Ученый, конструктор и изобретатель.
Текст размещен в сообществе по просьбе родственников Льва Термена.
Мы решили, что самым безобидным примером «синдрома», возникающего при соприкосновении с именем Льва Термена и его биографией, является журналист, который написал, что он встречался со Львом Терменом, и что Лев Сергеевич Термен родился в Нижнем Новгороде. К сожалению, существует множество менее безобидных ошибок, их допускают люди, которые пишут о Льве Термене, зачастую претендуя на звание очевидцев и близких друзей Термена. Очень огорчила публикация Старохамской ( levkonoe ) о Льве Термене ("О чем не поет терменвокс"). Возможно, госпожа Старохамская ненамеренно исказила факты жизни Льва Сергеевича. В статье есть неточности, но самое неприятное впечатление произвело начало статьи. Считаем необходимым внести некоторую ясность в историю последних лет жизни Льва Термена.
«Прочитала я историю про одного 97-летнего старичка, который жил в Москве в страшной клопиной коммуналке напротив Черемушкинского рынка. Когда соседям (которые, видимо, просто не знали, что Советский Союз всех трудящихся обеспечивал прекрасным жильем «по самое не могу») понадобилась его жалкая каморка, они в отсутствие старичка разгромили его имущество, разломали вещички, уничтожили записи. Старичок вынужден был переехать к дочери, но так от всего этого занемог, что, как следовало ожидать, вскоре и умер. К радости соседей по коммуналке: комнатушка-то освободилась. Жилплощадь. Попользовался, и хватит. Ну и что? - спросите вы. - История-то обыденная. В коммуналках еще не то бывает, соседи могли старичка и вообще тово… вы подумайте - они сколько ж времени ждали, пока его квадратные метры освободятся, сами уж состарились. А старичок, может, еще и понаехал откуда-нибудь. А то, отвечу я вам, что этот старичок был не просто так дедушка, каких тыщи в коммуналках доживает. А был это Лев Термен.
ТОТ САМЫЙ ЛЕВ ТЕРМЕН!
Лев Термен умер в 1993 году в нищете и в безвестности, затравленный соседями в коммуналке».
Весьма неприятно читать непроверенную информацию о Льве Термене, которая распространилась по всей блогосфере, и не только. Поэтому, считаем необходимым обсудить ошибки госпожи Старохамской и дать необходимые пояснения.
О Льве Термене очень многое писали, но такое встречается впервые. Первое предложение этой статьи поражает: «Прочитала я историю про одного 97-летнего старичка, который жил в Москве в страшной клопиной коммуналке напротив Черемушкинского рынка».
Сразу вспоминается известное стихотворение Даниила Хармса, который, кстати, по некоторым данным не поленился в 20-х приобрести терменвокс. Что, безусловно, очень приятно.
Итак, сперва Даниил Хармс, мы посвящаем это стихотворение автору статьи:
Жил на свете стаpичок
Маленького pоста,
И смеялся стаpичок
Чpезвычайно пpосто:
"Ха-ха-ха
Да хе-хе-хе,
Хи-хи-хи
Да бyх-бyх!
Бy-бy-бy
Да бе-бе-бе,
Динь-динь-динь
Да тpюх-тpюх!"
Раз, yвидя паyка,
Стpашно испyгался.
Hо, схватившись за бока,
Гpомко pассмеялся:
"Хи-хи-хи
Да ха-ха-ха,
Хо-хо-хо
Да гyль-гyль!
Ги-ги-ги
Да га-га-га,
Го-го-го
Да бyль-бyль!"
А yвидя стpекозy,
Стpашно pассеpдился,
Hо от смеха на тpавy
Так и повалился:
"Гы-гы-гы
Да гy-гy-гy,
Го-го-го
Да бах-бах!
Ой, pебята не могy!
Ой, pебята,
Ах-ах!"
Заметим, что мы твердо уверены, что нельзя обижать всех пожилых людей, независимо от того известные они или нет. История, которая произошла со Львом Терменом в контексте его комнаты в коммунальной квартире гораздо печальнее и не настолько тривиальна, как пыталась показать автор статьи.
