«Когда мне не дают роли, я чувствую себя пианистом, которому отрубили руки.», «Сняться в плохом фильме, все равно, что плюнуть в вечность.»
Фаины Георгиевны Раневской, актрисы — легенды не стало в 1984 году. Великие люди оставляют право на создание легенды о них. Их жизнь как бы всегда на виду и одновременно загадочно укрыта от посторонних и любопытных глаз. А смерть чаще всего раскрывает завесу…
Издано немало книг-воспоминаний о Фаине Раневской, сборник шуток-афоризмов, автором которых, предположительно, являлась Раневская.
А мне однажды повезло присутствовать на театрализованном вечере, посвященном этой неподражаемой актрисе.
Давно это было, в конце прошлого века… Но забыть такой вечер невозможно. В Израиль приехали Виталий Вульф, автор телепередачи «Серебряный Шар», популярной в те годы, и две актрисы, которым посчастливилось быть в приятельских отношениях с Фаиной Раневской: Елена Камбурова и Марина Неелова.
Виталий Яковлевич Вульф, честно признавшийся, что у него с Раневской было шапочное знакомство, оказался прекрасным рассказчиком. Он не раскрывал никаких шокирующих подробностей из жизни актрисы, не преподносил зрителям «клубничку», а перелистывал страницы судьбы актрисы, грустные и смешные…
Рассказ Вульфа тогда мне показался настолько интересным, что я записала его по памяти, когда вернулась домой. А рассказчиком Виталий Яковлевич был великолепным.
Гениальных актрис – единицы. Раневская, сумевшая в своих ролях соединить трагедийное и комическое начало – одна из них. Ее влияние на зрителя было магически завораживающим, в любой, самой маленькой эпизодической роли.
Она работала во многих театрах, но двадцать лет Раневская играла на подмостках Театра им. Моссовета, руководимого Юрием Завадским.
На склоне лет Фаину Георгиевну как-то спросили:
— Почему вы переходили из театре в театр? — Я искала святое искусство.
— Нашли? — Нашла. В Третьяковской галерее.
И все-таки нам Фаина Георгиевна более знакома и близка по ее киноролям.
Был такой фильм «Мечта», в котором она сыграла Розу Скороход – еврейскую маму еврейского сына. Но это был образ не просто любвеобильной местечковой мамаши. Раневская сыграла душу нации, и сыграла великолепно. «Мечта» — один из немногих фильмов того времени, пересекший границу. Американский президент Франклин Рузвельт смотрел его много раз. Рассказывают, что замечательный русский актер Михаил Чехов, проживавший в Париже, плакал после этого фильма. «Мечта» был единственным советским фильмом, высоко оцененным Чарли Чаплиным. Я не видела этот фильм, но по рассказам моей мамы – это фильм незабываемый.
А я прекрасно помню искромётную комедию «Подкидыш». Искрометной она стала, благодаря игре Фаины Раневской. С годами актриса возненавидела свою роль в этом фильме. И все из-за одной фразы. Во всех городах за ней бегали мальчишки и кричали вслед: «Муля, не нервируй меня!»
Интересно, что Анна Андреевна Ахматова, которую Раневская боготворила, как-то увидев ее раздраженной, сказала: «У меня тоже есть свой Муля…» — и процитировала «Сжала руку за темной вуалью…»
Второй фильм, запомнившийся мне из детских лет — был «Весна», где Раневская бесподобно сыграла одинокую стареющую домоправительницу. Чтобы вновь увидеть восторженно-наивную и несчастную Маргариту Львовну, я смотрела «Весну» несколько раз и очень смеялась, когда она с компрессом на голове, закатывая глаза, вызывает «скорую помощь» и при этом называет себя то Львом Маргаритовичем, то Маргаритом Львовичем. С годами, этот образ сыгранный Раневской, казался мне все более и более грустным, сегодня, я бы смеялась уже сквозь слезы…
С Любовью Орловой, сыгравшей в «Весне» главную роль, Раневская продолжала поддерживать теплые отношения. Как-то спустя годы, она удивленно сказала: «Мы с Любочкой почти одногодки. Я старею, а она молодеет и выглядит как моя внучка. В чем секрет?»
Вообще, она была очень добра, но умела быть очень недоброй. Ее острот боялись. Во время одной из репетиций, не поладив с режиссером, она сказала Юрий Завадскому: «Вы – вытянувшийся лилипут». Оскорбленный Завадский, сказав, что повесится, покинул зал. Растерявшимся свидетелям этой сцены Раневская спокойно ответила: «Юрий Александрович сейчас вернется. В это время он ходит в туалет». Через пять минут Завадский вошел в зал.
У нее практические не была неудачных ролей. Любой эпизод в ее исполнении становился самым ярким в спектакле или фильме, потому что она сама придумывала, как его сыграть.
