Пожар Большого театра в Москве явился прологом театрально-зрелищных катастроф второй половины столетия. Большой московский театр, построенный на месте сгоревшего в 1805 г. Петровского театра Медокса, был открыт торжественным спектаклем 6 января 1825 г. Величественное здание театра сконструировано по проекту архитекторов Михайлова и Бове. В нем ставились первые русские оперы и балеты. Здесь звучала также музыка известных композиторов, выступали знаменитые дирижеры, музыканты, певцы и балерины. И этому шедевру суждено было погибнуть от пожара, который произошел 11 марта 1853 г.

Когда пожарные команды города прибыли к театру, огонь охватил все громадное его здание. Тогда пожарные Москвы не располагали ни достаточным количеством сил, ни техникой, чтобы противостоять пожару такого масштаба. Уже в те годы градостроительство намного опережало темпы развития технических средств борьбы с огнем. Имеющимися на вооружении пожарных частей заливными трубами можно было потушить пожар лишь в зданиях в один-два этажа, да и то если он не достиг больших размеров.

Было произведено самое строгое расследование «первопричины» пожара. Большинство свидетелей показали, что загорание возникло в чулане, устроенном с правой стороны сцепы, под лестницей, ведущей в женские уборные. В чулане хранились разные инструменты и вещи театральных плотников и столяров. В этом же чулане помощник машиниста сцепы Дмитрий Тимофеев прятал свою теплую одежду. Утром в день пожара, готовясь к концерту, он отворил дверь чулана, чтобы положить тулуп, и увидел в нем огонь. Закричав «Пожар! Пожар!», Тимофеев бросился на сцену. На его крик сбежалось несколько рабочих, но потушить огонь они не сумели.

Менее чем за 2 минуты пламя охватило легкогорючие декорации, загорелись верхние галереи. Все, кто находился в театре, с трудом вышли ил объятых огнем помещений. О тушении пожара никто не помышлял, настолько стремительно он распространился со сцепы па зрительный зал и другие помещения театра.

Пожар начался в чулане у лестницы с правой стороны сцены, причины но знает и ни на кого подозрения не имеет. Во время спектаклей для действия пожарными рукавами присылались солдаты пожарной команды, которые всегда стояли на рукавах и после спектакля оставались тут даже и на ночь, и по этому случаю, он, Талызин, не находил никакой надобности иметь особых для того людей. В свободное же от спектаклей время таковые команды не присылались».

В театре имелась достаточно надежная для того времени система противопожарной защиты: противопожарный занавес, внутренний противопожарный водопровод, дежурство пожарных. Но эта система, к сожалению, функционировала только во время спектаклей, а пожар начался утром, когда в театре находилось сравнительно мало людей.

Касаясь причин возникновения пожара, управляющий московскими императорскими театрами известный композитор А. Н. Верстовский в частном письме писал: «Печи топились в пять часов утра, и к восьми часам утра все трубы были закрыты и осмотрены. По закрытии труб печники ушли завтракать, почему и, наверное, полагать должно, что не печи причиной первого огня стали, тем более что, осматривая оные на месте пожара, и сколько возможно было видеть печи, трубы и боровы не треснули». Обращаясь к сохранившимся документам, видим, что, несмотря па самое строгое расследование, установить истинную причину пожара не удалось. Пожар был расценен как стихийное бедствие, «в коем виновных не оказалось, и дело предано забвению».

Убыток казне, причиненный пожаром, был исчислен в сумме 8 миллионов рублей. Вместе с прекрасным зданием театра сгорел драгоценный гардероб, в том числе богатейшая коллекция дорогих французских костюмов. О погибших во время пожара семи мастеровых мало кто вспоминал.

В течение более трех лет жители Москвы были лишены радости театральной жизни, ранее приносимых им артистами Большого театра. Только в 1856 г. в возрожденном архитектором А. А. Кавосом театре распахнулись двери, открыв перед зрителями ослепительное великолепие нового театрального шедевра.

История Большого театра, статус которого вроде как должен подразумевать и благосклонность властей, и обилие привилегий, и неограниченные художественные и материальные возможности, содержит, тем не менее, немало трагических страниц. Неоднократно он перестраивался из-за пожаров. Вместе со всей страной пережил несколько войн и революций. Однако все эти испытания Большой с достоинством перенёс, и по зубам эти испытания ему оказались благодаря хорошему руководству.

Обратимся к истории Большого театра. В 1775-м князь Урусов получил от императрицы Екатерины II высочайшее соизволение на право содержать в Москве русский театр. Деловым партнёром князя стал механик и антрепренёр, обрусевший англичанин Майкл Медокс. Он и возглавил строительство здания нового театра.

Через пять лет, в 1780-м, театр был построен. Он расположился на правом берегу Неглинки, на улице Петровка, поэтому и получил название "Петровский". Увы, в этом же году он сгорел по неустановленной причине. Петр Васильевич Урусов отошёл от дел, так как большая часть расходов на строительство легла бременем на его личное состояние. В итоге весь проект лёг на плечи Медокса.

