т. ч.: определенная группа людей, выполняющих общественные функции (Я. Щепаньский); совокупность ролей и статусов, предназначенных для удовлетворения определенной социальной потребности (Н. Смелзер); фундаментальный смыслообразующий центр человеческого общежития (Ф. Хеффе).

Используя при осуществлении теоретического анализа понятия «социальный институт» принцип системности, отметим значимость не только наличия разных по своей содержательности определений данного понятия в социологии, культурологии, но и существования сложной их соподчиненности при конструировании общекультурной и субъективной реальности. Кроме того, способность социальных институтов не столько содействовать функционированию жизнедеятельности общества на историческом этапе, но также и обеспечивать его поступательное развитие, гарантировать преемственность поколений, сохранность моральных ценностей (Н. Смелзер) напрямую проецируется на процессы развития личности, ее жизненных выборов, при осуществлении которых проявляется социально-культурная активность.

В социально-культурной деятельности, в частности в одной из ее предшественниц -культурно-просветительной деятельности, социокультурный институт, по мнению Е.М. Клюско, призван изучаться как понятие, включающее конкретную совокупность культурно-просветительных учреждений, обладающих своебразными признаками, позволяющими их рассматривать в виде некоторого единства и в то же время отличать данный институт от других социальных институтов культуры .

Собственно, в теории и организации со-циально-культурной деятельности, как полагает Ю.Д. Красильников, под социокультурным институтом следует понимать активно действующий субъект нормативного или учрежденческого типа, обладающий определенными формальными или неформальными полномочиями, конкретными ресурсами и средствами (финансовыми, материальными, кадровыми и т. д.) и выполняющий в обществе соответствующую социально-культурную функцию .

В общем, приведенные определения понятий «социальный институт», «социокультурный институт», содержащиеся в трудах Я. Щепаньского, Н. Смелзера, Е.М. Клюско, Ю.Д. Красильникова, объективны, хотя оставляют за скобками мышление, его виды: понятийное, художественное, нагляднодейственное, наглядно-образное. Однако без них неосуществимо воссоздание не только общественных норм, правил, но и культурных стандартов, межличностных отношений, ибо все они в своей целостности регулируют социально-культурную активность личности.

С этой позиции методологически обоснованным нам представляется подход к определению понятия «социокультурный институт», базирующийся, с одной стороны, на функциональном аспекте, отражающем значимую функцию или комплекс социальных функций, производимых от системы общественных связей, сложившихся в педагогическом процессе социально-культурной деятельности; а с другой - на реализационном, существующем во взаимоотношении с ролевыми моделями социального поведения субъектов, определяемыми правилами институтов.

По нашему мнению, социокультурный институт - сложное общественное образование, содержание которого составляют социальные отношения и согласованные коллективные действия, упорядоченные в целях и средствах существующими в конкретной среде установлениями, а также формы объединения субъектов в социально-культурную деятельность, выражаемые системами социальных правил, в т. ч. концепцией ресурсов. Как правило, в своей совокупности они организационно оформлены для выполнения тех или иных функций в сфере активного досуга, имеющих социальную значимость.

Из сути данного определения следует, что социокультурный институт, являясь открытой системой для формирования социально-культурной активности личности, существует и развивается по общей формуле: культурные потребности - общественно значимые функции. Однако важно учесть тот факт, что процесс развития этих функций осуществляется по внутренним законам социокультурных институтов, в т. ч. через преодоление присущих им противоречий. Например, содержательный блок внешних про-

тиворечий между «основополагающими идеями данного общества и конкретными формами бытования этих идей» (Ф. Хеффе) в социальных институтах, включающий противоречия между различиями в требованиях к субъектам социально-культурной деятельности со стороны многообразных институтов, между ценностными системами новых видов социокультурных институтов и традиционных, а также внутренних противоречий, т. е. в рамках одного и того же института, в целом способствует их культурному изменению и, соответственно, иерархии социально важных функций.

С этих общих методологических позиций можно сделать вывод, что именно сам субъект, его активность способны привести обозначенные выше различия к некоторому единству и найти опосредствующее звено между ними и своими собственными культурными желаниями, социальными интересами. Возможность достижения этого основывается на свободе выбора того или иного социокультурного института сферы досуга, психологического и педагогического доверия к нему.

Несмотря на то, что социокультурный институт соотносится с определенной системой потребностей, которые он должен удовлетворить (Б. Малиновский), в т. ч. на основе их синтеза, содержание культурных потребностей зачастую неоднозначно отражает суть условий, вызвавших появление институтов в общественной и культурной среде. Для «снятия» этого противоречия важно обратиться к рассмотрению социально-педагогической составляющей условий, способствующих возникновению и успешному функционированию социокультурных институтов.

На основе изучения социологических, социально-педагогических работ Н. Смелзе-ра, Я. Щепаньского, А.В. Мудрика нами выделены условия, определяющие педагогический успех действия системы институтов в плане формирования социально-культурной активности личности. Среди них обозначим первоочередные: равное представительство сосуществования традиционных и инновационных форм организации социокультурных институтов для достижения преемственности их использования в процессе формирования социально-культурной активности личности; разумная организация социокультурными

институтами свободного творческого пространства для коллективных действий представителей социальных и культурных общностей: малых групп, корпоративных коллективов, общественных объединений и формирований в зависимости от конкретных ситуаций.

В своем единстве указанные условия, определяющие поступательное развитие социокультурных институтов, в большинстве случаев подвержены изменениям со стороны социально-исторического времени, которое тоже не всегда совпадает со временем возникновения и развития культурных потребностей общества, вызывающих к жизни те или иные институты.

Мы подошли, таким образом, к проблеме интеграции социокультурных институтов, которая позволяет выявить наиболее действенные их формы и методы, использование которых, в свою очередь, призвано стимулировать проявление социально-культурной активности личности.

Согласно сказанному, процесс интеграции социокультурных институтов в педагогическую систему социально-культурной деятельности способен базироваться на учете исходных положений структурно-функционального подхода, в т. ч.:

Структурных элементов личности как субъекта социально-культурной активности, его культурных потребностей и социальных интересов, ибо для удовлетворения их субъект призван принимать активное участие в деятельности социокультурных институтов, связанных как с производством, сбережением культурных ценностей, так и с распространением их в обществе;

Логичности выполняемых социокультурными институтами основных общественно значимых функций, в т. ч. функции равномерности осуществления социальнокультурной деятельности субъектов, на основе которой происходит процесс формирования их ролевого поведения в сфере досугового времени;

Доминирования «фундаментальных» (термин Б. Малиновского) социокультурных институтов как носителей социального опыта и преемственности для поддержания стабильности сфер культурной деятельности в социуме;

Схемы состава социокультурного института, основанного на институциональной идее, процедуре действий (цель, задачи, принципы), в своей совокупности выражающейся в правилах, технологиях, структуре культурных ценностей и традиций как духовного облика института.

Имеющее место в реальной действительности несовпадение социокультурных институтов по тем или иным указанным положениям ведет к изменению культурной компоненты, а также форм и методов действия, поэтому так важна, по мысли Я. Ще-паньского, постановка проблемы «эластичности» института в процессах социального изменения и развития.

Полагаем, что раскрытие проблемы т. н. «гибкости» институтов, выступающих в качестве основного управляемого механизма, через который осуществляются процессы формирования и проявления социально-культурной активности личности, вполне возможно при обращении к педагогическим парадигмам - моделям социально-культурной деятельности, разработанным Н.Н. Ярошенко . Существуя в парадигмах частной инициативы в теории внешкольного образования, коллективного воздействия в теории культурно-просветительной деятельности и социальной активности личности, институты в полной мере отражают зависимость от контекстов их формирования: политико-культурных, экономических, социально-педагогических и поэтому являются так называемым их сколком.

Так, анализ научных материалов из энциклопедических изданий, журналов по философии культуры («Логос» и др.) конца XIX - начала XX в., освещавших реализацию методологических концепций внешкольной педагогики, подтвердил значительную представленность в образовательно-воспитательном процессе подвижных музеев, народных выставок, клубов, народных домов идей неокантианской философии. Наиболее распространенными из них выступали: культура народа и свобода личности (П. Наторп), активное утверждение личности в границах метафизического видения мира (Б.В. Яковенко), многообразие творческих устремлений личности в культуре (И.И. Лапшин, Ф. Степун). Изучение педагогического опыта Литовского народного дома имени импера-

тора Александра III показало, что значительная роль в организации учебно-воспитательного процесса по развитию общественной и культурной активности взрослых рабочих, подростков, детей принадлежала учредителю данного народного дома - графине С.В. Паниной.