Но Раневская не была идеальной личностью. И неудачи случались в ее творческой жизни. Одна из них – роль Москалевой в инсценировке романа Достоевского «Дядюшкин сон». История этой неудачи такова…
В те годы в театре уже не работала, а больше проводила время старенькая актриса Серафима Бирман, которую Раневская недолюбливала еще с военных лет. Это было связано с тем, что роль в фильме «Иван Грозный», сперва предложенная Раневской, в итоге досталась Серафиме Бирман и была блестяще ею исполнена.
И вот, спустя много лет, заглушив в себе неприязнь, Фаина Георгиевна предложила ввести в один из эпизодов спектакля «Дядюшкин сон» на роль старушки — Серафиму.
Во время премьеры Раневская играла прекрасно, пока на сцену не вышла, чуть шаркая, старенькая Бирман и своей виртуозной игрой заставила зрителей обратить внимание только на нее. Раневская, не ожидавшая этого, стушевалась и доиграла скомкано.
На склоне жизни она сказала: «Старость – это просто свинство. Я считаю, что это невежество Бога, когда он позволяет доживать до старости. Господи, уже все ушли, а я все живу. Бирман – и та умерла, а уж от нее я этого никак не ожидала. Страшно, когда тебе внутри восемнадцать, когда восхищаешься прекрасной музыкой, стихами, живописью, а тебе уже пора. Ты ничего не успела, а только начинаешь жить…»
А восемнадцать ей было тоже… И звали Фаину Раневскую Фаня Фельдман. Она выросла в Таганроге, в богатой еврейской семье.
На момент рождения Фаины её отец был владельцем фабрики сухих и масляных красок, нескольких домов, магазина строительных материалов и парохода «Святой Николай».
С пяти лет девочка пыталась изображать различные образы.
Но когда в юные годы она поделилась с отцом своей мечтой стать актрисой, тот лаконично ответил ей: «Мишигинэ!». Тем не менее, в пятнадцать лет она пыталась поступить в одну из театральных школ и не была принята «за отсутствием таланта».
Сценический дебют Раневской состоялся в 1915 году в дачном поселке Малаховке. Она играла роль практически без текста. Роль влюбленной девушки. «Любила» Раневская без слов своего избранника так, что не могла выйти из этого состояния после спектакля.
— «Вы будете гениальной актрисой,» — сказал ей режиссер.
Фаина Раневская была женщиной с блестящей актерской и нелегкой личной судьбой. «Когда мне было двадцать лет, сказала она, как-то задумчиво, — я думала только о любви. Теперь же я люблю только думать.»
Вся личная жизнь Фаины Георгиевны была связана с одним человеком – актрисой Павлой Леонтьевной Вульф. И хотя отношения между ними были непростыми, Павла Вульф навсегда осталась самым дорогим человеком для Раневской. Сейчас обратила внимание на странное совпадение. Дата рождения Павлы Вульф — 19 июля — стала датой ухода Фаины Раневской…
Через много лет внук Вульф – Алексей Щеглов, которого Раневская называла «эрцац внуком», написал книгу воспоминаний об актрисе: «Раневская. Фрагменты жизни.»
Наша жизнь – это действительно лишь фрагменты одного большого, иногда цветного, иногда черно-белого фильма. А часто наша жизнь может оказаться намного интересней и «накрученнее» любых сочиненных историй.
… Через сорок лет разлуки встретилась Фаина Раневская со своей семьей, матерью, сестрой и братом.
После Февральской революции Гирш Фельдман сказал: «Когда наступает февраль, может наступить и март». «Марта» он разумно решил не дожидаться и эмигрировал в Румынию. Там, в Бухаресте в 1957 году и встретилась со своими близкими Фаина Георгиевна. Через четыре года к ней переехала сестра Изабелла. Но воспитанная и выросшая вне России, она так и не смогла привыкнуть к московской жизни 60-х. Через полтора года Изабелла умерла, и Фаина Георгиевна вновь осталась одна.
Впрочем, не одна. Раневская была безмерно привязана к своей собаке. Из-за нее она часто не могла покинуть Москву. Звали собаку Мальчик. В связи с такой необычной кличкой Виталий Вульф рассказал один эпизод из жизни актрисы. Насколько Фаина Георгиевна была эмоциональной, можно понять из этого эпизода.
В молодости она однажды увидела спектакль, поставленный Станиславским. Находясь в состоянии сильного эмоционального взлета, она осталась в зале после его окончания. Когда ее попросили выйти, она ответила, что ждет следующего спектакля, хотя был уже поздний вечер. «Ждите на улице», — невозмутимо сказали ей смотрители театра. Раневская покорно вышла, но, все еще не приходя в себя, осталась стоять у входа. А в это время на пролетке мимо театра проезжал сам Станиславский. Не в силах удержать свои чувства, Раневская бросилась вслед ему и закричала: «Мой мальчик! Мой мальчик!». Станиславский обернулся, удивленно посмотрел на девушку, и через мгновенье пролетка понеслась дальше…
А пес Мальчик был с Раневской до конца. Марина Неелова рассказывала, как впервые увидела Мальчика. У него были сытые глаза, наглая морда и совершенно лысый хвост. Но для Раневской Мальчик был верхом совершенства.