Англичанин был человеком энергичным и предприимчивым и взялся строить театр заново. Здание было возведено с рекордной скоростью, всего за пять месяцев. Новый театр довольно быстро набрал популярность, причём она была так высока, что ложи часто выкупались знатными семьями на весь сезон.

Коммерческий успех подтолкнул Медокса к мысли о необходимости открыть ещё один театр, что он и сделал в 1783 году. Увы, расчёты Медокса оказались ошибочными. Новый проект оказался провальным. Долги росли, и предприниматель был вынужден заложить оба театра в Опекунский совет. Императрица Мария Федоровна посодействовала тому, что Петровский был выкуплен государственной казной. Петровский театр вошёл в ведение Конторы императорских театров и получил статус правительственного учреждения.

"Чем же хорош Медокс, если в итоге он лишился своего детища?" - спросите вы. А тем, что, несмотря ни на какие трудности, он сумел довести дело до конца и благодаря его настойчивости Россия получила один из самых известных в мире театров. Я говорю не о здании, конечно, оно вскоре после выкупа сгорело, важно, что Медокс не позволил развалиться труппе. Да, удача отвернулась от этого человека в какой-то момент, но заслуги его всё равно были оценены: императрица пожаловала Медоксу пожизненную пенсию в 3 тысячи рублей и домик неподалёку от Петровского театра.

Это было в XVIII веке, а что же сейчас происходит в Большом?

Недавно из Большого театра был уволен Николай Цискаридзе. Само увольнение прошло не без скандала. С артистом был заключён срочный договор как с педагогом-репетитором, но как артист балета он всё же штатный работник и контракт у него по идее бессрочный. Цискаридзе считает, что бумагу о переводе на срочный контракт ему подсунули. А полиция выявила хищение около 90 миллионов рублей, выделенных на ремонт Большого театра.

Сегодня читайте интервью с директором музея Большого театра — Лидией Хариной. О том, когда был основан Большой и где располагался, сколько здание пережило пожаров и других бедствий, что здесь ставили и какие правила существовали для актеров — в нашей публикации.

— Лидия Глебовна, расскажите, откуда ведет свою историю Большой театр? Есть ли какая-то конкретная дата, которую принято считать днем его рождения?

— У нас на афише есть дата — 28 марта (17-е - по старому стилю) 1776 года. Это день получения «привилегии» на содержание театра в Москве князем Петром Урусовым. Но это не первая «привилегия» в истории этого театра. Присвоение самой первой «привилегии» и создание труппы произошло в 1766 году. Документы об этой дате найдены и опубликованы профессором, историком Людмилой Михайловной Стариковой, которая занимается XVIII веком. Первая труппа была создана Николаем Титовым (отставной военный, первый директор Московского театра. — Прим. ред. ) и получала государственную поддержку. Продержался Титов три года —
содержать театр очень дорого. Свою «привилегию» он передал двум итальянцам - Чинти и Бельмонти. Но тут на Москву напала чума... Один из антрепренеров, Чинти, заразился и умер. Чтобы победить чуму, в Москву был отправлен граф Григорий Орлов. Он обложил город карантином, и распространение болезни было прекращено. Екатерина Великая тогда щедро наградила Орлова за спасение Отечества.

— В чьи руки потом перешел театр?

После смерти обоих антрепренеров «привилегия» была передана другому иностранцу, тоже итальянцу, по фамилии Гротти. Но и Гротти долго не выдержал — нужно было много денег (для содержания театра. — Прим. ред. ). Тогда «привилегия» и была передана Урусову, но, так как срок ее заканчивался, он обратился к государыне с просьбой о получении новой «привилегии». Екатерина поставила ему условие: «У тебя будет главная “привилегия”, никто не будет чинить тебе препятствий, но ты должен построить здание для театра» .

— А где же театр располагался до этого?

— До этого в течение десяти лет труппа выступала в разных зданиях. Первым был Оперный театр на Яузе, который впоследствии сгорел. Потом труппа выступала в частных домах: в доме Апраксина на Знаменке, в доме Пашкова , в Манеже на Моховой. Без конца шли переделки зданий, поэтому, конечно, было очень сложно: для театра нужно было специальное помещение. Получив распоряжение от государыни, Петр Урусов нашел компаньона, купил самую плохую землю в Москве — бросовую (бросовая земля — грунт, используемый для посевов. — Прим. ред. ), сегодня это место называется Театральная площадь. Местность там была заболоченная, поскольку рядом протекает река Неглинка. Но тем не менее именно здесь началось строительство первого здания театра.

Дамы листали журналы мод, купцы заключали сделки

— Урусов долго руководил театром?

— В какой-то момент он тоже не выдержал и передал «привилегию» своему компаньону — англичанину Майклу Медоксу, который заканчивал постройку театра. В 1780 году на улице Петровке (отсюда и название Петровский. — Прим. ред. ) открылось первое здание столичного театра. Это было самое большое театральное здание в Москве. Оно было идеально приспособлено, создатели всё очень хорошо продумали. Кстати, это здание использовалось не только для того, чтобы ставить спектакли, но и проводить всевозможные публичные мероприятия.

— Какие, например?