Когда Лев Сергеевич Термен, будучи очень молодым человеком, изобрел терменвокс, он сперва назвал его «Аэрофон», но с легкой руки бойкого корреспондента газеты «Известия», инструмент получил название «Терменвокс», которое собственно и сохранилось до сих пор. Очень трогательным совпадением стало появление Термена и терменвокса в одной из комнат в коммунальной квартире ведомственного дома издательства «Известия». Возможно, не всем понятно желание Термена оказаться в этой комнате, поскольку беспокоил его совсем не жилищный вопрос. Он был намерен использовать комнату как свою лабораторию. Что из этого вышло, мы узнаем позже.
Но сейчас очень хотелось бы обратить внимание наших читателей на тот факт, что на протяжении всей своей жизни Лев Термен имел собственную лабораторию. В детстве - в доме родителей маленькому Леве родители специально организовали лабораторию, а на даче была небольшая обсерватория. В дальнейшем - в институте Иоффе, - сперва Термену была выделена комната-лаборатория в институте Иоффе, но потом, вспоминает Лев Термен: «Иоффе предложил мне занять значительно большее помещение — всю большую чертежную, специальный зал электротехнического факультета Политехнического института (на третьем этаже) с 20 рабочими столами и 14 большими окнами. В нем уже были установлены две рентгеновские будки, стены которых экранировались листовым свинцом, а также две кирпичные печи для отопления с дымовыми трубами, выпущенными через окна».
Безусловно, была лаборатория у Термена и во время пребывания в США, где по воспоминаниям современников: «Все этажи в доме были завалены проводами. Масса проводов, трубок, экранов - и не было ничего, что вы могли бы назвать домом».
Современник, корреспондент «Fortune» писал в 1935 году: «Teletouch» - офис, фабрика и лаборатория располагается в доме из коричневого камня и это сумасшедшее место. Вы проходите через дверь, и сразу же раздаются крики сработавшей сигнализации. Дотрагиваетесь до шкафа - и сразу же срабатывает другая сигнализация. Походите к зеркалу, чтобы поправить свой галстук - но там начинают показывать рекламу».
В 1938 году Лев Термен был арестован, осужден на 8 лет и сослан на Колыму, где скорее всего у него не было лаборатории, но он, тем не менее, сперва усовершенствовал конструкцию тележки для перевозки камней, а после собрал терменвокс и выступал в художественной самодеятельности. Вскоре Термена перевели в другое место и обеспечили лабораторией и сотрудниками.
В годы работы в лаборатории музыкальной акустики при Московской консерватории у Льва Термена тоже была лаборатория, пусть это была не отдельная комната, но место, где он мог работать и получать консультации квалифицированных специалистов в интересующих его областях. Немаловажным фактом также являлось наличие необходимого технического оборудования.
В 1967 году корреспондент «New York Times» навестил Льва Термена в лаборатории звукозаписи при Московской Консерватории. Он пишет о Термене следующее: «На днях он принял посетителей в своей лаборатории - «Я разработал электронный тюнер органа», он может настроить орган любого масштаба. «Здесь», сказал он, обращаясь к другой коллекции трубок и резисторов, машина, чтобы сфотографировать звуки. Он имеет 70 каналов. И вот мой ритмикон».
В эти годы, Лев Термен и ряд сотрудников лаборатории музыкальной акустики неоднократно обращались в Министерство культуры с письмом, просьбой позволить организовать экспериментальную секцию электромузыкальных инструментов, но безрезультатно, если не считать того, что Термена выгнали из лаборатории кафедры акустики Московской консерватории.
«Мнение» об излишней разговорчивости сотрудника лаборатории было доведено до руководства и партийной организации Московской консерватории. Термена уволили, его инструменты были выброшены, некоторые из них «случайно» разбиты топором» - писал Василий Борисов в журнале «Вокруг света».
В дальнейшем Льву Термену удалось с помощью знакомых и во многом благодаря Рэму Хохлову устроится на работу в Московский университет, на физический факультет, в качестве механика. Название должности нисколько не смущало Термена, поскольку на физфаке тоже имелось замечательное оборудование, но как Термен не просил, отдельную комнату под личную лабораторию получить не удалось.