«Мой Мальчик знает всю французскую поэзию, — рассказывала она, — я читаю ему стихи в оригинале.» Еще Раневская, любившая шутить, говорила: «Моя собака живет, как Сара Бернар, а я, как сенбернар». Заботясь о Мальчике, Фаина Георгиевна отдавала ему нерастраченную в своей жизни любовь.
Она все делала от души. И поэтому перевоплощаясь в своих героин, она становилась ими. В старом, забытом всеми фильме «Ошибка инженера Кочина» она играла жену врача Иду Гуревич. Фильм снимался в 1939 году, и нужно было обладать огромным мужеством и талантом, чтобы практически без текста создать тот образ, которые создала она. Сыграть запуганность, прямое ощущение страха – страха ожидания «черного ворона».
В одном из спектаклей она исполняла роль проститутки Зинки, и исполнила ее так блестяще, что все проститутки Москвы бегали смотреть на нее и набираться опыта. Хотя своего личного опыта в любовных отношениях у нее было немного.
Марина Неелова во время встречи сказала, что каждый видит ее личность в другом ключе. Она была очень разная: нежная и язвительная, доброжелательная и резкая. Острота ее языка невероятно сочеталась с мудростью старца и детской наивностью.
Еще она умела быть щедрой на похвалу. И это в наш прагматичный век не часто случается. И Елена Камбуров и Марина Неелова рассказывали, что Раневская первой протянула им нить знакомства, позвонив, похвалив их выступления и пригласив к себе. Это редкое свойство большой актрисы – позволить себе позвонить молодой актрисе и сказать одобряющие слова.
Фаина Георгиевна Раневская за 88 лет недоиграла и недолюбила. У каждого из нас своя судьба. Но очень грустно мне было читать в сборнике ее шуток и афоризмов такие строки… После спектакля Раневская часто смотрела на цветы, корзину с письмами, открытками и записками, полными восхищения поклонников ее таланта, и печально замечала: «Как много любви, а в аптеку сходить некому.»
Одиночество, это грустно….Еще долго после того театрализованного вечера, посвященного памяти Раневской, я думала о ней, пытаясь высветить в памяти кадры из немногих фильмов с ее участием, которые мне приходилось видеть.
Она похоронена рядом с сестрой, на Донском кладбище. А не Новодевичьем, где в ту пору было принято хоронить известных людей. Так завещал Раневская. Но поклонники силы ее мастерства находят ее могилу, десятки людей ежедневно приходят поклониться с живыми цветами. А на верхушке памятника — маленькая бронзовая собачка. В память о Мальчике, который пережил свою хозяйку…
Марина Неелова назвала ее Планетой. И мне кажется, что эта Планета все так же крутится. Среди других небесных светил.
К этому рассказу хочу добавить ее фразы, мысли, размышления:
*Я не признаю слово «играть». Играть можно в карты, на скачках, в шашки. На сцене жить нужно.
*
Толстой сказал, что смерти нет, а есть любовь и память сердца. Память сердца так мучительна, лучше бы ее не было… Лучше бы память навсегда убить.
*
Стареть скучно, но это единственный способ жить долго.
*
Бог мой, как прошмыгнула жизнь, я даже никогда не слышала, как поют соловьи.
*
Страшно, когда тебе внутри восемнадцать, когда восхищаешься прекрасной музыкой, стихами, живописью, а тебе уже пора, ты ничего не успела, а только начинаешь жить!
*
Женщины, конечно, умнее. Вы когда-нибудь слышали о женщине, которая бы потеряла голову только от того, что у мужчины красивые ноги?
*
— Какие, по вашему мнению, женщины склонны к большей верности — брюнетки или блондинки?
— Седые!
*
Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на диеты, жадных мужчин и плохое настроение.
*
Если у тебя есть человек, которому можно рассказать сны, ты не имеешь права считать себя одиноким…
*
Одиночество - это когда в доме есть телефон, а звонит будильник.
*
Талант - это неуверенность в себе и мучительное недовольство собой и своими недостатками, чего я никогда не встречала у посредственности.
*
Все приятное в этом мире либо вредно, либо аморально, либо ведет к ожирению.
*
Если женщина идет с опущенной головой - у неё есть любовник! Если женщина идет с гордо поднятой головой - у неё есть любовник! Если женщина держит голову прямо - у неё есть любовник! И вообще - если у женщины есть голова, то у неё есть любовник!
*
Семья заменяет все. Поэтому, прежде чем ее завести, стоит подумать, что тебе важнее: все или семья.
*
Проклятый девятнадцатый век, проклятое воспитание: не могу стоять, когда мужчины сидят.
*
Я жила со многими театрами, но так и не получила удовольствия.
*
Главное - живой жизнью жить, а не по закоулкам памяти шарить.
*
Запомни на всю жизнь - надо быть такой гордой, чтобы быть выше самолюбия.
*
Паспорт человека - это его несчастье, ибо человеку всегда должно быть восемнадцать, а паспорт лишь напоминает, что ты можешь жить, как восемнадцатилетняя.