— Например, через восемь лет после открытия в театре построили танцевальную залу, стали устраивать маскарады и балы. Также там были специальные кабинеты, где дамы днем могли полистать журналы о французской моде, а купцы — выпить чаю и заключить какой-то договор. То есть это был дом, открытый для всех круглосуточно. Но если был сильный мороз, то спектакли отменялись, потому что здание внутри не отапливалось, особенно в районе сцены. Как вы понимаете, артисты в основном носят открытые, легкие костюмы, поэтому им было очень холодно.

— Кстати, об артистах: кто тогда играл в театре? Труппа состояла из свободных людей или там были и крепостные крестьяне?

— Вы знаете, в отличие от Санкт-Петербурга, артисты Московского театра были вольнонаемными. При этом часть артистов покупали, но они не становились крепостными актерами на службе у государства, они становились свободными людьми! Но в то же время были определенные, очень жесткие правила. Например, если вы хотели выйти замуж, то вы должны были писать бумагу, чтобы вам разрешили вступить в брак с таким-то гражданином. Все думали о том, чтобы не потерять артиста, поэтому контроль был достаточно жестким. Но у всех членов труппы был приличный доход, артистов отвозили домой на карете. Поэтому, конечно, работать в театре было хорошо.

— А сохранились какие-то сведения о постановках того времени? Что играли, что было интересно зрителям?

— Наш музей как раз занимается историей Большого театра, поэтому я могу сказать, что ставили Моцарта, Россини… И, конечно, пытались делать что-то отечественное, поэтому часто появлялись всевозможные переделки русских народных песен и прочее. Надо сказать, что в первую очередь театр, конечно, был музыкальным и оперным. Хотя артист в XVIII веке делал все: и пел, и танцевал, и декламировал. Он как бы был вне амплуа.

После пожара сразу вспомнили градоначальника

— Как долго просуществовал Петровский театр?

— До 1805 года. Затем, как гласят документы, в нем из-за чьей-то неосторожности вспыхнул пожар: то ли забыли свечу в районе сцены, то ли не погасили лампу. А театр ведь внутри всегда деревянный! Тут сразу вспомнили и градоначальника, который постоянно выказывал неудовольствие по поводу того, что лестницы узкие, а под ними находятся какие-то склады. Из-за этого он, конечно, ругал администраторов Петровского театра.

— Но от беды это, как видно, не уберегло. Огонь полностью погубил здание?

— Пожар был очень сильный, его было видно даже в селе Всесвятском - сегодня это район метро «Сокол».

— Но ведь и здание, как я понимаю, было довольно высокое?

— Не такое уж высокое. Это было трехэтажное каменное здание с тесовой крышей, оно даже не было как-то особенно украшено. А вот танцевальная зала была очень красивая: там было 24 колонны, 48 хрустальных люстр, она была очень нарядная, но все это сгорело.

— После этого театр снова стал кочевать?

Да, опять начались частные дома. В 1808 году для театра построили новое здание, полностью из дерева. Оно стояло на Арбатской площади — там, где сейчас находится памятник Гоголю работы скульптора Андреева. Это была единственная в Москве постройка Карла Ивановича Росси — главного архитектора Санкт-Петербурга . Но в 1812 году началась Отечественная война . Когда наши войска отступали, Ростопчин (Федор Васильевич Ростопчин — московский градоначальник и генерал-губернатор Москвы во время наполеоновского нашествия. — Прим. ред. ) приказал сжечь Москву, и первым, что подожгли, был именно театр Росси. Так он в очередной раз сгорел.

Однажды во время спектакля раздался треск…

— Насколько я знаю, после этого было построено новое здание, но и оно погибло при пожаре 1853 года. Современное здание Большого театра было построено по проекту Альберта Кавоса и неоднократно реконструировалось, но пожаров с тех пор больше не было. Скажите, какие-то первоначальные элементы архитектуры и внутреннего убранства, которые были еще в Петровском театре, дошли до наших дней?

— Пожар именно на этом месте, то есть на Театральной площади, был дважды: в Петровском театре и здании, построенном по проекту Осипа Ивановича Бове. Во всех зданиях всегда оставался старый фундамент. Здание театра немного увеличивали, но при этом использовали все, что возможно было сохранить. После Бове много чего осталось: например, колонны у нас до сих пор те же, которые возвели в 1825 году, сделанные из белого песчаника.

Из этого же камня Дмитрием Донским был построен Московский Кремль . Конечно, нам, москвичам, это приятно. Помимо колонн, кое-где частично сохранились стены. Обрушение, конечно, было очень сильное — вся задняя часть арьерсцены вообще была разнесена в пух и прах. Ну и, как я уже сказала, остались фундаменты. Но они стали новой бедой театра уже в XX веке. Из-за того, что фундаменты старые, здание стало проседать. Кроме того, на это повлияла сырость. Сейчас проблем нет — Министерство культуры РФ помогает, а до этого проблемы со зданием были еще в XIX веке.

— Они тоже были связаны с пожаром?

— Нет, не с пожаром, а именно с фундаментами. Неглинка хоть и течет по трубам, но все-таки место низкое, поэтому фундаменты подмывались. И однажды прямо во время спектакля раздался сильный треск: правая стена театра треснула сверху донизу. Из-за этого двери в ложи заклинило, и публике с правой стороны пришлось переползать на левую сторону, чтобы эвакуироваться. Это было в 1902 году, и театр тогда закрыли на полгода.