В период с 1930-х до начала 1950-х гг. XX в. в результате «окрашенности» целей воспитания идеями партийной философии не только трансляция культурных ценностей через музеи, выставки, библиотеки, но и организация творческой деятельности личности через клубы, просветительные общества характеризовались устойчивой политизированной направленностью. В тоже время появление таких новых видов социокультурных институтов, как всесоюзное общество «Знание», видоизмененных форм народных университетов - домашних университетов, имевших клубную модель и др., обогатило педагогический фонд теории и практики культурно-просветительной работы в плане развития социально-культурной активности. Причины их реорганизации были напрямую связаны с социально-политическими процессами, происходившими в обществе в конце 80-х гг. XX в.

На современном этапе развития социально-культурной деятельности среди наиболее значимых проблем, стоящих перед социокультурными институтами в плане развития личности, культурной ее активности, выделяются:

- «размытость» сущности общественных ориентиров в системе взаимозависимостей современных моделей воспитания, обеспечивающих управление процессами культурного развития личности;

Заниженное оценивание молодежью роли народного творчества, нетривиальности его видов в культурной жизнедеятельности общества;

Затруднения в создании общественных молодежных союзов художественной, экологоправовой направленности, в т. ч. из-за недостаточно полного обмена социальной информацией между институтами и личностью;

Слабая познавательная мотивация молодого поколения к усвоению социальных и культурных программ, проектов, предлагаемых социокультурными институтами,

в т. ч. учреждениями дополнительного образования;

Неравномерная представленность и, соответственно, реализованность конструктивных частей методического обеспечения социокультурных институтов: просвещения, психолого-педагогического диагностирования и консультирования, а также управления.

Невнимание к решению обозначенных проблем ведет к задерживанию развития активности личности в сфере социокультурных институтов или делает его недостаточно полноценным.

1. Орлиу М. Основы публичного права. М., 1929. С. 114.

2. Клюско Е.М. Пути повышения социальной активности трудящихся в управлении куль-

3. Киселева Т.Г., Красильников Ю.Д. Социально-культурная деятельность. М., 2004. С. 295-296.

4. Ярошенко Н.Н. Социально-культурная деятельность: парадигмы, методология, теория: монография. М., 2000.

Поступила в редакцию 15.08.2008 г.

Sharkovskaya N.V. Social-cultural institutes - behavioral base of personality’s social-cultural activity. The article gives the author’s definition of the notion “social-cultural institute” is presented in the article. Within the framework of pedagogical paradigms of social-cultural activeness, the role of social-cultural institutes as the main mechanisms of social-cultural activeness manifestation is shown. The problems the modem institutes face from the point of personality development are revealed.

Key words: social-cultural institute, personality activeness.

ОПЫТНО-ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ РАБОТА ПО ФОРМИРОВАНИЮ ДУХОВНО-НРАВСТВЕННЫХ КАЧЕСТВ МОЛОДЕЖИ В УСЛОВИЯХ СОВРЕМЕННОГО МУЗЕЯ

Ю.Г. Дерябина

Статья посвящена экспериментальному рассмотрению проблемы формирования духовнонравственных качеств молодежи в условиях современного музея. В работе отмечается, что музей представляет собой как социальный институт, так и особое, уникальное средство трансляции социального опыта, связи истории, прошлого с настоящим и будущим в бытии современного общества. В такой ситуации требуется учет и создание необходимых социально-культурных условий формирования духовно-нравственных качеств молодежи в деятельности современного музея, обладающего большими потенциальными возможностями.

Ключевые слова: молодежь, музей, нравственность, духовность.

Одной из наиболее существенных задач современного российского общества является обеспечение его самоидентификации и духовно-нравственного самоопределения в соответствии с реалиями современного мира. Очевидно, что оно может быть достигнуто лишь в ходе такого возрождения страны, которое бы ориентировалось не только на цели настоящего и будущего, но учитывало и воздействие прошлого, традиций отечественной и мировой культуры. А это невозможно без формирования новых духовно-нравственных качеств личности.

многообразными формами трансляции и включения социокультурного опыта в бытие и институты общества. Благодаря этим формам создается особая «ткань» социума и его пространства, в котором прошлое приобретает статус культурно-смыслового кода настоящего. В контексте процесса социального воспроизводства и раскрывается роль и особенности бытия современного музея как специфической «части» и функции общества. Дело в том, что «в музее происходит подключение человека к культурному коду современной ему культуры и актуализация нужного данной культуре социально-культурного опыта» .

значительную роль в стагнации восточных обществ играли хозяйственные (застойные явления в феодально-крепостной экономике) и внешнеполитические (наличие кочевой периферии и разрушительные вторжения варваров) факторы, деспотический характер политической системы и ее чрезмерная централизация (или же, наоборот, распад государственного единства), а также обострение противоречий между господствующим классом и крестьянством и т.д. Все эти явления сказывались на судьбах общества. Тем не менее существует боль-

шое несовпадение между действием этих факторов и духовными процессами. Хорошо известно, что распад халифата и постоянная политическая неустойчивость в исламском регионе в X-XI вв. не помешали расцвету культуры, и даже сокрушительные набеги кочевников не привели к упадку художественной культуры, пережившей в XIII-XIV вв. заметный подъем, связанный с именами таких поэтов и мыслителей, как Руми, Джами, Навои и др. А политический триумф ислама в 1453 г. (падение Константинополя) и позднейшее величие блистательной Порты происходили уже на фоне глубокого застоя интеллектуальной культуры. Усиление государственного единства в Индии периода Моголов также не было отмечено большим культурным подъемом.

Опираясь на выясненные в главе VIII закономерности становления и развития цивилизаций, определим, пусть в самом общем виде, те процессы, в которых проявляется застой восточных обществ, и укажем на причины его возникновения. Как уже упоминалось, существенными функциями цивилизаций, которые становятся источником и их динамики, являются: 1) дифференциация социокультурной жизни по вариантам и уровням общественного бытия; 2) интеграция этих вариантов и уровней во всеобщей социокультурной системе. Между этими функциями существует не только взаимосвязь, но и противоречивость, приводящая на определенном этапе к напряженности и конфликтам в общей системе жизнедеятельности цивилизации. Цивилизация устанавливает связь между настоящим, прошлым и будущим, а тем самым определяет доминирующее содержание социокультурной преемственности, общее направление и ритмы эволюции этих обществ. Чем сложнее становится дифференциация социальной и духовной жизни общества, тем острее ощущается потребность в поддержании единства через утверждение принципов всеобщности и жесткой иерархической регламентации. Процессы дифференциации, усложнения и повышения уровня развития - как духовного, так и социального (рост городов) - не могли охватить рамок всей цивилизации. Сама всеобщность сильно трансформировалась по мере созревания цивилизации. При ее становлении это была борьба прежде всего за консолидацию примитивных родоплеменных, сепаратных и гетерогенных этнических, культурных и государственных объединений. Позднее же она превратилась в тенденцию подчинения более развитых, дифференцированных структур общему объединяющему началу в рамках универсалистских ориентаций и имперских политических образований.

Отвечая растущей потребности цивилизации в налаживании интеграционного механизма, сдерживающего стремления раз-

личных групп населения и вместе с тем предохраняющего общество от чрезмерностей государственного деспотизма, религиозный институт усиливает и свою интеграционную функцию, сокращая допускаемые рамки дифференциации духовной жизни и оказывая тем самым блокирующее воздействие на состояние общества.

Однако в культурной динамике Востока неверно усматривать однозначный процесс угасания духовной культуры. Прежние культурные системы в той или иной степени подвергаются преобразованию. В XIX-XX вв. происходят их частичный распад и складывание национальных культур. С этим связано как возвышение новых этнических общностей, культура которых приобретает национальный облик, так и возрождение прежних национальных ареалов. Неоднозначность духовных процессов в рамках восточных регионов была связана с сосуществованием весьма различных тенденций: это и устойчивость религиозной догматики и канона, и эпигонская подражательность предшествующей литературе, и формирование новых национальных форм художественного творчества.

Глава X. СОЦИАЛЬНЫЕ ИНСТИТУТЫ КУЛЬТУРЫ И УПРАВЛЕНИЕ КУЛЬТУРОЙ

Основные темы.

Роль социальных институтов в культуре.

Социокультурные институты в доиндустриальном обществе. Типы поддержки духовного производства и художественной культуры.

Государство и культура. Противоречия государственной регуляции культурной жизни.

Государство и управление культурой.

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. - Издание третье158, доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с.

Государственная культурная политика, ее задачи и структура. Общие предпосылки и рамки управления ею.

Дискуссии: можно ли управлять культурой? Типы управления. Государственные принципы управления культурой в развитых и развивающихся странах.

Управление культурой в СССР и постсоветском обществе.

Органы управления культурой. Культурное планирование. Методы финансирования.

Культура и рынок. Рыночные механизмы в поддержании культуры. Произведения культуры как товар. Коммерческая регуляция культурной жизни в прошлом и в современном обществе. Предпринимательство и культура. Роль меценатства, фондов, конкурсов в регуляции культурной деятельности.