***
И если я напишу одно слово в финале своего рассказа о ней: ВЕЛИКОЛЕПНАЯ!
Этого будет достаточно? 🙂
Но все же я добавлю, что обожаю ее во всех ролях. А впервые, наверное, увидела ее золушкиной Мачехой, и с тех пор не могу забыть фразу: «Королевство маловато. Разгуляться негде!». Такой блеск в ее исполнении! :))
И еще, не знаю, правда ли выдумка, все может быть… Но читала, что во время Великой Отечественной одни бойцы шли в бой с призывом «За Родину, за Сталина», а другие — с ее сакраментальной: «Муля, не нервируй меня». И шли…
Она была цинична. Но в ее образ все вписывается. Потому что — Великолепная!
Это ей принадлежит фраза, сказанная после инфаркта:
«Если больной очень хочет жить, врачи бессильны.»
Светлая Память большой актрисе! .
Короткие отрывки из фильмов с ее участием могут доставить огромное удовольствие!
Гениальная актриса Павла Вульф играла на сценах провинциальных театров, изредка заглядывая в столицу России. Женщина примеряла роли в постановках всемирно известных пьес и водила знакомства со знаменитыми режиссерами и актерами. Она стала первым театральным педагогом и близкой подругой .
Детство и юность
Павла Леонтьевна родилась в городе Порхове (Псковская губерния) в семье потомственных дворян. Часть источников утверждает, что родители – обрусевшие немцы, однако есть версии, что у них французские или еврейские корни.
Зажиточная семья имела возможность привлекать к образованию детей преподавателей Московского университета. Программу средней школы Павла освоила дома, а после стала студенткой петербургского института благородных девиц.
Девочка мечтала стать актрисой с детства, с удовольствием примеряла разномастные роли в домашних спектаклях. Однажды так очаровалась игрой Веры Комиссаржевской, знаменитой российской актрисы, основательницы собственного театра, что решила во что бы то ни стало тоже посвятит жизнь лицедейству.
Павла написала Вере Федоровне письмо, которое, на удивление, не осталось без ответа. Артистка рекомендовала девушке поступить в драматическую школу Поллак. После Вульф приняло в свои ряды императорское балетное училище, открытое при Александринском театре. Выпускница желала попасть в столичный Художественный театр, но получила отказ. Павле Леонтьевне суждено было сделать блестящую карьеру провинциальной актрисы в амплуа лирической героини.
Театр
Выход на большую сцену Павлы Вульф случился еще в студенческие годы – сыграла Лауру в пьесе «Бой бабочек», написанную немецким драматургом Германом Зудерманом. Дипломированная актриса сначала отправилась на гастроли по Украине вместе со своим кумиром Комиссаржевской. На сценах Николаева, Харькова и Одессы доставались роли в россыпи постановок – играла Лизу в «Волшебной сказке», Поликсену в спектакле «Правда хорошо, а счастье лучше», Настю в «Борцах». Молоденькая актриса в поведении и внешнем виде пыталась копировать свою наставницу.
Павла Вульф в театре В 1901 году Вульф попала в Нижний Новгород, где год отдала антрепризе Константина Незлобина. Здесь творческая биография озарилась ролью Эдвиг из драмы «Дикая утка». Затем служила в Рижском городском театре, где женщине тоже отводили яркие образы – она представала из знаменитой пьесы , из трагедии .
Павле Леонтьевне пришлось покочевать по просторам России и Украины. Актрису принимали театры Харькова, Киева, Иркутска, Москвы. А после революции женщина обосновалась в Ростове-на-Дону. Впрочем, ненадолго. Спустя три года игрой Вульф наслаждались жители Симферополя. Копилка работ пополнилась ролями Лизы из «Дворянского гнезда», Нины из «Чайки» и Насти из пьесы «На дне».
В Симферополе открылись дополнительные возможности для развития карьеры. Павлу Вульф пригласили преподавать в театральной школе. Позже, в начале 30-х годов, актриса и уже режиссер театральных постановок руководила классом движения и ставила сценическую речь членам секции Бакинского театра рабочей молодежи.
Алексей Щеглов, Фаина Раневская и Павла Вульф В 1931 году Вульф вновь оказалась в Москве. Работала не покладая рук, успевала совмещать сцену с преподаванием в школе Камерного театра, потом актерским премудростям учила молодежь в драматической школе, открытой на базе Театра Красной Армии.
Одной из последних работ женщины стала роль Аграфены в пьесе «Волк», созданной Леонидом Леоновым. Однако в 1938 году Павлу Вульф подкосила тяжелая болезнь, из-за которой пришлось проститься со сценой.
О знакомстве и дружбе Павлы Леонтьевны с Фаиной Раневской красноречиво написал в воспоминаниях внук Вульф – Алексей Щеглов. Фаина Фельдман осталась под таким сильным впечатлением от игры актрисы Ростовского театра в постановке «Вишневый сад», что на следующий же день явилась к ней домой.