В Театральном музее им А. А. Бахрушина сохранились фотографии, на которых видно, как проводились ремонтные работы, под стены подводили новые каменные фундаменты. Для того чтобы театр не обрушился, пришлось понести некие потери: например, гардероб партера был засыпан землей. Но зато нам удалось сохранить здание!

На Великий пост 11 марта 1853 года Первопрестольная была взбудоражена слухом о пожаре Императорского Большого театра. Народ толпами хлынул в центр города на Театральную площадь. Там погибало в пучине огня бесконечно дорогое москвичам творение зодчего Бове.

Москва была как на ладони
Видна с пожарной каланчи.
Пожар!
Стремглав летели кони,
Как пламя, сами горячи.

На Великий пост 11 марта 1853 года Первопрестольная была взбудоражена слухом о пожаре Императорского Большого театра. Народ толпами хлынул в центр города на Театральную площадь. Там погибало в пучине огня бесконечно дорогое москвичам творение зодчего Бове.

А все началось ранним утром, когда припорошенные легким снегом улицы были еще безлюдны, но в Большом уже занялась обычная театральная жизнь: столяры устанавливали на сцене декорации к вечернему представлению; истопники, покончив с топкой печей, ставили свечи в больших люстрах; пожилой смотритель театра Талызин завершил утренний обход зрительного зала, сцены и других помещений, а затем отправился в водолечебное заведение. В театр он вернулся около девяти часов и, направляясь в кассу, услышал громкий крик: "Пожар! Пожар! Театр горит!" Талызин опрометью бросился на сцену, но этот путь был закрыт: пылала вся правая сторона, воспламенились кулисы, занавес, декорации. Огонь никто не тушил. Все рабочие сцены, помощник машиниста Тимофеев, дежурный унтер-офицер Андреев в панике разбежались. Талызин помчался спасать дела конторы и театральную кассу - никто не позаботился вызвать пожарных. Ближайшая команда размещалась в Тверской полицейской части на расстоянии нескольких минут ходьбы от Большого театра. На ее высотной каланче день и ночь, в жару и холод постоянно находился пожарный, зорко оглядывающий окрестные дома и улицы. В десятом часу утра постовой на каланче усмотрел появление дыма на крыше театра и поднял тревогу. Через несколько минут из распахнутых ворот пожарного депо со звоном и грохотом вылетел конный пожарный обоз, развернулся у дома генерал-губернатора и помчался в сторону Охотного ряда. На каланче взвился красный флаг - сигнал сбора всех частей на большой пожар.

Выезд огнеборцев по тревоге был впечатляющим и красивым, хотя и небезопасным для горожан зрелищем. Сверкая ослепительной медью, неудержимой лавиной неслись к месту пожара конные обозы, сметая все на своем пути. Улицы и площади наполнялись тревожным гулом, стуком сверкающих подков, звоном бубенчиков, храпом взмыленных лошадей, воплями фурманов, криками и стенаниями прохожих. Впереди пожарного обоза лихо скакал всадник (скачок), пронзительным звуком трубы вселяя во встречных тревогу и расчищая дорогу для сверкающего медью конного обоза. За ним летели запряженные парой великолепных рысаков легкие сани усатого брандмейстера с фурманом на высоких козлах. Следом за брандмейстером четверка разъяренных лошадей галопом несла, будто по воздуху, тяжелую линейку с командой рослых топорников. А дальше, закусив удила, роняя белые хлопья пены, могучие кони в сверкающих сбруях мчали целую вереницу зимних повозок с заливными тяжелыми трубами, баграми, лестницами, бочками с водой. На стремительно скользящих повозках невозмутимо, как огненные боги, стояли, вытянувшись во фрунт, пожарные солдаты в медных касках, одетые в темные затянутые полукафтаны, опоясанные глянцевитыми черными поясами и портупеями. На топорах и касках с гребнями победно играло солнце, над головами стелилось по ветру тяжелое вышитое знамя. Горе тому, кто промедлил убраться с пути пожарных: под копытами бешено скачущих коней его ждало увечье или смерть. Когда пожарные подкатили к театру, их блестящий вид сразу потускнел - они оказались совершенно бессильными перед пылающим колоссом, столь несовершенны и примитивны оказались их "огнегасительные инструменты".

Первое сообщение о происшествии появилось в печати на страницах 32-го номера "Московских Ведомостей" 14 марта 1853 года: "По прибытии пожарных горели внутренности театра, массы огня и дыма вылетали в окна и на крышу оного, и, несмотря на все усилия действий пожарных команд, собравшихся на место пожара, прекратить огонь и даже ослабить его силу не было никакой возможности; вся внутренность здания театра, кроме боковых зал, и бельэтажа и комнат в нижнем этаже, в каких помещались контора, касса и буфет, полностью сгорела".