Структура саморегуляции культуры. Состав сети культурных учреждений. Индустрия культуры и шоу-бизнес.

Принципы саморегуляции культурной деятельности: субординация, координация и состязательность.

Общественные институты и механизм регуляции культуры. Учреждения культуры. Институциональное обеспечение художественной культуры. Институты науки в разных обществах.

Образование и культура. Духовные функции образования: распространение и передача знаний, поддержание культурного уровня, повышение дифференциации, социальной мобильности и упрочнение интеграции общества. Зависимость образования от общественных отношений, типа культуры и динамики общества. Обратная зависимость динамики общества от состояния образования. Общекультурные, воспитательные и профессиональные цели образования.

Праздник как институт культуры.

Многофункциональность социальных институтов. Соотношение и взаимодействие государства, рынка и системы образования в поддержании культуры.

Интеллигенция как ведущий слой в духовном производстве. Социальная роль и функции интеллигенции в развитии и сохранении культуры и динамике социальных процессов. Место интеллигенции в социальной структуре, современная структура интеллигенции. Интеллигенция и власть, функции интеллигенции и ее составные части. Ориентации и образ жизни интеллигенции. Профессиональные типы интеллигенции: гуманитарная, техническая, церковная, научная, педагогическая, управленческая, художественная.

РОЛЬ СОЦИАЛЬНЫХ ИНСТИТУТОВ В КУЛЬТУРЕ

Каждый компонент социальной жизнедеятельности имеет соответствующие формы организации, т.е. институты, обеспечивающие как его поддержание, так и воздействие на общественную жизнь в целом. Экономика не может функционировать без определенных форм собственности на средства производства, производственных коллективов, организации предпринимателей и трудящихся и т.д. Политика получает свое выражение прежде всего в деятельности государства и политических партий.

Социальный институт не сводится к наличию организаций или учреждений, занимающихся отведенной им деятельностью, хотя это основное и наиболее заметное в процессе институционализации. Институт включает в себя и какие-то «блоки» целенаправленной деятельности (например, ритуалы, праздники), через которые поддерживается общественная жизнь. Институт всегда представляет собой ряд компонентов: а) некоторую внутренне слаженную систему функций, закрепленных предписания-

ми (нормы, уставы), оправдывающими данный институт и соотносящими его с другими сферами; б) материальные средства (здания, финансы, оборудование), обеспечивающие деятельность данного института; в) носителей (кадры), вербуемых в соответствии с принципами, соотнесенными с целями данного института (служители культа, различные слои интеллигенции).

Социальные институты организуют и координирует деятельность людей в каждой сфере, без чего эта деятельность приобрела бы разрозненный, непоследовательный и неустойчивый характер.

СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ИНСТИТУТЫ В ДОИНДУСТРИАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕ

На ранних этапах развития общества и в малодифференцированной социокультурной среде культурная деятельность еще не выделена как самостоятельная и поэтому не опирается на особые институты. В архаичных племенных культурах все взрослые члены (хотя и в разделении на гендерные группы) сообща устраивают коллективные церемонии, а вождь выполняет одновременно и функции жреца. Но и в этой среде уже происходит выделение функциональных «должностей» жреца, шамана, гадателя и знахаря, выполняющих особые функции, хотя большей частью «по совместительству» с другими формами деятельности, общими для остальных членов племени.

И конечно, первичной синкретичной ячейкой социализации является семья, в которой родители и все взрослые члены так или иначе вводят подрастающее поколение в круг культурных норм, смыслов, знаний и ценностей.

Однако слабая степень институциализации характерна для всей народной культуры, которая поддерживается обычно всеми членами данной группы или общности (или по крайней мере большинством). Фольклор - та форма искусства, которая изначально формируется в процессе досугового

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. - Издание третье159, доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с.

общения, трудовой деятельности или же в соответствии со сложившимися обрядами (рождение ребенка, брак, смерть, сезонные праздники) и в которой еще отсутствует четкое деление на исполнителей и слушателей.

Основным самостоятельным институтом духовной деятельности в доиндустриальных обществах является религия. Это требует особого разряда людей, отделенных от собственно материального производства (а также и от собственно политики) и сосредоточивших в своих руках производство, сохранение и передачу духовных ценностей. Такой труд связывается прежде всего с духовным сосло-

вием. Хотя бы номинально это сословие постоянно пользовалось более высоким статусом, чем другие - власть имущие или же просто имущие. Эти элиты представляли собой вначале группы клерикальной «интеллигенции», оторванной от племенной среды и родной почвы и от прежних правящих групп. Конфуцианские книжники, индийские брахманы, буддийские монахи и исламские улемы воплощали в себе эту неполитическую и несобственническую, но духовно властвующую элиту: «Цари правят людьми, а ученые правят царями». Высшим статусом в каждой религии пользуются священники и монахи, среди которых также есть своя иерархия. Второй ранг неизменно отводится правящим слоям, а затем по убывающей степени делится остальное население. На духовный институт ложится задача не только сохранения и поддержания первоначального учения, но и гораздо более грандиозное дело его развития с тем, чтобы оно отвечало потребностям цивилизованного устроения, а соответственно запросам других элит и широких слоев населения, различных социальных групп.

Уже на ранних этапах человеческого общества выделяется художественная культура, для поддержания которой требовались специальные исполнители. Профессиональные исполнители существовали обычно при власть имущих, при дворах правителей или при состоятельных патронах. Своими панегириками, главным поэтическим жанром, поэты-песенники как бы даровали человеку добро и возвышали его престиж, а сатирами навлекали на него позор. На приемах во дворцах читались стихи, исполнялась музыка, произносились художественно украшенные речи.

Но наряду с этими местами, где с искусством общались лишь избранные, существовали базары. Каждодневный, а особенно праздничный, городской и сельский базар был местом, где толпы людей смотрели и слушали театрализованные представления по классическим циклам. Так, в Китае это было «Троецарствие», а в России - кукольный театр Петрушки.

Искусство базара находило доступ во дворцы и богатые дома. Часто и там и тут выступали одни и те же исполнители. «Винная поэзия» кабака попадала на царский пир, а простонародные пьески получали элитарную обработку для образованной аудитории. Плутовские авантюрные рассказы перелагались в утонченную рифмованную прозу, доступную только большим знатокам.

Естественно, что судьба искусства во многом зависела как от степени развития материального производства, так и от степени дифференциации материальной жизни. Уже на ранних этапах истории средоточием художественной жизни был город - центр ремесел, торговли и религиозной жизни. Но культура была важным ком-

понентом и стимулом развития хозяйственных связей, как об этом свидетельствует вся история города, торговли или религии.

Естественно, что соотношение социальных институтов культуры на протяжении истории менялось в зависимости от степени дифференциации общественной жизни и перехода от доиндустриального к индустриальному и постиндустриальному обществу. В общем плане принято выделять некоторые основные типы поддержания духовного производства, а также художественной культуры, существующие в разные эпохи: 1) государственный, подчиненный централизованному аппарату власти; 2) церковный, опирающийся на поддержку религиозного института, 3) меценатский, или патронажный, при котором знать и богачи содержали и одаривали поэтов, литераторов, музыкантов и архитекторов; 4) ремесленный, когда предмет прикладного или монументального искусства изготовлялся на местный рынок или на заказ; 5) коммерческий, возникший уже в доиндустриальном обществе и связанный с рыночными отношениями; 6) самообеспечение культуры через самостоятельные институты (церковь, образование, творческие организации, индустрия культуры).

ГОСУДАРСТВО И КУЛЬТУРА

Как известно, государство - важнейший институт политики, в котором она получает свое наиболее полноценное выражение. Вместе с тем хорошо известно, что государство не только воздействует на хозяйственную деятельность, но и является одним из ее компонентов. Это в полной мере вскрыла дискуссия об «азиатском способе производства», в котором государство неотделимо от хозяйственной системы (хотя и в этом способе не следует преувеличивать степень его всемогущества). Однако в той или иной степени элементы такого рода «азиатчины» (мы видим, насколько неадекватен этот термин, имеющий географическую привязку) можно обнаружить во всех

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. - Издание третье160, доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с.

остальных обществах.

Но подобным же образом государство и для культуры играет важную роль. Уже в силу обеспечения государством общесоциальных функций (поддержание порядка, защита населения, регуляция важнейших систем функционирования общества) оно является важнейшей предпосылкой культуры, без чего общество оказывается во власти локальных сил и местных интересов. Государство выступает также как важный «заказчик» и «спонсор», поддерживая культурную деятельность материально или через предоставление привилегий.

Лишь получив должность или какое-либо место при дворе светского или духовного правителя, смогли не только выжить, но и творить многие великие мыслители и мастера в различные периоды истории мировой культуры.