И тут, кто-то из «друзей» посоветовал Термену попробовать получить отдельную комнату, под предлогом улучшения жилищных условий, и поскольку было уже понятно, что отдельную лабораторию Льву Термену никто никогда не даст, то Термен воодушевился этой идеей. В результате ему удалось получить крохотную комнату в коммунальной квартире в университетском доме около МГУ. Прожил там Лев Сергеевич сравнительно недолго, поскольку две его симпатичные соседки по квартире быстро уговорили его разменять квартиру, и в результате обмена Льву Сергеевичу была предоставлена комната большего метража в доме, расположенном неподалеку от МГУ, чтобы ему было удобно ходить на работу. Этот дом как раз и был ведомственным домом издательства «Известия».
Безусловно, это была коммунальная квартира, состоящая из трех комнат, в которой помимо Льва Сергеевича проживало трое пожилых людей. Неизвестно - мешали им звуки терменвокса или нет, но думаем, что нет, поскольку музыкой Лев Сергеевич не злоупотреблял. Безмятежно разложив все необходимые ингредиенты, он делал терменвоксы на заказ, принимал журналистов, иногда оставался ночевать. И это ему очень нравилось. Но несколько позже произошли изменения, которые не слишком понравились Льву Сергеевичу. Поскольку умерла пожилая женщина, занимавшая одну из комнат в квартире и издательство «Известия» руководствуясь неизвестными нам соображениями, отдала эту комнату сотрудникам коммунально-хозяйственного отдела.
Итак, в освободившуюся комнату въехала супружеская пара с двумя детьми, причем младший ребенок был грудной, а супруг впоследствии стал злоупотреблять алкоголем. Эта ситуация расстроила Льва Сергеевича и создала достаточное количество неудобств, с которыми, надо заметить, он очень мужественно справлялся и категорически отказывался жаловаться кому-либо, хотя даже общий телефон и вопросы соседей к людям, звонившим непосредственно Льву Сергеевичу, а не соседям, были неприятны. Тем не менее, это все же была его лаборатория, и он приглашал туда людей.
Лев Термен сочувственно относился к своей молодой соседке, но безусловно, использовать комнату было еще возможно, но уже крайне неудобно. Льву Термену даже предлагали квартиру в Солнцево, но Лев Термен был категорически против, его интересовала жилплощадь расположенная рядом с местом его работы - МГУ и неподалеку от квартиры, где он проживал с дочерью Натальей.
Травить «старичка» стали гораздо позже.
В 1989 году Лев Термен и Наталья Термен выехали на электромузыкальный фестиваль «Синтез-89», ежегодно проводящийся во французском городе Бурже, где параллельно с аутентичным терменвоксом Термена была продемонстрирована новая экспериментальная модель терменвокса.
Лев Термен дал много интервью, мэр города Бурже вручил ему медаль почетного гражданина города, все было очень замечательно, только очень печально было то, что приглашения для Льва и Натальи Термен были присланы в Союз Композиторов СССР и Лев и Наталья Термен оформляли свою поездку через Союз Композиторов. Что в дальнейшем, сыграло очень печальную роль в их судьбе - ежегодно французы присылали приглашения Льву и Наталье Термен, но первые два года они оформляли поездку, но в последний момент находились причины, по которым Лев и Наталья Термен не могли приехать на фестиваль, что служило очень неприятным сигналом.
В 1990 году Лев и Наталья Термен по приглашению шведского комитета по радио и телевидению и Электроакустической Ассоциации Швеции выступили в Стокгольме.
В 1991 году, через две недели после подачи заявления в Союз Композиторов с просьбой оформить поездку Льва и Натальи Термен на фестиваль в Бурже и в Стэнфордский университет (США), стали поступать угрозы в адрес Льва Термена и его семьи, с угрозами расстрела, которые обусловлены публикацией в газете «Совершенно секретно», которая использовала для заголовка название «Он подслушивал Кремль» и поместила фотографию Льва Термена, сделанную в Швеции.
Поездка в Бурже была сорвана - по билетам Льва и Натальи Термен уехал кто-то из Министерства культуры. Поездка в Америку состоялась.
После приезда в Москву Лев Термен долгое время не посещал комнату в коммунальной квартире, но поскольку там хранились многие важные для него вещи то, в конце концов, он был вынужден заехать туда и обнаружил, что его комната полностью разгромлена и многое пропало.
Поскольку Лев Термен долгое время там не появлялся, то можно было лишь предполагать, когда это произошло. Возможно сразу после приезда из Америки, возможно во время угроз, но совершенно определенно, что это сделали не соседи. Это сделали люди, которые знали - кого травили. Они травили великого.