Очевидец - известный писатель и неподражаемый мастер устных рассказов из народного быта И.О. Горбунов вспоминал: "11 марта сгорел Большой Московский театр. Пожар начался утром. Шел маленький снежок. Я был на этом пожаре. Смелого и великодушного кровельщика Марина, взобравшегося по водосточной трубе под самую крышу для спасения театрального плотника, - не видел. Зрелище пожара было внушительно. Странно было смотреть, как около этого объятого пламенем гиганта вертелись пожарные со своими "спринцовками". Брандмайор, брандмейстеры, пожарные неистово кричали осиплыми, звериными голосами: "Мещанская, качай!"

Пожарные трубы Мещанской части начинают пускать из своего рукава струю воды, толщиной в указательный палец. Две-три минуты покачают - воды нет.

Воды! - кричит брандмейстер. - Сидоренко! В гроб заколочу!

Сидоренко, черный как уголь, вылупив глаза, поворачивает бочку.

Сретенская! Берегись!

Публика, осадите назад!

Никто не трогается с места, да и некуда было тронуться: все стоят у стен Малого театра. Частный пристав это так скомандовал, для собственного развлечения. Стоял, стоял, да и думает: "Дай крикну!" - и крикнул... Все лучше...

Двухцилиндровые поршневые насосы имели заметное влияние на тактику пожаротушения. С помощью насоса этого типа вода могла быть выброшена на расстояние до 10 метров. Производительность 100-200 литров в минуту. Несмотря на свое техническое несовершенство, заливные трубы вплоть до конца XIX века стояли на вооружении российских пожарных команд в качестве основного "огнегасительного инструмента".

Назад, назад! Осадите назад! - вежливо-презрительным тоном покрикивает, принимая на себя роль полицейского, изящно одетый адъютант графа Закревского. Все стоят молча. Адъютант начинает сердиться.

Я прикажу сейчас всех водой заливать! - горячится адъютант.

Вода-то теперича сто целковых ведро! Киятру лучше прикажите заливать, - слышится из толпы. Хохот.

Подвиг Марина

Василий Гаврилович Марин, крестьянин Ярославской губернии, находился в Москве проездом из Санкт-Петербурга, где занимался кровельными работами. Он стал очевидцем того, как три плотника театра, спасаясь от огня, выскочили на крышу. Двое из них бросились вниз и "убились об мостовую до смерти", а третий - плотник Дмитрий Петров - остался на крыше, где ему угрожала неминуемая гибель. У пожарных команд не было средств, чтобы оказать ему помощь. Марин, выйдя из толпы, вызвался спасти погибающего. По лестнице, тотчас поданной ему пожарными, Марин поднялся до капителей колонн главного входа, далее перелез на водосточную трубу и с нее на шесте подал погибающему веревку. Петров, закрепив на крыше конец веревки, спустился по ней на водосток, а затем по лестнице вниз, на землю.

Два фантала поблизости, из них не начерпаешься. На Москву-реку за водой-то гоняют. Скоро ли такой огонь ублаготворишь! Смотри, смотри! Ух!

Емкость: 60 ведер (700 литров). Вода из пожарных бочек заливалась в специальные наливные ящики (короба) заливных труб, которые не имели приспособлений для всасывания воды из естественных водоисточников.

Крыша рухнула, подняв кверху мириады искр и облако густого дыма.

А гигант все горит и горит, выставляя из окон огромные пламенные языки, как бы поддразнивая московскую пожарную команду с ее "спринцовками". К восьми часам вечера и начальство, и пожарные, и лошади выбились из сил и стояли".

Ограниченные технические средства борьбы с огнем заставляли сочетать действия по тушению с одновременной разборкой соседних зданий и строений, чтобы ограничить распространение пожара. Чаще всего после оглушительных команд и залихватской ругани бравых брандмейстеров - "Качай, ломай, не рассуждай!" - на месте происшествия оставались пепел и дымящиеся развалины домов. Подобную работу обычно исполняли топорники, выезжавшие на открытых линеечных ходах.

Еще один очевидец пожара свидетельствует: "Сильный огонь продолжался около двух суток, а весь пожар кончился не менее как недели через полторы.

После пожара внутренность и зрительный зал представляли печальную и вместе с тем величественную картину полного разрушения. Это был обгоревший скелет, но скелет великана, внушающий невольное уважение. Эти останки громко говорили о минувшей славе, былом величии Большого театра".

В России в XIX веке, по далеко не полным данным, сгорело более 30 театров и цирков.

Горбунов в своем рассказе называет "спринцовками" заливные пожарные трубы (насосы ручного действия), которые составляли основу вооружения Московской пожарной охраны, состоявшей из 17 пожарных частей, при общей численности 1560 человек личного состава. Ориентировочно можно считать, что на пожаре было сосредоточено не менее 50 пожарных труб, но достаточного количества воды в районе театра не оказалось, ее приходилось возить с Москвы-реки, обледенелые берега которой оказались труднопреодолимы для конно-бочечных ходов, чтобы наполнить бочки из прорубей.

Такие аппараты широко применялись в прошлом веке для организации газодымозащиты.

Позднее, в 1892 году, в Москве по проекту и под наблюдением инженера Н.Г. Зимина был сооружен водопровод протяженностью 108 верст, на котором были установлены пожарные краны, что сразу же повысило эффективность тушения пожаров.