Но настолько же хорошо известно, сколь ненадежным было положение деятеля культуры или мыслителя при дворе, как часто они вынуждены были покидать двор и уходить в добровольную или же вынужденную ссылку или искать себе другого покровителя. Судьба Платона, Овидия, великого китайского поэта Цюй Юаня или Пушкина чаще всего может прийти на память как пример такого конфликта.

Все же это лишь внешние, организационные или финансовые, обстоятельства культурной жизни и деятельности. Государство, воплощающее в себе силу и влияние общества в целом, объединяющее и защищающее начало, условие стабильности и порядка, становилось предметом апологии и восхищения. На протяжении всей истории столица государства обычно была также и крупнейшим культурным центром. Это выражалось и в том, что столица была средоточием религиозных и культурных учреждений, куда стекалась духовная элита. Но это выражалось и во внешнем облике столицы, великолепии ее архитектуры.

Вспомним хотя бы Санкт-Петербург, который, по образному выражению Пушкина, «из тьмы лесов, из топи блат вознесся пышно, горделиво». Украшение столицы храмами, дворцами, парками, ее благоустройство, поддержание в ней культурной жизни было непременной задачей каждого правителя.

Беспощадный тюркский завоеватель Тамерлан, покоривший ряд стран и разрушивший несколько крупных городов, принялся первым делом отстраивать собственную столицу Самарканд, дворцы, мечети, медресе и гробницы которого воплотили в себе мощный взлет искусства и образования.

И все же государство - особая сфера, действующая по своим законам и живущая своими интересами. Ни сущность, ни динамика, ни судьбы государства не совпадают прямо с динамикой культуры, между ними обычны трения и конфликты, в которых государство может временно одерживать верх, но, обладая собственными потенциями, культура большей частью оказывается более долговечной. Классическим примером стала судьба древнекитайского государства Цинь в IV в. до н.э. Проводя жестокую политику «объединяй и властвуй», беспощадно расправляясь с политическими соперниками, основатель единой китайской империи Цин Шихуан решил «упорядочить» и культуру, для чего подверг истреблению тогдашних ученых книжников, а сами кни-

ги запретил и приказал сжечь, оставив только практические руководства по земледелию и гаданию. Но его империя просуществовала лишь около 30 лет и вскоре после его смерти рухнула под напором сил, не подчиняющихся деспотизму. После очередного периода смут и раздоров сформировалось новое государство Хань, правители которого учли предшествующий опыт и допустили конфуцианство как культурно-идеологическую систему, определяющую не только обязанности низов подчиняться верхам, но и обязанности верхов проявлять «отеческую» заботу о подчиненных.

ГОСУДАРСТВО И УПРАВЛЕНИЕ КУЛЬТУРОЙ

Существует мнение, что культура менее других сфер поддается институциональному упорядочению. В силу особой роли творческого начала в культуре она связана с индивидуальной деятельностью художников и мыслителей, писателей и артистов, которая не укладывается в попытки ее регламентации. Слава и популярность великих деятелей культуры, мыслителей, мастеров слова или кисти делали их значимым средоточием и выражением общественной жизни, как в прошлом, так и в современный период. Поэтому такое большое значение придается изучению не только самих произведений литературы и искусства, но и жизни тех или иных деятелей культуры.

Можно ли управлять культурой? По этому поводу ведутся долгие и подчас непримиримые споры между двумя сторонами, которые в тех или иных вариантах существуют почти во всяком обществе. На одной стороне выступают преимущественно сами деятели культуры, постоянно отвергающие «вмешательство» государства или каких-либо «посторонних» институтов в такое «творческое и тонкое» дело, как культурное созидание. Борьба против всякого рода бюрократических или идейных ограничений за свободу художника от всего, что сковывает его творчество, и за доступ широких

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. - Издание третье161, доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с.

КУЛЬТУРА И СОЦИУМ

А. А. Радугин, О. А. Радугина Социокультурный институт как идеальный конструкт культуры

В данной статье ставится задача выявить характерные признаки социокультурного института как конструкта культуры. С этой целью на основе концепции социальных идеальных форм раскрывается понятие «культура», характеризуются основные элементы социокультурного института - ценности, менталитет, идеология и традиция.

The goal of the article is to identify the characteristic features of the sociocultural institution and to develop its scientific definition. In order to achieve it, the paper analyzes the notion of «social institution», discloses the notion of «culture» based on the concept of ideal social forms, and characterizes primary elements of sociocultural institution: mentality, ideology and tradition.

Ключевые слова: социальный институт, идеальное, социальные идеальные формы, ценности, менталитет, идеология, традиция, культура, социокультурный институт.

Key words: social institution, ideal social forms, mentality, ideology, tradition, culture.

Культура представляет собой многоаспектный социальный феномен. Многокомпонентность культуры как системы и сложные неоднозначные отношения между её частями затрудняют определение взаимодействия понятия «культура» с понятием «социокультурный институт». Цель данной статьи - выявить характерные признаки социокультурного института как элемента культуры.

Для того чтобы выявить, в чем состоит специфика социокультурных институтов, необходимо сопоставить их с отработанным в социологии понятием социального института. По нашему мнению, социальные институты - это организованная система связей людей, выполняющих определенные социально значимые функции, обеспечивающие совместное достижение целей на основе выполняемых членами своих социальных ролей, задаваемых социальными ценностями, нормами и образцами поведения, и регулирующие поведение людей.

Каждый институт действует в определенном социальном пространстве и поле и выполняет свою, характерную для него социальную функцию. В зависимости от социального пространства и поля, а также от выполняемых функций формируются различные типы институтов. Социокультурный институт функционирует в сфере культуры. Поэтому системообразующим элементом в понятии «социокультурный институт», по нашему мнению, является понятие «культура». С философских позиций культуру иногда представляют как относительно самостоятельную общественную систему, сферу общества. Мы поддерживаем тех, кто считает, что культура - это не самостоятельная общественная система и не сфера общества. Культура в самом широком смысле этого слова является специфическим качеством общества, отличающим его от других материальных систем и характеризующим все то, что создано человечеством в процессе освоения окружающего мира. Вместе с тем, культура представляет собой специфический аспект создаваемого человеком богатства, выражает тем самым социальную ценность производимых человеком материальных и духовных благ. В бытийственном выражении культура существует, прежде всего, как категория и в этом смысле представляет собой идеальный конструкт. Этот конструкт «собирается» из множества явлений, черт, параметров, характеристик, особенностей, абстрагированных от всех элементов человеческого бытия: материальных вещей, знаний, действий, отношений, эмоций, чувств и т. д. И это значит, что культура не есть сами эти вещи, материализованные и опредмеченные результаты человеческих действий, знания, культурные объекты сами по себе. Культура существует посредством этих предметов, объектов, но не может непосредственно отождествляться с ними. Культура может быть познана через них, но только потому, что она - одна из сторон, черт этих предметов (вещей) и т. п. Иначе говоря, культура обозначает в своих носителях все, что в них возникло вне природы, «искусственно» (как результат искусства), как продукт деятельности человека, как артефакты, возникшие вне природных процессов, сделанные людьми. Существование культурного аспекта созданных человеческой деятельностью систем возможно только как проявление, действие данных черт, сторон, свойств.

Культура формируется на основе духовного производства, в ходе которого продуцируются объективированные социальные идеальные формы, выступающие основой социального взаимодействия. Проблему объективированных социальных идеальных форм впервые в философии сформулировал и разработал К. Маркс. В концепции Маркса социальные идеальные формы - это результат социального отражения. Социальное отражение является всеобщим свойством социальных систем и осуществляется на основе социального взаимодействия.

С позиции Маркса, материальные отношения возникают как необходимые, принудительные для индивидов и общества в целом деятельность и общение, направленные на удовлетворение его человеческих потребностей. Основой материальных отношений является труд. Труд как процесс взаимодействия человека с природой - это всегда матери-ально-преобразующая деятельность: её содержанием является преобразование природных качеств материи в соответствии с намерением и целью человека. Но в процессе трудовой деятельности совершается ещё одно, не менее важное действие. Наряду с преобразованием природных качеств материи происходит создание социальных качеств. Социальное качество в социальной философии трактуется как функциональное качество того или иного предмета как результата труда, это воплощение труда человека, направленное на удовлетворение его потребностей. Сама сущность предмета как результат труда определяется не его природновещественной формой, природными качествами материи самой по себе, а его отношением к человеку, служебной, функциональной ролью в обществе. Главный смысл трудовой деятельности человека, по К. Марксу, состоит в том, что общественный субъект вырывает важные компоненты из природной среды, превращает их в составную часть социального бытия путем придания в этом процессе природной субстанции внешней для неё, но целесообразной и необходимой для человека социальной формы. Социальная форма и есть то социальное качество, которое создается человеческим трудом и которое объективируется в его продуктах как социальная реальность.