Если бы Лев Термен был «обыкновенным старичком», то ничего бы не случилось. У нас в стране принято обвинять во всем советскую власть. Это наша старинная русская традиция. Но трагедия произошла во время перестройки и это заставляет задуматься. Также сложилась традиция, как только Термен начинает общаться с иностранцами, в России начинают ломать его инструменты. Именно с конца 80-х начинают публиковаться странные, лживые статьи о Льве Термене и в совокупности это напоминало спланированное мероприятие.
Весьма неприятным известием для Льва Термена летом 1993-го года оказалась информация о существовании Термен-центра при Московской консерватории, и факт существования этого центра более года, полагаем, помог понять Льву Сергеевичу, что ему никто ничего здесь давать не собирается.
В августе 1993 года был осуществлен родственный обмен между Львом Терменом и его внучкой, Машей Термен и правнуком Петром Терменом. Таким образом, удавалось сохранить единственное лабораторное достояние Льва Термена. Для Льва Термена этот вопрос был весьма принципиален и его внучка, Маша обещала не обменивать эту комнату, а сохранить ее, как единственную лабораторию, которой ему удалось добиться в России.
Приехав в Россию в 1938 году, Лев Термен рассчитывал открыть институт. В этом вопросе Петр Капица оказался гораздо более удачливым. Тем не менее, Лев Термен считал необходимым зафиксировать минимальный результат и сохранить комнату в коммунальной квартире как память о себе. Как поступит издательство «Известия» в этом вопросе пока неизвестно.
Мы будем очень благодарны всем поклонникам и пропагандистам терменвокса и Лидии Кавиной, если они, в знак уважения к памяти о Льве Термене, примут к сведению следующую информацию:
1. Лидия Кавина не является близкой родственницей Льва Термена.Люди и средства массовой информации которые называют ее внучкой, племянницей, внучатой племянницей, либо двоюродной внучкой - лгут.
2. В своей исполнительской и педагогической деятельности Лидия Кавина использует инструмент сходный по принципу действия с инструментом Льва Термена и воплощает собственную концепцию исполнительской техники и звучания инструмента.
3. Лев Термен узнал о существовании Термен-центра в августе 1993 года из радиопередачи и написал заявление в Московскую консерваторию, где выражал свое мнение по поводу происходящего и просил прояснить ситуацию. Льву Термену объяснили, что его имя - всего лишь символ и центр имеет право использовать имя Термена независимо оттого, хочет этого Лев Сергеевич, или нет.
4. Лев Термен считал, то Лидия Кавина последовательно дискредитирует его имя и инструмент, носящий его имя.
Термен-центр создан А. И. Смирновым в 1992 году и назван именем Л. С. Термена - изобретателя первого всемирно известного электронного музыкального инструмента терменвокс.
О Льве Термене был снят документальный фильм.
Использованные материалы:
Материалы сайта семьи Термен:
А еще разработал систему безопасности Алькатраса, подслушивающее устройство и много других удивительных вещей, по собственной волне вернулся из Америки, чтобы угодить в лагеря и прямо во время заключения придумать беспилотники. Рассказываем, кто такой Лев Термен и почему этот человек - настоящий феномен ХХ века.
В одном из фрагментов «Теории большого взрыва» Шелдон Купер играет на терменвоксе. Он двигает возле инструмента руками, и тот в свою очередь издает удивительные звуки (видео в конце статье). Мало кто знает, что этот инструмент, первый в мире электронной музыки, изобрел русский ученый с французскими корнями Лев Термен.
Термен и терменвокс
Еще в двадцатых годах прошлого века он представил свое изобретение Ленину, сыграв на терменвоксе «Лебедя» Сен-Санса. В ответ восхищенный основоположник революции попросил его обучить игре на диковинном инструменте. Вскоре Ильич лихо исполнял «Жаворонка» Глинки. Потом была слава, гастроли с симфоническим оркестром, хвалебные оды в газетах.
Отец первого синтезатора Роберт Мут как-то сказал, что для музыки Лев Термен сделал то же, что сделали браться Райт для авиации.
Термен и телевидение
Точнее дальновидение. В 1926 году ученый, наряду с постоянной концертной деятельностью, открыл способ беспроволочной передачи картинки на расстояние. Собственно, это и было телевидение. Его имя мелькнуло в прессе рядом с именем Эдисона, но потом исчезло с газетных страниц, а после так и не вошло ни в один учебник.