Павла Вульф и молодая Фаина Раневская Вульф, страдающая в это утро мигренью, сначала не желала принимать гостью, но та оказалась слишком настойчивой. Фаина Георгиевна умоляла взять ее в труппу. Чтобы отвязаться от девушки, Павла Леонтьевна вручила непонравившуюся по сюжету пьесу и велела прийти через неделю с любой выученной ролью.
Когда будущая Раневская предстала в образе итальянской актрисы, Вульф пришла в восторг и поняла, что перед ней настоящий алмаз. Тем более Фаина подготовилась очень основательно – не поленилась найти в городе итальянца, у которого переняла мимику и жесты. С тех пор Раневская поселилась в доме Павлы Леонтьевны, ставшей для молодого дарования наставником и близкой подругой.
Личная жизнь
С первым мужем Сергеем Анисимовым Павла Вульф прожила недолго. Затем женщина сошлась с барином татарских кровей, сыном военного Константином Каратеевым, который рано ушел из жизни. Актриса не успела развестись с первым супругом и обвенчаться со вторым. Поэтому дочь Ирина, родившаяся в 1906 году, получила фамилию и отчество первого супруга.
Павле Леонтьевне досталась тяжелая жизнь, наполненная разъездами, частой сменой места жительства. Говорят, актриса называла скитания «провинциальной каторгой». Это отразилось на здоровье дочери – Ира сильно заболела.
Выхаживала ребенка костюмерша Наталья Иванова, которую в доме Вульфов называли просто Татой. Девушка взяла на себя все заботы об Ирине, став ей второй мамой. Павла Леонтьевна была безмерно благодарна помощнице за то, что она дает возможность посвящать себя актерскому ремеслу.
В будущем Ирина Сергеевна Вульф стала театральной актрисой и режиссером, играла в спектаклях и Юрия Завадского. Женщина подарила Павле Леонтьевне внука Алексея.
Смерть
Последние 20 с лишним лет Павла Вульф тяжело болела. Скончалась великая театральная актриса в начале июня 1961 года. Раневская отмечала, что подруга умирала в страшных муках. До конца своих дней Фаина Георгиевна так и не смирилась с утратой. Павла Леонтьевна покоится на Донском кладбище.
В биографическом сериале «Фаина», который выходит на «Первом канале», Павлу Вульф играет .
Спектакли
- «Снегурочка», Александр Островский - роль Снегурочки
- «Ромео и Джульетта», Уильям Шекспир - роль Джульетты
- «Дворянское гнездо», - роль Лизы
- «Чайка», - роль Нины Заречной
- «Вишневый сад», Антон Чехов - роль Ани
- «Иванов», Антон Чехова - роль Саши
- «Горе от ума», - роль Софьи
- «Дикая утка», Генрик Ибсен – роль Эдвиг
На склоне лет, 1980-е
Мариной Цветаевой Софией Парнок
Конец 1960-х
1929-й, 33 года
Она умерла у меня на руках.
Марка России, 2001 год
"...Так и не узнала, что к чему". Фаина Раневская
На склоне лет, 1980-е
Раневская любила рассуждать и в шутку, и всерьез на тему своего "лесбианизма". А своих театральных критикесс называла "амазонками в климаксе". Среди них оказалась Раиса Моисеевна Беньяш (она не скрывала свой "лесбийско-альтернативный образ жизни"), автор творческих портретов женщин-актрис, в том числе и Раневской...
"Как сольный трагикомический номер" известна и такая многократно рассказанная актрисой история одного из ее несостоявшихся свиданий. "Однажды молодой человек пришел к актрисе, - она тщательно готовилась к его визиту: убрала квартиру, из скудных средств устроила стол, - и сказал: "Я хочу вас попросить, пожалуйста, уступите мне на сегодня вашу комнату, мне негде встретиться с девушкой". Этот рассказ, пишет в книге "Русские амазонки..." искусствовед Ольга Жук, Раневская обыкновенно завершала словами "с тех пор я стала лесбиянкой...". Включая Раневскую в свою "...Историю лесбийской субкультуры в России", Жук указывает на "узы дружбы-любви" Фаины Раневской и Павлы Вульф, а также на ее вполне вероятный роман с Анной Андреевной Ахматовой.
Фаина Георгиевна родилась в Таганроге в богатой и благополучной еврейской семье Фельдманов ("...в семье была нелюбима"). "Мой отец - небогатый нефтепромышленник", - иронизировала актриса над возможным началом книги своих мемуаров. Гирши Фельдман был одним из самых богатых людей южной России. Большая семья несколько раз в год выезжала на отдых за границу - Австрия, Франция, Швейцария.
Детство Фаины прошло в большом двухэтажном семейном доме в центре Таганрога. С самого малого возраста она почувствовала страсть к игре. Это заметно и в затянувшейся у Фаины привычке "повторять все, что говорят и делают" колоритные фигуры вокруг.
В 1908 году поцелуй на экране в раскрашенном фильме "Ромео и Джульетта" стал для подростка настоящим потрясением. "В состоянии опьянения от искусства" она разбила копилку и раздала деньги соседским детям, чтобы все они испытали любовь в кино.