В данном контексте социальная форма рассматривается как абстрактная характеристика продукта человеческого труда, связанная со способностью последнего творить «вторую природу», мир человеческой культуры. Однако в социальных формах проявляется и социальное качество другого рода, а именно - способность предмета культуры быть носителем общественного отношения, выступать в качестве необходимого посредника при обмене деятельностью и её результатами, другими словами - служить объективированным средством связи между людьми, кристаллизации общественных отношений. Открытие этой стороны продуктов труда принадлежит К. Марксу и вытекает из его учения о двойственной природе труда.

Как известно, учение К. Маркса о двойственной природе труда предполагает, что в процессах производства материальных благ имеются две стороны. Первая сторона - это процесс производства предметов для удовлетворения общественных потребностей, создание потребительских ценностей, мира материальной культуры. Вторая сторона - процесс создания общественных связей и отношений. Социальные качества первого типа - результат специализированного конкретного труда. Социальные качества второго типа - результат труда вообще, т. е. всеобщего труда, труда как обмена деятельностью, труда как общения. По К. Марксу, су-

щественным моментом человеческого труда как общественного труда является наличие того или иного способа придавать отдельным разнокачественным результатам труда единую однокачественную, объективно реальную общественную форму, посредством которой индивидуальный труд становится общественным трудом, т. е. трудом-общением. Этот труд и выступает субстанцией общественных отношений. Именно им производятся средства взаимосвязи индивида и общества - материальные социальные формы. Социальные формы продуктов человеческой деятельности выступают в качестве средств человеческой деятельности и общения. Через их движение осуществляется связь между индивидами, формируются общественные отношения.

Общественные отношения всегда существуют в субъективной и объективной формах: субъективно - в качестве живой чувственной деятельности и общения, объективно - в виде опредмеченной общественной деятельности и общения, т. е. в виде движения «застывшего» результата этой деятельности. Социальная форма является формой материальности общественных отношений. Но она теряет этот смысл вне взаимодействия субъектов этой деятельности. Поэтому в общественных отношениях объективное необходимо рассматривать в единстве с субъективным, застывшие формы деятельности людей в единстве с живыми, ибо только в их рамках продукт приобретает и сохраняет социальную форму, т. е. статус объективной социальной реальности.

В связи с этим социальную форму нельзя считать только материальной формой. Предмет как социальная форма всегда содержит в себе идеальный момент. Всякий результат трудовой деятельности человека - это не что иное, как объективированная цель субъективной деятельности, опредмеченное сознание. В то же время он заключает в себе и материальный момент, который в данном случае выступает как носитель идеального момента, его объективирование, фиксация. В определенном смысле социальная форма - это, выражаясь словами К. Маркса, «объективированная мыслительная форма», это идеальная форма. Идеальное, по определению Э. В. Ильенкова, и есть не что иное, как форма общественной человеческой деятельности, представленная как вещь, как предмет . Все предметы культуры по своему способу существования, по своему наличному бытию вещественны, материальны, но по своей сущности, по происхождению идеальны, ибо в них воплощено коллективное мышление, «’’всеобщий дух” человечества» . В процессе объективизации независимость от сознания индивидов и от общественных отношений приобретают не идеи, а материальные предметы, в которых они объективируются. Для того чтобы мысль вновь появилась как мысль, нужно, чтобы эти предметы были воспроизведены в сознании людей, которые их воспринимают, опять вступили бы в зависимость от человеческого сознания и таким образом подтвердили свой статус объективной реальности.

Идеальность - это характеристика вещественно зафиксированных образцов общественной человеческой культуры, т. е. исторически сложившихся способов общественной человеческой жизнедеятельности, противостоящей индивиду с его сознанием и волей как особая «сверхприродная», объективная действительность, как особый предмет, сопоставимый с материальной действительностью, находящийся с ней в одном и том же пространстве. Идеальное непосредственно существует только как форма (способ, образ) деятельности общественного человека (т. е. вполне предметного, материального существа), направленной на внешний мир. Поэтому если говорить о материальной системе, функцией и способом существования которой выступает идеальное, то этой системой является только общественный человек в единстве с тем предметным миром, посредством которого он осуществляет свою специфически человеческую жизнедеятельность, т. е. культура. Идеальность тем самым имеет чисто социальную природу, социальное происхождение. Идеальное осуществляется в многообразных формах общественного сознания и воли человека как субъекта общественного производства, материальной и духовной жизни. На основе вышеизложенного можно дать такое определение идеального: идеальное - это универсальный способ бытия и движения культуры в объективированных формах деятельности общественного человека на основе соотношения между материальными объектами, внутри которого один объект выступает в роли представителя всеобщей природы другого объекта.

По Марксу, феномены культуры, пребывающие преимущественно в идеальной, ментальной, деятельностной и иных неоформленных сферах, должны быть укоренены в узнаваемых состояниях, которые сделали бы их определенным образом встроенными в конкретное пространство и время, придали им процессуально-ритуализованный характер и через них закрепились бы в мировоззрении, менталитете личности и социума. То есть культура в любом случае должна быть материализована, приобрести общественные и общезначимые формы, начиная с форм языка, его словарного запаса и синтаксического строя и кончая логическими категориями. Только будучи выраженным в этих формах, внешнее материальное превращается в общественный факт, в достояние общественного человека, т. е. в идеальное.

Каково же соотношение понятий «социальное отражение» и «общественное сознание»? Социальное отражение, как отмечалось выше, происходит через духовно-преобразовательную деятельность, выражает в социальном отражении момент активного освоения действительности, гносеологический аспект социального отражения. Именно в результате духовного преобразования и появляются продукты социального отражения - идеальные формы, из которых складывается общественное сознание. В этом плане духовно-преобразовательную деятельность следует рассматривать как подсистему в системе совокупной человеческой дея-

тельности, целью и результатом которой является выработка идеальных образований общественного сознания. На основе сказанного можно заключить, что понятие «социальное отражение» в определенном смысле совпадает с понятием «общественное сознание».

Тесная увязка понятий «социальное отражение» и «общественное сознание» позволяет сделать вывод о том, что способом движения общественного сознания в социальных системах являются не идеи как таковые (представления, теории, взгляды), а «объективированные мыслительные формы», социальные идеальные формы. Социальные идеальные формы выступают в качестве необходимого посредника при обмене деятельностью и её результатами. Они служат, как уже было указано, объективированным средством связи между людьми, способом кристаллизации общественных отношений.

Существенную роль в социокультурных институтах играют такие продукты духовного производства, как ценности, менталитет и идеология. Мы разделяем концепцию социально-исторической сущности ценностей, в соответствии с которой ценности имеют социальное происхождение и организуют мир человека и для человека. Продуцирует ценности субъект культурно-исторического творчества. Этот субъект в культурно-историческом процессе имеет многоуровневый характер. В качестве такого субъекта, без сомнения, выступают индивиды. Но индивиды участвуют в культурно-историческом процессе в рамках надындивидуальных субъектов - человечества, общества, социумов, больших и малых социальных групп, а также образующихся на их основе социокультурных институтов. Эти же субъекты культурно-исторического творчества в рамках создаваемой ими культуры выступают и как субъекты ценностного отношения. Ценностный мир человека содержит отпечаток каждого из этих субъектов, который определяется как характером межсубъектного взаимодействия субъектов различного уровня, так и особенностями потребностей и интересов каждого из этих субъектов. Обеспечивают объективный, т. е. общезначимый и необходимый характер ценностей сформировавшиеся в культуре механизмы ее хранения и трансляции. На основе вышеизложенного можно дать такое определение ценностей: ценности - это аспект культуры, выражающий значимость и смысл для того или иного субъекта конкретных феноменов культуры.

Не меньшую роль в культуре играет менталитет. В философской литературе под менталитетом подразумевается глубинный уровень массового сознания, то, что представители историко-психологической и культурно-антропологической мысли называли своего рода «психологической оснасткой» любой социальной общности, которая позволяла ей по-своему воспринимать как окружающую среду, так и самих себя. Эта «психологическая оснастка» проявляется в характерном для данной общности мироощущении и мировосприятии, имеющем эмоциональное, аксиологическое и поведенческое выражение. Следует согласиться с

мнением, что отягощенный «психологической оснасткой» менталитет не может быть отнесен к полноправным духовным образованиям, а являет собой, скорее, информационный хаотический «субстрат», из которого черпают свое содержание элементы духовной сферы. Содержание менталитета попадает в «высшие этажи» духовной жизни в преображенном виде, оно как бы растворяется в национальном характере, в общественном мнении, в формах общественного сознания, наконец, в образованиях институционального уровня духовного производства в формах архетипов, символов, ритмов, симпатий или антипатий и т. д. .