Одним из первых ученый разрабатывал идею создания телевидения
Да и вообще регулярное телевещание в Советском Союзе стартовало только в 1936. Причиной, возможно, послужил один случай, произошедший с ученым: Термена пригласили на ковер в Кремль, он направил объектив своего аппарата в окно, демонстрируя дальновидение, и на экране вырос Сталин.
Большие люди дружно подпрыгнули, вскрикнули, испугались, и решили дальновидение засекретить, запретить, забыть и вычеркнуть из памяти, как страшный кошмар, а самого ученого отправить с гастролями куда подальше.
Термен и заграница
Сначала он объездил всю Европу. Творчеством Льва Термена восторгались величайшие умы прошлого столетия, включая самого Эйнштейна. Его называли настоящим феноменом ХХ века. Потом была командировка в Америку, которая затянулась на добрый десяток лет. За это время ученый купил кадиллак, создал собственную компанию по производству электронных сигнализаций и разработал систему охраны знаменитых тюрем Алькатрас и Синг-Синг.
Для жены-танцовщицы Лев Термен создал особый инструмент
Он арендовал шестиэтажный особняк. Открыл там музыкальную студию, лаборатории, мастерские и школу для обучения игры на терменвоксе. Последний американская музыкальная компания уже тогда запустила в массовое производство.
В его друзьях числились Джордж Гершвин, Морис Равель, Чарли Чаплин и будущий президент Соединенных Штатов Дуайт Эйзенхауэр.
Лавиния Уильямс, 1961
В Америке же Термен сначала завел роман, а потом поставил штамп в паспорте темнокожей красавице-танцовщице Лавинии Вильямс и придумал для нее терпситон.
Суть инструмента заключалась в следующем: на пол клали металлический лист, и тот работал антенной. Музыка появлялась сама во время танца от движения. На терпситоне довелось танцевать и Айседоре Дункан.
Лев Термен и его изобретения: лагеря, «Буран» и беспилотники
Потом Термена вызвали обратно в Москву и, само собой, отправили на восемь лет на Колыму. Руководство сочло, что за границей он видел слишком много. И он бы погиб, если бы не придумал новые рельсы для тачки, с помощью которых бригада на каменоломне перевыполняла норму в несколько раз.
Посол США в ООН Генри Кэбот Лодж - младший (слева) демонстрирует панно с подслушивающим устройством Термена внутри, 1960 год
Там же, в лагерях, вместе с Королевым и Туполевым (сидели они в одной «шарашке») Лев Сергеевич спроектировал радиоуправляемые беспилотники и «Буран». Последний был первым прослушивающим устройством в истории, которому не требовался источник питания.
В 1945 «Буран» встроили в изображение печати США и подарили послу в знак дружбы. После чего советская разведка слушала разговоры американцев в московском посольстве семь (!) лет.
Очевидно, именно за это в 1947 году Термен стал лауреатом Сталинской премии первой степени, все еще являясь заключённым лагеря.
Советский эндовибратор внутри копии Большой печати США, Национальный музей криптографии при Агентстве национальной безопасности США
И, наконец, Термен и бессмертие
О «средстве Макропулоса» ученый, умерший в 1993 в возрасте 97 лет в полной нищете и забытье, задумался еще после смерти вождя мирового пролетариата. Термен неоднократно предлагал заморозить Ильича, чтобы потом вернуть к жизни. В 80-е годы ученый вернулся к своей идее бессмертия, что вполне естественно.
Лишь свою теорию бессмертия ему не удалось воплотить в жизнь
Он придумал теорию «микроскопии времени». Ее суть заключалась в том, что с возрастом у человека стареют красные кровяные тельца. Нужно лишь научиться отделять их от молодых. Но гении, как известно, тоже ошибаются…
А напоследок тот самый эпизод «Теории большого взрыва» и Шелдон Купер на терменвоксе:
Лев Термен родился в дворянской православной семье с французскими корнями (по-французски родовая фамилия писалась как Theremin). Мать - Евгения Антоновна и отец - известный юрист Сергей Эмильевич - на образование Льва денег не жалели.
Начало карьеры
Первые самостоятельные опыты по электротехнике Лев Термен осуществил ещё в годы обучения в Петербургской первой мужской гимназии.