Сложности пожаротушения были связаны не только с трудностью доставки воды, но и с неблагоустроенностью дорог. Ровная деревянная торцовая дорога имелась только на небольшом участке Тверской улицы, у дома генерал-губернатора. Остальные улицы были замощены неровным булыжником, а окраинные улицы и переулки Москвы весной и осенью утопали в грязи. Зимний снег с улиц не убирался, образовывались глубокие впадины и ухабы, по которым тяжелые санные повозки пожарных продвигались, как лодки по морским волнам.

В летнюю пору стремительный бег конных пожарных ходов на железных шинах по булыжной мостовой производил невообразимый стук и грохот, в окнах дрожали стекла, шкафы с посудой ходили ходуном, а обыватели бросались к окнам или выбегали на улицу, чтобы увидеть мчавшихся пожарных. Красоту и мощь пожарного обоза составляли лошади. Каждая пожарная часть гордилась своими конями, за которыми старательно ухаживали. Эстетического совершенства и внешнего великолепия конный пожарный обоз Московской пожарной команды достиг в 60-х годах девятнадцатого века.

Московским полицеймейстером в то время был Н.И. Огарев, старый кавалерист и страстный любитель пожарного дела. Он организовал поставку в пожарные части города очень хороших лошадей. Ими нельзя было не залюбоваться - настолько были они красивы, резвы и упитанны. Огарев два раза в год посещал воронежские и тамбовские конные ярмарки и заводы, выбирал лучших лошадей, привозил их в Москву, где лично распределял их по пожарным частям и постоянно следил за их уходом. Именно ему Московская пожарная охрана обязана подбором лошадей по мастям: каждая часть имела лошадей строго определенного окраса, и москвичи издали узнавали, какая пожарная часть по тревоге мчится на пожар.

Но вернемся в 1853 год. Вскоре после пожара Большого театра по приказанию генерал-губернатора Москвы графа Закревского было произведено самое строгое расследование его "первопричины". Большинство опрошенных свидетелей показали, что возгорание возникло в чулане, устроенном с правой стороны сцены, под лестницей, ведущей в женские уборные. В чулане хранились разные инструменты и вещи театральных плотников и столяров. В этом же чулане помощник машиниста сцены Дмитрий Тимофеев хранил свою теплую одежду. Утром, в день пожара, готовясь к вечернему концерту, он открыл дверь чулана, чтобы положить тулуп, и, увидев в нем огонь, закричал: "Пожар! Пожар!", затем бросился на сцену. На его крик сбежались несколько рабочих, но потушить огонь они не сумели.

Такие машины создавали давление воды в 8-10 раз большее, чем ручные насосы, что позволяло водяной струе бить на расстояние до 36 метров. Они были способны осуществлять забор воды непосредственно из водоемов, делая ненужным подвоз воды к месту пожара. Производительность у наиболее совершенных моделей достигала 2000 литров в минуту. Паровые машины имели ряд специфических особенностей, затруднявших их практическое использование: их надо было вывозить на специальных тяжелых конных повозках, мало подходивших для тогдашнего бездорожья, на разогрев парового насоса требовалось значительное время, и его готовность для подачи воды в рукава наступала не ранее, чем через 15-20 минут, т.е. когда в котле создавалось необходимое давление пара, поэтому иногда паровой насос начинали разогревать еще в пути следования на пожар, к тому же внедрение паровых насосов в России сдерживала их чрезвычайно высокая цена.

Показания Талызина и других работников свидетельствуют о том, что в театре имелась достаточно надежная для того времени система противопожарной защиты. Она включала: металлический занавес, отделяющий сцену от зрительного зала, противопожарный водопровод и дежурство пожарных. Но эти меры пожарной безопасности, к сожалению, функционировали только во время спектаклей, а пожар начался утром, когда в театре находилось сравнительно мало людей.

Приведем любопытные детали: питание внутренних пожарных кранов осуществлялось от металлического резервуара, установленного на колосниках сцены. Во время пожара резервуар лопнул, вода залила пылающую сцену, что вызвало сильное дымообразование. Густые облака черного дыма окутали не только горящий театр, но и окрестные дома "до того, что там стали зажигать свечи. Около пожара трудно было определить цвет и шерсть лошадей". И далее: "Пожарные, начавшие действовать, вначале слишком погорячились и в разбитые окна начали бросать на улицу музыкальные инструменты, рояли, мебель, которые могли бы сохраниться".

Несмотря на то, что первая пожарная лестница появилась в Москве еще в 1823 году (она была изготовлена специально для московской пожарной команды в мастерских петербургского пожарного депо), операции по спасению людей с верхних этажей и с крыш горящих зданий из-за громоздкости, низкой маневренности и недостаточной высоты лестниц очень часто заканчивались трагически.

Но вернемся к выяснению причины возникновения пожара. Управляющий Московскими Импера торскими театрами, известный композитор автор оперы "Аскольдова могила" А.Н. Верстовский в частном письме писал: "Печи топились в пять часов утра, и к восьми часам все трубы были осмотрены и закрыты. По закрытии труб печники ушли завтракать, почему и, наверное, полагать должно, что не печи причиной первого огня стали, тем более что, осматривая оные на месте пожара, и сколько возможно было видеть печи, трубы, борова не треснули".