Весной 1911 года на сцене Таганрогского театра Фаина впервые увидит Павлу Леонтьевну Вульф...
Но пройдет еще четыре года, прежде чем, окончив гимназию, Фаина все бросит и, вопреки желанию родителей, уедет в Москву, мечтая стать актрисой. Потратив свои сбережения, потеряв деньги, присланные отцом, отчаявшимся направить дочь на истинный путь, продрогшая от мороза, Фаина будет беспомощно стоять в колоннаде Большого театра. Жалкий вид ее привлечет внимание знаменитой балерины Екатерины Васильевны Гельцер. Она приведет продрогшую девочку к себе в дом, потом - во МХАТ; будет брать на актерские встречи, в салоны. Там Фаина познакомится с Мариной Цветаевой (1892 - 1941), чуть позже, вероятно, с Софией Парнок (1885 - 1933) (сохранилась даже их совместная фотография). Марина звала ее своим парикмахером: Фаина подстригала ей челку...
В это время появится и артистический псевдоним Фаины Фельдман - Раневская. Он пришел из "Вишневого сада" Антона Чехова. Присланные отцом деньги, унесенные порывов ветра на ступенях телеграфа, напомнили приятелям Фаины отношение к деньгам Раневской, и кто-то произнес реплику из пьесы: "Ну, посыпались..."
Гельцер устроила Раневскую на выходные роли в летний Малаховский театр в 25 километрах от Москвы. Так началась ее сценическая судьба.
Конец 1960-х
От кровного семейного одиночества избавила Фаину Раневскую Павла Леонтьевна Вульф. Новая встреча с ней произошла в Ростове-на-Дону как раз в те дни, когда "Святой Николай" пристал к турецкому берегу. Началась почти сорокалетняя жизнь Фаины Раневской рядом, вместе с Павлой Вульф.
Невероятная степень близости Вульф и Раневской просматривается сквозь ревность к бабушке Алексея Щеглова, автора книги о жизни Фаины Георгиевны, написанной на основе личных воспоминаний и записок Раневской. "Родная дочь Вульф, - кажется Щеглову (речь идет о его матушке - Ирине Вульф), - вызывала у Фаины чувство ревности и раздражения...". Она, Ирина, "отходила в тень, не находила тепла в своем доме". Но все-таки в Крыму это еще была семья из четырех человек - Павла с дочерью, Фаина и Тата (Наталья Александровна Иванова - портниха и костюмерша Вульф). Там в первые годы революции они выжили благодаря заботе поэта Волошина.
Все изменилось в 1923 году, когда все вернулись в Москву из Крыма: "это были уже совершенно непохожие две семьи - мхатовской студентки Ирины Вульф и другая - Павлы Леонтьевны, Фаины и Таты".
В 1925 году Вульф и Раневская вместе поступили на службу в передвижной театр московского отдела народного образования - МОНО. Он, следуя своему названию, скитался по стране - Артемовск, Баку, Гомель, Смоленск, Архангельск, Сталинград... Семь лет совместного быта в "театральном обозе".
С 1931 года, после возвращения в Москву, Вульф занялась педагогической работой в театре рабочей молодежи - ТРАМ. Раневская сыграла свою первую роль в кино - "Пышка" Михаила Ромма. В 1936 году Павла и Фаина ненадолго расстанутся. Театр Юрия Завадского, в котором служила Павла в звании Заслуженной артистки РСФСР, переведут в Ростов-на-Дону. "Женская колония", по словам Раневской, соберется вновь в эвакуации в Ташкенте. Частым гостем дома Вульф-Раневской станет Анна Андреевна Ахматова. Интересно, что свою связь с Борисом Пастернаком Ахматова будет сравнивать с отношениями Раневской и Павлы Вульф: "она говорит, что Борис Пастернак относится к ней, как я к П.Л.".
Раневская вообще после смерти Вульф как-то тяготилась необходимостью объяснить их долгую совместную жизнь. И не находила ничего иного, как соотнести их союз с наиболее успешными творческими гетеросексуальными парами. Наблюдая за вежливыми и трепетными благодарностями между Григорием Александровым и Любовью Орловой, Раневская однажды "заплакала от радости, что так близко, так явственно видит счастье двух талантов, созданных друг для друга". "Очень, очень редко так бывает. Ну, с кем еще случилось такое? Разве что Таиров и Алиса Коонен, Елена Кузьмина и Михаил Ромм. Кому еще выпало подобное?.. О себе могу сказать, что не была бы известной вам Раневской, если бы в начале моего пути я не обрела друга - замечательную актрису и театрального педагога Павлу Леонтьевну Вульф".
После возвращения из эвакуации в 1943 году Раневская "боялась надолго разлучаться с Вульф, беспокоилась о ее здоровье, скучала". Хотя с 1947 года Фаина и Павла стали жить отдельно, они встречались и проводили друг с другом достаточно много времени. Вместе отдыхали: "...Третий час ночи... Знаю, не засну, буду думать, где достать деньги, чтобы отдохнуть во время отпуска мне, и не одной, а с П. Л." - запись "на клочках" 1948 года.