Важным компонентом социокультурного института исследователи считают идеологию. В этом ракурсе идеологию социологи характеризуют как систему идей, которая санкционирована совокупностью норм. Опираясь на систему институциональных норм, идеология определяет не только то, как люди должны относиться к тому или иному действию, но и то, почему они должны действовать определенным образом и почему они иногда недостаточно активно действуют или совсем не участвуют в действии. Идеология включает в себя как основополагающие убеждения данного института, так и разработку убеждений, которые будут объяснять окружающую действительность в терминах, принятых членами данного института. Идеология дает ему рациональное оправдание для применения институциональных норм в повседневной жизни. Таким образом, идеология является одним из важнейших культурных комплексов, поддерживающих влияние социкультурного института, оправдывающих и объясняющих всю его деятельность.

Одной из важных характеристик социокультурного института является то, что социальное взаимодействие в его структурах осуществляется на основе традиции. Онтологически традиция для члена социума вмещает консервативные, устойчивые элементы его бытия, т. е. это - хранилище всего накопленного знания, опыта, обычаев, норм группы, к которой он принадлежит, и это то, что можно и нужно сохранить во времени и передать следующим поколениям. Традиция - это основной механизм транслирования от поколения к поколению социального опыта. Иными словами, традиция - «...это выраженный в социально организованных стереотипах групповой опыт, который путем пространственновременной трансмиссии аккумулируется и воспроизводится в различных человеческих коллективах» . Макс Вебер определял традицию как «механизм воспроизводства социальных институтов и норм, при котором поддержание последних обосновывается, узаконяется самим фактом их существования в прошлом. Традиционные действия и отношения ориентированы не на достижение определенной цели (что характерно для рационального действия) и не на реализацию специально зафиксированной нормы, но на повторение прошлого образца»1. Но это

1 Цит. по статье Левады Ю.А.

не значит, что традиция - это «власть мертвых над живыми» (К. Маркс), так как одновременно традицию можно представить и как механизм изменения обществ, или, перефразируя афоризм К. Маркса, можно сказать: «традиция - это власть живых над мертвыми». Традиция связана с настоящим, она передается настоящим, и настоящее определяет востребо-ваность прошлого. В этом смысле любая система традиций строится на современном фундаменте, который сам выстроен на постоянно возобновляющемся прошлом. Именно настоящее задает обращение к прошлому, исходя из аксиологического значения непрерывности и культурного единства как характеристик традиции. Традиция как система образцов, усиливающая сплоченность и самосознание создавшего ее социума, существует в самой практике повседневной жизни, независимо от меры осознания механизма создания и действия этих образцов. Смысл традиции сводится к сохранению наследства, к соблюдению необходимых мер, чтобы наследство не утратило тех устойчивых свойств, которые обусловливают его естественное предназначение.

Традиция неразрывно связана с социально-групповым, этническим и национальным менталитетом. Каждый этнос или народ, являясь не только биологической единицей, «феноменом биосферы» , но и тысячелетиями складывающейся во взаимодействии с природной средой психофизической индивидуальностью «...с собственным строем языка и претворенным в формах своей жизни мироотношением» , вырабатывает свои национальные традиции и предания. В социально-групповых и этнических, и национальных традициях фиксируются различные аспекты исторически выработанной коллективной идентичности: жизненные базовые отношения, система идей и верований, разнообразные ориентиры в историко-социальном действии. Наиболее важными формами механизма традиции являются институты воспитания и образования.

На основе вышеизложенного можно дать такое определение социокультурного института: социокультурный институт представляет собой конструкт культуры, функционирующий в течение жизни ряда поколений, который базируется на общности ценностей, менталитета, идеологии, передающихся из поколения в поколение механизмами традиции и осуществляющий функции социализации, мобилизации и организации социальной и духовной энергии его членов.

Список литературы

1. Бессмертный Ю.Л. История на распутье. - М., 1993.

2. Гумилев М. Н. Биография научной теории, или автонекролог // Знамя. - 1988. - № 4.

3. Захарченко М.В. Культурно-историческая традиция. - URL: http: // www.portal-slovo.ru/pedagogy/379222.php.

4. Ильенков Э.В. Идеальное // Философ. энцикл.: в 5 т. Т.2 / гл. ред. Ф. В. Константинов. - М., 1962.

5. Ильенков Э.В. Проблема идеального // Вопр. философии. - № 7. -С. 145-158.

6. Левада Ю.А. Традиции // Философ. энцикл. - Т.5. - М., 1970.

7. Маркарян Э.С. Узловые точки проблемы теории культурной традиции // Сов. этнография. - 1981. - № 2.

8. Механизмы культурообразования в Латинской Америке. - М., 1994.

9. Трубецкой Н.С. Наследие Чингис-Хана. - М., 1999.

Статья посвящена выявлению роли исторического опыта в социальном бытии. Автором выделяются три типа восприятия исторического опыта: исторический идеализм, исторический нигилизм, исторический реализм. Предложенная типологическая триада рассматривается как инструмент анализа общественного сознания, степень развития реалистического отношения к историческому опыту - как индикатор способности общества к саморазвитию. Делается вывод о дефиците исторического реализма в современном российском социуме.

Ключевые слова: исторический опыт, исторический идеализм, исторический нигилизм, исторический реализм, рефлексия, диалектика.

The article is devoted to the identification of the role of the historical experience in social life. The author distinguishes three types of perception of the historical experience: historical idealism, historical nihilism, and historical realism. This typological triad is seen as a tool of analysis of social consciousness, the development of a realistic attitude to his-torical experience - as an indicator of society"s ability to self-development. The author makes conclusions about the deficit of historical realism in the modern Russian society.

Keywords: historical experience, historical idealism, historical nihilism, historical realism, reflation, dialectic.

Социокультурный институт – емкое понятие. В самом общем смысле оно может быть определено как совокупность социальных норм и культурных образцов, с помощью которых поддерживаются существование и преемственность социальных структур. Исходя из этой дефиниции, в качестве одного из социокультурных институтов можно позиционировать исторический опыт общества. Последний можно репрезентировать как определенную ценностно-смысловую (нормативную) систему, так или иначе регулирующую социальные отношения, влияющую на принятие социально значимых решений, выступающую в качестве важнейшего элемента социализации и социальной идентификации личности.

Под историческим опытом, как представляется, следует понимать бытующие в обществе представления о прошлом, которые могут «отливаться» как в форму иррациональных мифологических образов, так и в форму рационального логико-понятийного знания. В. В. Алексеев определяет исторический опыт как «концентрированное выражение социальной практики прошлого и функционирования социума в окружающей среде, ориентированное на выявление закономерностей общественного развития, на получение знаний, обеспечивающих повышение обоснованности решений проблем современности» . Важно понимать, что исторический опыт – не просто мемориальный экспонат, он – стратегический ресурс общества, помогающий решать насущные проблемы, формировать эффективные программы жизнедеятельности. Исторический опыт является необходимым составным элементом общественной жизни, вместе с тем его роль (функция) в социуме может быть разной: он может выступать как главный голос или как подголосок в сложной фактуре социального бытия; он может быть силой, консолидирующей общество, или силой, разобщающей его; наконец, исторический опыт может служить стимулом саморазвития общества или тормозом, блокирующим такого рода саморазвитие. Роль исторического опыта в обществе определяется в первую очередь бытующим в этом обществе отношением к нему.

Существуют, как представляется, три основные позиции относительно восприятия исторического опыта, обозначим их как исторический идеализм, исторический нигилизм, исторический реализм.

Исторически первичной по отношению к историческому опыту является позиция исторического идеализма. Суть этой позиции заключается, во-первых, в мифологизации культурного опыта, в результате которой историческое знание отрывается от реальности, «отливается» в форму эмоционально окрашенных образов; во-вторых, в его сакрализации, связанной с осмыслением исторического опыта как знания священного, культового; в-третьих, в идеализации исторического опыта, выраженной в его абсолютизации как знания совершенного, вечного, неизменного, непогрешимого и не подлежащего ревизии. Идеализация исторического опыта оборачивается его превращением в некую закрытую ценностно-смыс-ловую систему, как правило, ограничивающую исторический горизонт событийным рядом, ассоциирующимся с эпохой золотого века.

Исторический идеализм – позиция не критическая, но апологетическая, не рациональная, но эмоциональная, ее сторонникам присуще стремление экстраполировать исторический опыт на современность, квалифицируя его как свод образцов, эталонов поведения и деятельности. Исторический идеализм – атрибут традиционной культуры, мировоззренческую основу которой составляет отношение к миру как к незыблемому условию существования человека, как к набору требований, которым необходимо соответствовать. В сущности, эти требования и есть не что иное, как традиция, а последняя, в свою очередь, есть некоторый застывший, концентрированный и сублимированный исторический опыт. Например, Э. С. Маркарян определяет культурную традицию как выраженный в социально организованных стереотипах групповой опыт, который путем пространственно-временной трансмиссии аккумулируется и воспроизводится в различных человеческих коллективах . У М. Мид синонимом традиционной культуры выступает постфигуративная культура, которая характеризуется как культура, которой чужды осознанность и сомнения относительно имеющегося исторического опыта, принимаемого как незыблемый постулат: «Прошлое взрослых оказывается будущим каждого нового поколения; прожитое ими – это схема будущего для их детей» . Исторический идеализм родом из культурной архаики. Архаическому человеку присуща боязнь утраты наработанных веками стратегий жизнедеятельности, которые превращаются в не подлежащие каким-либо изменениям каноны, догмы, стандарты. Традиционализм редуцирует культуру как таковую к историческому опыту – все, что находится вне этого опыта, оценивается либо как антикультура, то есть нечто аномальное, отклоняющееся от нормы, либо как некультура, то есть нечто, вообще не имеющее отношения к человеческим способам бытия.