Обращаясь к сохранившимся документам следственного дела, видим, что, несмотря на самое строгое расследование, установить первопричину не удалось. Пожар был расценен как стихийное бедствие, "в коем виновных не оказалось, и дело по указанию графа Закревского предано забвению".

Убыток, причиненный казне пожаром, был исчислен в сумме 8 миллионов рублей. Вместе с прекрасным зданием театра сгорел драгоценный гардероб, в том числе и богатейшая коллекция дорогих французских костюмов. О погибших во время пожара семи мастеровых мало кто вспоминал.

В течение более трех лет жители Москвы были лишены возможности наслаждаться искусством труппы Большого театра. Только 20 августа 1856 года, возрожденный архитектором А.К. Кавосом, театр распахнул гостеприимно двери, открыв перед зрителями свое ослепительное великолепие. И поныне величественно возвышается на Театральной площади Государственный академический Большой театр оперы и балета.

Публикации раздела Театры

Сквозь огонь и разрушения

«Культура.РФ» продолжает серию совместных материалов с порталом «История.РФ» . Сегодня читайте интервью с директором музея Большого театра - Лидией Хариной. О том, когда был основан Большой и где располагался, сколько здание пережило пожаров и других бедствий, что здесь ставили и какие правила существовали для актеров - в нашей публикации.

Лидия Глебовна, расскажите, откуда ведет свою историю Большой театр? Есть ли какая-то конкретная дата, которую принято считать днем его рождения?

У нас на афише есть дата - 28 марта (17-е – по старому стилю) 1776 года. Это день получения «привилегии» на содержание театра в Москве князем Петром Урусовым. Но это не первая «привилегия» в истории этого театра. Присвоение самой первой «привилегии» и создание труппы произошло в 1766 году. Документы об этой дате найдены и опубликованы профессором, историком Людмилой Михайловной Стариковой, которая занимается XVIII веком. Первая труппа была создана Николаем Титовым (отставной военный, первый директор Московского театра. - Прим. ред. ) и получала государственную поддержку. Продержался Титов три года -
содержать театр очень дорого. Свою «привилегию» он передал двум итальянцам – Чинти и Бельмонти. Но тут на Москву напала чума... Один из антрепренеров, Чинти, заразился и умер. Чтобы победить чуму, в Москву был отправлен граф Григорий Орлов. Он обложил город карантином, и распространение болезни было прекращено. Екатерина Великая тогда щедро наградила Орлова за спасение Отечества.

- В чьи руки потом перешел театр?

–После смерти обоих антрепренеров «привилегия» была передана другому иностранцу, тоже итальянцу, по фамилии Гротти. Но и Гротти долго не выдержал - нужно было много денег (для содержания театра. - Прим. ред. ). Тогда «привилегия» и была передана Урусову, но, так как срок ее заканчивался, он обратился к государыне с просьбой о получении новой «привилегии». Екатерина поставила ему условие: «У тебя будет главная “привилегия”, никто не будет чинить тебе препятствий, но ты должен построить здание для театра» .

- А где же театр располагался до этого?

До этого в течение десяти лет труппа выступала в разных зданиях. Первым был Оперный театр на Яузе, который впоследствии сгорел. Потом труппа выступала в частных домах: в доме Апраксина на Знаменке, в доме Пашкова , в Манеже на Моховой. Без конца шли переделки зданий, поэтому, конечно, было очень сложно: для театра нужно было специальное помещение. Получив распоряжение от государыни, Петр Урусов нашел компаньона, купил самую плохую землю в Москве - бросовую (бросовая земля - грунт, используемый для посевов. - Прим. ред. ), сегодня это место называется Театральная площадь. Местность там была заболоченная, поскольку рядом протекает река Неглинка. Но тем не менее именно здесь началось строительство первого здания театра.

Дамы листали журналы мод, купцы заключали сделки

- Урусов долго руководил театром?

В какой-то момент он тоже не выдержал и передал «привилегию» своему компаньону - англичанину Майклу Медоксу, который заканчивал постройку театра. В 1780 году на улице Петровке (отсюда и название Петровский. - Прим. ред. ) открылось первое здание столичного театра. Это было самое большое театральное здание в Москве. Оно было идеально приспособлено, создатели всё очень хорошо продумали. Кстати, это здание использовалось не только для того, чтобы ставить спектакли, но и проводить всевозможные публичные мероприятия.

- Какие, например?

Например, через восемь лет после открытия в театре построили танцевальную залу, стали устраивать маскарады и балы. Также там были специальные кабинеты, где дамы днем могли полистать журналы о французской моде, а купцы - выпить чаю и заключить какой-то договор. То есть это был дом, открытый для всех круглосуточно. Но если был сильный мороз, то спектакли отменялись, потому что здание внутри не отапливалось, особенно в районе сцены. Как вы понимаете, артисты в основном носят открытые, легкие костюмы, поэтому им было очень холодно.

Кстати, об артистах: кто тогда играл в театре? Труппа состояла из свободных людей или там были и крепостные крестьяне?