В недолгие недели расставаний они беспрестанно созванивались, писали друг другу нежные послания: "Все мои мысли, вся душа с тобой, а телом буду к 1 июля... Не унывай, не приходи в отчаяние". Это из переписки лета 1950 года... Обеим было уже за 50 лет.
1929-й, 33 года
В конце жизни Фаина Раневская, задумываясь над вопросом, любил ли кто-нибудь ее, отвечала: "В этой жизни меня любила только П.Л." "Как я всегда боялась того, что случилось: боялась пережить ее". Но это произошло, и Раневская постепенно пришла в себя и восстановила дружеские отношения с Анной Андреевной Ахматовой, которую называла в Ташкенте своей madame de Lambaille.
Но Павла по-прежнему оставалась в сердце. На обороте фотографии Вульф Раневская где-то в конце 1960-х написала: "Родная моя, родная, ты же вся моя жизнь. Как же мне тяжко без тебя, что же мне делать? Дни и ночи я думаю о тебе и не понимаю, как это я не умру от горя, что же мне делать теперь одной без тебя?"
Около пятнадцати лет, судя по запискам Раневской, мысли о невосполнимой потере после смерти Павлы Вульф не покидают ее. Павла ей беспрестанно снится, "звонит с того света", просит прикрыть холодеющие в гробу ноги. И на склоне жизни, перебирая в памяти самое важное, Раневская запишет: "Теперь, в конце жизни, я поняла, каким счастьем была для меня встреча с моей незабвенной Павлой Леонтьевной. Я бы не стала актрисой без ее помощи. Она истребила во мне все, что могло помешать тому, чем я стала...
Она умерла у меня на руках.
Теперь мне кажется, что я осталась одна на всей планете".
"На склоне лет: мне не хватает трех моих: Павлы Леонтьевны, Анны Ахматовой, Качалова. Но больше всего П.Л."
Были ли в жизни Фаины Раневской мужчины? Мы не можем назвать ни одного. Да, она влюблялась в своих партнеров на сцене - на один спектакль, на время съемок - в режиссеров. Но это была влюбленность в их талант, в их пронзающий душу дар. Любила ли Раневская кого-нибудь иначе - со страстью неспокойного сердца, слепо рвущегося навстречу дорогого тебе человека? Нет, таких не было. Несостоявшиеся и неудачные ее свидания ("...не так много я получала приглашений на свидание") - постоянный предмет актерской иронии, сквозь которую просвечивает характерная только трагикомическому таланту Раневской жизненная драма. Ну разве что вспомнить можно ее непонятную короткую дружбу с Толбухиным, которая оборвалась со смертью маршала в 1949 году.
Марка России, 2001 год
Последние годы Раневская провела в Южинском переулке в Москве в кирпичной шестнадцатиэтажной башне, поближе к театру. Жила в одиночестве с собакой по кличке Мальчик.
"Экстазов давно не испытываю. Жизнь кончена, а я так и не узнала, что к чему".
В кино и на сцене, словно иронизируя на темы своего "лесбианизма", Раневская оставила довольно двусмысленных шуток. Чего стоит хотя бы ее "Лев Маргаритович" (так называет себя героиня, потерявшая "психологическое равновесие" из-за коварного любовника) в фильме Георгия Александрова "Весна". Эту реплику придумала сама Раневская. А роль в постановке пьесы Лилианы Хелман "Лисички" в Московском театре драмы в 1945 году она просто сыграла, полагает Ольга Жук, как "сложную драму лесбийских переживаний".
София Яковлевна Парнок – как много в сердце от имени Вашего вздрагивает… Время искажает воспоминания, а о Софии Яковлевне Парнок воспоминаний осталось не так много. Было такое время, когда писать о своей жизни, о чувствах люди не могли, а Софии Парнок, я думаю, это в принципе не было свойственно.Она жила душой, действовала, опираясь на душу, а не разум.
Недавно я пролистывала воспоминания любимой мною актрисы Фаины Георгиевны Раневской, которая была дружна с Софией Парнок и жизнью которой всегда живо интересовалась (согласно письму Фаины Раневской Софии Поляковой).
Фото Софии Парнок и Фаины Раневской (~20 годы двадцатого века)
Слева Фаина Раневская, справа София Парнок.
Одно из воспоминаний Фаины Георгиевны Раневской касалось стихотворения Марины Цветаевой, которое посвящено Софии Парнок.
Есть имена, как душные цветы,
И взгляды есть, как пляшущее пламя...
Есть темные извилистые рты
С глубокими и влажными углами.
Есть женщины. - Их волосы, как шлем,
Их веер пахнет гибельно и тонко.
Им тридцать лет. - Зачем тебе, зачем
Моя душа спартанского ребенка?