На уровне отдельного индивида присущая традиционной культуре идеализация исторического опыта всегда проявляется некоей ригидностью мышления, когда новые люди рассматриваются как двойники уже ранее встречавшихся людей, новые ситуации квалифицируются как копии неких прошлых ситуаций, соответственно способы решения проблем, построения тех или иных отношений всегда стереотипны. Всецелая поглощенность человека историческим опытом невероятным образом сужает его мировосприятие, сводя все увиденное и услышанное к неким хранящимся в памяти мифологизированным образам, а все, что так или иначе не совпадает с ними, просто отбрасывается как несущественное. Этот феномен можно определить как своего рода культурное дежавю – восприятие настоящего как прошлого. Именно такое состояние описывает М. Элиаде, утверждающий, что архаический человек наделяет реальностью, значимостью и смыслом только те предметы и действия, которые причастны к сакральной, мифологической реальности. Исследователь указывает, что фундаментальное различие между человеком архаических цивилизаций и современным человеком состоит в том, что последний придает все большую ценность «новшествам», которые для человека традиционной культуры были либо незначительной случайностью, либо нарушением нормы, следовательно, «ошибкой», «грехом», в силу чего их следовало периодически «изгонять», «упразднять» .

Исторический идеализм – чрезвычайно стойкая позиция не только потому, что человеку, помимо всего прочего, свойственно идеализировать прошлое, но и потому, что эта позиция не требует значительных нравственных и интеллектуальных усилий. Ф. Ницше метафорически изображает эту труднопреодолимую зависимость человека от прошлого: «…человек... навсегда прикован к прошлому; как бы далеко и как бы быстро он ни бежал, цепь бежит вместе с ним» . Однако идеализация исторического опыта в нашем непрерывно развивающемся и изменяющемся мире бесперспективна – попытки втиснуть новое содержание в прокрустово ложе старых форм рано или поздно оборачиваются саморазрушением.

Нигилистическая позиция по отношению к историческому опыту характеризуется направленностью на его отрицание, отвержение. В крайнем своем проявлении исторический нигилизм выражается в стремлении предать забвению целые исторические эпохи как неправильные, ошибочные. В таком контексте исторический опыт понимается как ненужный груз, как рудимент, отягощающий бытие человека и общества. Одним из апологетов нигилистического отношения к историческому опыту был Ницше, который полагал, что избыток «исторического», превращающего человека в эпигона прошлого, есть «историческая болезнь», одним из лекарств против которой является «неисторизм» – искусство и способность забывать прошлое .

Нигилизм не идентифицируется с тем или иным типом культуры, в радикальном своем выражении он – явление по определению маргинальное, финалистское, упадническое, связанное с кризисом, девальвацией сложившихся ценностей, идеалов, норм, культурным декадансом. Нигилизм – атрибут межцивилизационной эпохи, когда осуществляется «полный демонтаж предшествующей цивилизации» . Вместе с тем нигилистическое отношение к миру, на наш взгляд, связано не с мироотрицанием, но с отрицанием исторически сложившихся в том или ином обществе представлений о ценностных основаниях мира, то есть в конечном счете отрицанием исторического опыта. Именно так понимает нигилистическое отношение к миру М. Хайдеггер: «Нигилизм есть процесс обесценки прежних верховных ценностей. Когда эти верховные, впервые придающие ценность всему сущему ценности обесцениваются, лишается ценности и опирающееся на них сущее. Возникает ощущение неценности, ничтожества всего» .

Нигилизм есть разложение, распад сложившегося в культуре ценностного порядка, хаотизация культуры. Разумеется, из нигилистического хаоса может впоследствии вырасти новый порядок, поэтому нигилизм можно рассматривать как некую предпосылку ценностного созидания, творчества, тем не менее последнее лежит уже за пределами нигилизма. Конечно, данная точка зрения отличается от сложившихся в философии, в частности от точки зрения Ф. Ницше, М. Хайдеггера, усматривающих в «классическом нигилизме» феномен, связанный не только с отрицанием прежних ценностей, но и с полаганием новых . Нечто подобное можно обнаружить у современных исследователей, различающих деструктивный и конструктивный нигилизм и утверждающих, что нигилизм есть «фактор, преобразующий культуру и общество» . Однако если следовать строгой логике, нигилизм есть установка на отрицание, разрушение, но не на утверждение и созидание, креативной направленности в нем нет и быть не может. Ведь, в сущности, исторический нигилизм – это негация исторического идеализма, его антитеза. Исторический опыт в нигилистическом измерении предстает как антиидеал, антиценность. Вместе с тем нельзя определить нигилизм как бессмыслицу – отрицание ценностей отнюдь не ведет к образованию смыслового вакуума. Напротив, посредством этого отрицания формируются некие смысловые единицы, расширяющие сложившиеся представления о мире, тем самым раздвигающие границы исторического опыта. Нигилистическое отрицание создает прецедент критического отношения к историческому опыту. Разумеется, эту критику трудно назвать конструктивной, более того, зачастую она не содержит аналитической, а тем более рефлексивной установки, однако именно в пространстве нигилистического отношения к историческому опыту происходит переход от безоговорочной апологетики к критике и частичной ревизии исторического опыта, его пересмотру. О критическом отношении к истории пишет Ф. Ницше: «Человек должен обладать и от времени до времени пользоваться силой разбивать и разрушать прошлое, чтобы иметь возможность жить дальше; этой цели достигает он тем, что привлекает прошлое на суд истории, подвергает последнее самому тщательному допросу и, наконец, выносит ему приговор...»

Тем не менее исторический нигилизм в его радикальном виде социально неконструктивен, поскольку делает человека и общество совершенно безоружными перед лицом возникающих проблем. Отрицание исторического опыта оборачивается превращением метода проб и ошибок в универсальную стратегию решения проблем, а эта стратегия далеко не всегда эффективна. Кроме того, застывший, затвердевший нигилистический хаос может превратиться в некий порядок, составляющий смысловую ткань бытия. На уровне общества это означает выход на тупиковую ветвь эволюции, то есть социальный регресс, превращающий общество в толпу.

Присущий нигилизму негативизм особо выпукло предстает в личностно-психологическом плане. Например, В. Райх определял нигилизм как «невроз характера», «броню характера», присущую личностям патологической организации . Современная психология трактует нигилизм как один из механизмов психологической защиты – неотрефлексированную установку на акцентированное отрицание устоявшихся социокультурных норм, правил с целью демонстрации своей уникальности . Отрицание всех авторитетов – способ доказательства своей значимости, осознанное или бессознательное стремление к удовлетворению потребностей в уважении со стороны других, признании, достижении успеха, высокой оценке. Однако индивидуальный нигилизм в отличие от социального более стоек и жизнеспособен, поскольку он не является нигилизмом в чистом виде, он фундирован осознанным или неосознанным утилитаризмом, так как отрицание является для него не целью, но средством самоутверждения .

В сущности, идеализм и нигилизм по отношению к историческому опыту можно рассматривать как две стороны одной медали. Исторический идеализм несет в себе мощный заряд нигилизма, поскольку, абсолютизируя прошлое, он отторгает настоящее и будущее. Исторический нигилизм, в свою очередь, содержит потенции идеализма, поскольку, отторгая прошлое, идеализирует настоящее и будущее. Соответственно исторический идеализм и исторический нигилизм – полярные позиции, которые могут инверсионно меняться местами, то есть на смену идеализации исторического опыта приходит его нигилизация и наоборот.

Исторический реализм – срединная, «снимающая» противостояние исторического идеализма и исторического нигилизма позиция по отношению к историческому опыту. Сама логика реалистического осмысления исторического опыта имеет диалектическую природу – реализм рождается в результате взаимопроникновения идеализма и нигилизма, их синтеза, при этом синтез представляет собой нечто большее, нежели простое наложение идеализма и нигилизма, он являет собой выход в новое ценностно-смысловое пространство, то есть полагание новых ценностей.