Вы знаете, в отличие от Санкт-Петербурга, артисты Московского театра были вольнонаемными. При этом часть артистов покупали, но они не становились крепостными актерами на службе у государства, они становились свободными людьми! Но в то же время были определенные, очень жесткие правила. Например, если вы хотели выйти замуж, то вы должны были писать бумагу, чтобы вам разрешили вступить в брак с таким-то гражданином. Все думали о том, чтобы не потерять артиста, поэтому контроль был достаточно жестким. Но у всех членов труппы был приличный доход, артистов отвозили домой на карете. Поэтому, конечно, работать в театре было хорошо.

- А сохранились какие-то сведения о постановках того времени? Что играли, что было интересно зрителям?

Наш музей как раз занимается историей Большого театра, поэтому я могу сказать, что ставили Моцарта, Россини… И, конечно, пытались делать что-то отечественное, поэтому часто появлялись всевозможные переделки русских народных песен и прочее. Надо сказать, что в первую очередь театр, конечно, был музыкальным и оперным. Хотя артист в XVIII веке делал все: и пел, и танцевал, и декламировал. Он как бы был вне амплуа.

После пожара сразу вспомнили градоначальника

- Как долго просуществовал Петровский театр?

До 1805 года. Затем, как гласят документы, в нем из-за чьей-то неосторожности вспыхнул пожар: то ли забыли свечу в районе сцены, то ли не погасили лампу. А театр ведь внутри всегда деревянный! Тут сразу вспомнили и градоначальника, который постоянно выказывал неудовольствие по поводу того, что лестницы узкие, а под ними находятся какие-то склады. Из-за этого он, конечно, ругал администраторов Петровского театра.

- Но от беды это, как видно, не уберегло. Огонь полностью погубил здание?

Пожар был очень сильный, его было видно даже в селе Всесвятском – сегодня это район метро «Сокол».

- Но ведь и здание, как я понимаю, было довольно высокое?

Не такое уж высокое. Это было трехэтажное каменное здание с тесовой крышей, оно даже не было как-то особенно украшено. А вот танцевальная зала была очень красивая: там было 24 колонны, 48 хрустальных люстр, она была очень нарядная, но все это сгорело.

- После этого театр снова стал кочевать?

– Да, опять начались частные дома. В 1808 году для театра построили новое здание, полностью из дерева. Оно стояло на Арбатской площади - там, где сейчас находится памятник Гоголю работы скульптора Андреева. Это была единственная в Москве постройка Карла Ивановича Росси - главного архитектора Санкт-Петербурга . Но в 1812 году началась Отечественная война . Когда наши войска отступали, Ростопчин (Федор Васильевич Ростопчин - московский градоначальник и генерал-губернатор Москвы во время наполеоновского нашествия. - Прим. ред. ) приказал сжечь Москву, и первым, что подожгли, был именно театр Росси. Так он в очередной раз сгорел.

Однажды во время спектакля раздался треск…

Насколько я знаю, после этого было построено новое здание, но и оно погибло при пожаре 1853 года. Современное здание Большого театра было построено по проекту Альберта Кавоса и неоднократно реконструировалось, но пожаров с тех пор больше не было. Скажите, какие-то первоначальные элементы архитектуры и внутреннего убранства, которые были еще в Петровском театре, дошли до наших дней?

Пожар именно на этом месте, то есть на Театральной площади, был дважды: в Петровском театре и здании, построенном по проекту Осипа Ивановича Бове. Во всех зданиях всегда оставался старый фундамент. Здание театра немного увеличивали, но при этом использовали все, что возможно было сохранить. После Бове много чего осталось: например, колонны у нас до сих пор те же, которые возвели в 1825 году, сделанные из белого песчаника.

Из этого же камня Дмитрием Донским был построен Московский Кремль . Конечно, нам, москвичам, это приятно. Помимо колонн, кое-где частично сохранились стены. Обрушение, конечно, было очень сильное - вся задняя часть арьерсцены вообще была разнесена в пух и прах. Ну и, как я уже сказала, остались фундаменты. Но они стали новой бедой театра уже в XX веке. Из-за того, что фундаменты старые, здание стало проседать. Кроме того, на это повлияла сырость. Сейчас проблем нет - Министерство культуры РФ помогает, а до этого проблемы со зданием были еще в XIX веке.

- Они тоже были связаны с пожаром?

Нет, не с пожаром, а именно с фундаментами. Неглинка хоть и течет по трубам, но все-таки место низкое, поэтому фундаменты подмывались. И однажды прямо во время спектакля раздался сильный треск: правая стена театра треснула сверху донизу. Из-за этого двери в ложи заклинило, и публике с правой стороны пришлось переползать на левую сторону, чтобы эвакуироваться. Это было в 1902 году, и театр тогда закрыли на полгода.

В Театральном музее им А. А. Бахрушина сохранились фотографии, на которых видно, как проводились ремонтные работы, под стены подводили новые каменные фундаменты. Для того чтобы театр не обрушился, пришлось понести некие потери: например, гардероб партера был засыпан землей. Но зато нам удалось сохранить здание!

← Вернуться