Вознесение, 1915
Однажды ночью внезапно оно Фаине Раневской вспомнилось. Упоминаний о Софии Парнок в воспоминаниях Ф. Раневской не найти, найти можно лишь немногие воспоминания и мысли о Марине Цветаевой.
Но вот вспоминая это стихотворение Марины Цветаевой, я в первую очередь вспоминаю ту, кому оно посвящено, Софию Парнок.
Неужели и в воспоминаниях Фаины Раневской так завуалированы мысли о Софии Парнок (которая, как и Фаина Раневская, была родом из Таганрога)?
Если бы я могла встретится с Софией Парнок, я бы сказала ей, что меня восхищают люди, которые могут себе позволить жить той жизнью, которую считают единственно правильной, не опираясь на мнение кого бы то ни было.
Это же и касаемо поэзии. София Парнок как и другие поэты находила в себе силы писать в стол, зная, что широкие слои населения не увидят ее стихов. Как сказал ее названный брат Владислав Ходасевич в некрологе Софии Парнок, «Ею было издано несколько книг стихов, неизвестных широкой публике, - тем хуже для публики…».
Я, спустя более 70 лет со дня смерти Софии Парнок, присоединяюсь к словам Владислава Ходасевича и пожимаю его руку. Искренне.
© Адель Линская
Ф. Г. достала из шкафа тоненькую книжечку, размером с записную, - «Софья Парнок. Вполголоса. Стихи».
Посмотрите, какой тираж, а то мои очки, как обычно, куда-то провалились, - попросила она.
Двести экземпляров! - удивился я.
Да, да, всего двести штук и все номерные. В магазины они не поступали, и это предмет особой гордости поэта. Софья не собиралась соперничать с лесбосской Сафо и предназначала свои вирши очень узкому кругу - островку среди Москвы.
Если бы ее видели, не стали бы спрашивать, торговала ли она ими. Парнок - из последних аристократок. Худая, с волосами, как смоль, гладкими и блестящими, с выбеленным лицом - я всегда завидовала ей и пыталась выяснить, как достичь такого.
Знала она все языки на свете. Мой французский от гувернантки гроша ломаного не стоит. А книжечку эту она дарила подругам, друзьям, знакомым. И мужчинам, конечно.
Блаженнее безнадежности
В сердце моем не запомню.
Мне, грешной во всем, за что мне
Отчаяние от нежности?
Прочитала Ф. Г.
А что вы удивляетесь: ее поэзия доступна далеко не каждому - она интимна. И не понимаю вашей улыбки! Интим по-французски, которому вас не учили, значит - внутренний, очень глубокий, узколичный.
И песней досмерти запой, -
Не надо, чтоб душа боролась
Сама с собой.
Можно только восхищаться такой неистовостью. Завидовать ей. Меня так не любили, - вздохнула Ф. Г.
Я тут на днях посмотрела в своем кинотеатре, в «Иллюзионе», «Девушку с характером» - никогда прежде ее не видела. Настроение было мерзопакостное, решила отвлечься, все-таки комедия, хотя кому, как не мне, не знать: комедию нужно глядеть только в хорошем настроении. Серова там очаровательна и так привлекательна - Симонова легко понять. Мне бы такой носик!
Говорить, какая она актриса, язык не повернется. Искренна и слава Богу! Ей, конечно, повезло - стала идеалом советской девушки. Когда мы снимали «Пышку», я сказала Ромму о Галине Сергеевой: «Не имей сто рублей, а имей сто грудей!». Мы думали, что ее с такими данными ждет блестящее будущее. А в итоге - мелочи да опереточная примадонна в военной «Актрисе». Тип у Сергеевой оказался «несозвучным».
С Серовой - прямо противоположное. Но вот я смотрела ее «Девушку с характером» и за весь фильм ни разу не улыбнулась, хотя там даже на экране не забыли написать «комедия». Чему там смеяться? Злободневная агитка на тему хетагуровок.
Вы этого не знаете: в конце тридцатых нашлась такая дама, Хетагурова по фамилии, жена, как тогда говорили, красного командира, служившего на краю света. Она выступила с почином: «Девушки, все - на Дальний Восток!» И началось массовое безумие - печать его назвала патриотическим движением. Даже я с нашим театром Красной армии двинулась для бесконечного, почти на год, обслуживания частей Дальнего Востока. Еще до агитации «Девушки с характером».
Всю картину Серова скачет из одного съемочного павильона в другой, призывая массовку ехать неизвестно на что и неизвестно к кому. Бред энтузиазма! Да еще попутно ловит врага народа - диверсанта: макает его в воду, держа за волосы. Безумно смешно!
После сеанса меня окружило несколько зрительниц старшего возраста, что-то проахали о моих ролях и любви ко мне, а потом спросили, как мне «Девушка с характером»? И тут я врезала картине по полной программе - нужно было разрядиться.
Одна из дам, выслушав меня, сказала гениально:
Фаина Георгиевна, мы ведь не фильм смотрим. Мы смотрим нашу молодость.
Я заткнулась. Извинилась. Хотела пригласить их к себе на чай и до сих пор жалею, что не сделала этого.