Реалистическое отношение к историческому опыту характеризуется актуализацией критико-аналитического подхода к историческому опыту. Последний возникает в результате развития рефлексии – «способности мышления сделать своим предметом мышление» (К. Ясперс), то есть особой способности подняться над своим историческим опытом и посмотреть на него с критико-анали-тической высоты. В такой перспективе исторический опыт предстает как важнейший ресурс выживания общества, к которому прибегают в процессе конструирования эффективных стратегий жизнедеятельности. Основным принципом такого рода конструирования является принцип поиска некоторой «золотой середины», меры между традицией и новацией, прошлым и будущим, историческим опытом и современностью. Причем этот поиск – не разовая акция, а устремленный в будущее процесс. А. С. Ахиезер рассматривает критику исторического опыта как аспект самой истории, связанный с пересмотром целей и условий человеческого развития на изменение субъекта истории, его воспроизводственных функций. Такого рода критика, в его видении, в конечном счете нацелена на движущие силы истории, на массовую деятельность, соответствующую ей культуру, уровень и масштабы творчества .

В рамках реалистического отношения к историческому опыту «снимается» представление о противостоянии прошлого, настоящего, будущего. Реалистическое отношение к историческому опыту присуще культуре креативного типа, в рамках которой мир осмысляется как высшая ценность и цель созидательной деятельности человека. Мировоззренческую основу для такого рода мировосприятия задает концепция ноосферы, в рамках которой человеческий разум манифестируется как созидательная, изменяющая облик нашей планеты и ближайшего космоса сила, которая призвана реконструировать биосферу в интересах мыслящего большинства .

Такого рода мировосприятие лежит у истоков творческого отношения к историческому опыту, который рассматривается не как жесткая конструкция, в которую необходимо вписаться или которую следует разрушить, но как некие строительные леса, создающие опору для творческого созидания, без которой творчество выродилось бы в пустое бесплодное фантазирование. Как представляется, именно творческое отношение к историческому опыту проповедует Ф. Р. Анкерсмит, выдвигающий понятие «возвышенный исторический опыт». Последний, в его видении, являет собой парадоксальное единство памятования и забвения, отторжения и удержания прошлого: «Возвышенный характер исторического опыта происходит из этого парадоксального союза чувств любви и утраты, то есть из сочетания удовольствия и боли, определяющего наше отношение к прошлому» .

В личностно-психологическом плане творческое отношение к историческому опыту выражается в первую очередь в активной позиции по отношению к реальности, а не в бегстве от нее; в стремлении к изучению исторического опыта, а не в слепом подчинении ему; в способности решать возникающие проблемы, не прибегая к различного рода психологическим защитам; наконец, в ориентации на личностный рост и самоактуализацию. Самоактуализация, по А. Маслоу, есть реализация творческого потенциала личности – ее способностей, возможностей, талантов, достижение личностной зрелости и психологического здоровья . Понятие «креативная культура» отчасти коррелирует с понятием «префигуративная культура», введенном М. Мид, которая рассматривает последнюю как культуру, ориентированную на будущее, на диалог поколений, когда не только молодежь учится у старших, но и более взрослое поколение во все большей степени прислушивается к молодежи .

Итак, исторический идеализм, исторический нигилизм, исторический реализм – типологическая триада, которую можно рассматривать как инструмент анализа общественного сознания, направленный на выявление жизнеспособности того или иного общества, его потенций к саморазвитию, самоорганизации. В сущности, наличие или отсутствие в том или ином обществе реалистического отношения к историческому опыту является важным индикатором способности этого общества к саморазвитию. И наоборот, зацикливание общества на идеалистически-нигилистическом отношении к историческому опыту свидетельствует о социальной стагнации или даже социальном регрессе. Разумеется, при этом не следует забывать, что исторический опыт общества несводим к коллективному историческому опыту – в рамках коллективного исторического опыта существует индивидуальный исторический опыт. Исторический опыт общества складывается из исторического опыта его членов, поэтому он не гомогенное, но гетерогенное образование . Примером этому может служить современное российское общество, историческая память которого и само отношение к историческому прошлому неоднородны. В современном российском обществе преобладают две позиции относительно оценки прошлого – исторический идеализм («лакировочная» установка) и исторический нигилизм (очернительская установка). Особенно это касается советского прошлого: одни считают советский период «темными веками», потерянным временем, советскую власть – антинародной, тоталитарной, практикующей политику геноцида по отношению к собственному народу; другие рассматривают советский период как «золотой век», советскую власть – как воплощение гуманности, социальной справедливости и свободы. Соответственно одни склонны гордиться советским прошлым, а другие призывают покаяться в «грехах», совершенных в этот период. Причем эти позиции могут невероятным образом меняться местами, тогда как сам дуализм в оценке прошлого остается неизменным. Собственно говоря, склонность россиян к дуализму в оценке различных явлений отмечал еще Н. А. Бердяев, который много писал о дуализме русского характера и его пагубном влиянии на историческую судьбу народа. Он утверждал, что свойственная самосознанию россиян противоречивость ведет к тому, что Россия живет «неорганической жизнью», в ней отсутствуют целостность и единство . И сегодня Россия часто рассматривается как расколотое общество, причем речь идет о внутреннем ментальном расколе, антиномичности как черте национального характера. Главная проблема России – неразвитость «срединной культуры». По определению А. С. Ахиезера, «срединная культура» – это «культурная инновация, новые смыслы, полученные в результате медиации, в результате преодоления различий дуальной оппозиции в осмысляемом предмете, поиска новой меры между смыслами полюсов посредством творческого наращивания нового содержания культуры, выхода за рамки исходной оппозиции... Все новое содержание культуры, новые смыслы формируются через формулирование молекул культуры, через срединную культуру» . Неразвитость «срединной культуры» проявляется в первую очередь в дефиците реалистического отношения к историческому опыту, дефиците рефлексии, причем не только в массовом сознании, но и в представлениях интеллектуальной элиты, которая, помимо всего прочего, может склоняться к нигилистическим или идеалистическим интерпретациям истории, следуя конъюнктурным соображениям. В этом плане справедливым представляется замечание И. А. Гобозова о том, что «многие историки из конъюнктурных соображений начинают переписывать историю, идут на сделку с совестью, забывают о кодексе чести ученого, о научной беспристрастности, искажают факты, события, делают все для того, чтобы понравиться власть имущим. Труды таких историков не имеют никакой научной ценности, но они обслуживают правящие круги, и те награждают их соответствующим образом» .

Дуализм исторического сознания россиян, неразвитость реалистической позиции по отношению к историческому прошлому делает проблематичным выход российского общества к новым, отвечающим требованиям современности уровням его самоорганизации. Преодоление зацикленности на идеалистически-нигилистическом восприятии исторического опыта в конечном счете есть задача одновременно нравственная, политическая, экономическая и т. д.

Как представляется, в ее решении особая роль принадлежит отечественной интеллектуальной, творческой элите. Например, А. П. Давыдов определяет классическую русскую литературу как значимый анклав становления продвинутой «срединной культуры» в России, он рассматривает творчество А. С. Пушкина как начало осмысления русской истории с позиций «срединной культуры» . Не менее значима роль в решении этой задачи представителей отечественной исторической науки, поскольку именно они имеют решающий голос в процессах формирования исторического мировоззрения масс: «У каждого народа формируется определенный архетип на протяжении всей его истории, и пока есть этот архетип, народ продолжает жить и работать. Но формирование архетипа невозможно без исторической памяти, а наличие этой памяти во многом зависит от историков. Если они представляют историю как цепь сплошных ошибок и преступлений предыдущих поколений, то у нового поколения сформируется исключительно негативное отношение к собственному прошлому. И это новое поколение, в конце концов, растворится в других народах. Поэтому на историках лежит огромная ответственность по формированию исторического мировоззрения» .

Подводя итог нашим рассуждениям об историческом опыте, типах его восприятия, о созидательной роли реалистического, но не идеалистического или нигилистического восприятия исторического опыта, можно констатировать, что исторический опыт, конечно, не книга полезных советов и не путеводитель по лабиринтам бытия, скорее его можно обозначить как знание, информацию относительно общих закономерностей бытия того или иного народа и человечества в целом. Эта информация ценна еще и тем, что она в той или иной мере способствует прокладыванию путей в будущее, открывает возможности его моделирования . Последнее представляется чрезвычайно важным, поскольку «предугадать хоть в какой-то мере будущее – значит иметь возможность повлиять на него. Фактически завтра выиграет тот, кто окажется лучшим футурологом» . Разумеется, моделирование будущего достижимо лишь при условии реалистического отношения к историческому опыту. Только такое отношение к нему является залогом выполнения главной функции исторического опыта как социокультурного института – функции обеспечения выживания общности.

См.: Давыдов А. П. «Духовной жаждою томим». А. С. Пушкин и становление «срединной культуры» в России. – М., 1999.

Гобозов И. А. Указ. соч. – С. 6.

Ларин Ю. В. Проблема будущего в проекции природы человека // Социум и власть. – 2012. – № 2. – С. 119–123.

Гринин Л. Е. Россия – философская держава // Философия и общество. – 2005. – № 3. – С. 199.