В 1916 году окончил Петербургскую консерваторию по классу виолончели, параллельно обучался на физическом и астрономическом факультетах Петербургского университета.
В боевых действиях Первой мировой войны не участвовал. В 1916 году его призвали в армию и направили на ускоренную подготовку в Николаевское инженерное училище, а затем на офицерские электротехнические курсы. Революция застала его младшим офицером запасного электротехнического батальона, обслуживавшего самую мощную в империи Царскосельскую радиостанцию под Петроградом.
После Октябрьской революции 1917 года был направлен для работы на Детскосельскую радиостанцию под Петроградом (тогда - самую мощную радиостанцию в России), позже - в военную радиолабораторию в городе Москве.
Расцвет карьеры
В 1919 году Термен стал заведующим лабораторией Физико-технического института в Петрограде.Его взял на работу в Физико-технический институт в Петрограде Абрам Иоффе.
Параллельно с 1923 года сотрудничал с Государственным институтом музыкальной науки в Москве. В 1920 изобрёл электромузыкальный инструмент «Терменвокс», сделавший его впоследствии очень известным. В литературе, посвященной жизни Ленина, описана его встреча с Терменом в Кремле в марте 1922 года. Во время встречи Лев Сергеевич показывал свой инструмент, объяснял принцип его работы, а Ленин пытался исполнить на терменвоксе «Жаворонка» Глинки.
Будучи весьма разносторонним человеком, Термен изобрёл множество различных автоматических систем (автоматические двери, автоматы освещения и т. д.), сигнализаций и охранных устройств. В 1925-1926 годах изобрёл одну из первых телевизионных систем - «Дальновидение».
В 1927 году при содействии академика Иоффе Термен получил приглашение на Международную конференцию по физике и электронике во Франкфурте-на-Майне. Доклад Термена и демонстрация его изобретений пользовались огромным успехом и принесли ему всемирную известность.
Американский период
В 1928 году Термен, оставаясь советским гражданином, переехал в США. По приезде в США он запатентовал терменвокс и свою систему охранной сигнализации и продал лицензию на право производства этих устройств компании RCA (Radio Corporation of America).
По указанию начальника советской военной разведки Яна Берзина на заработанные деньги Термен организовал компанию «Teletouch» и арендовал в Нью-Йорке на 99 лет шестиэтажное здание для музыкально-танцевальной студии. Это дало возможность создать в США торговые представительства СССР, под «крышей» которых могли работать советские разведчики.
С 1931 по 1938 годы Термен был директором Teletouch Inc. Тогда же он разработал системы сигнализаций для тюрем Синг-Синг и Алькатрас.
Вскоре Лев Термен стал очень популярным в Нью-Йорке человеком. В его студии бывали Джордж Гершвин, Морис Равель, Яша Хейфец, Иегуди Менухин, Чарли Чаплин, Альберт Эйнштейн. В круг его знакомых входили финансовый магнат Джон Рокфеллер, будущий президент США Дуайт Эйзенхауэр.
С лучшими оркестрами Лев Термен давал многочисленные концерты по всей Америке и Европе. Заказы на терменвоксы поступали из разных стран.
Популярная в США талантливая балерина и красавица, негритянка Лавиния Вильямс, стала его женой (брак с первой женой распался).
Репрессии и награды
В 1938 году Термена отозвали в Москву. Он тайно уехал из США, оформив на имя владельца фирмы «Teletouch» Боба Зинмана доверенность распоряжаться его имуществом и управлять патентными и финансовыми делами. Термен хотел взять с собой в СССР и жену Лавинию, но ему сказали, что она приедет позже. Когда за ним пришли, Лавиния случайно оказалась дома, и у неё создалось впечатление, что мужа увели насильно. С тех пор и до конца шестидесятых годов в Америке Термен числился умершим, и многие годы в энциклопедических справочниках рядом с его фамилией стояли даты (1896-1938).
В Ленинграде Термен безуспешно пытался устроиться на работу, потом он переехал в Москву, но работу там также не нашёл.
В марте 1939 г. его арестовали. Есть две версии того, какое обвинение ему было предъявлено. Согласно одной из них, он обвинялся в причастности к фашистской организации, согласно другой, которую в том числе в своих интервью распространяет его дочь Наталья Термен, он обвинялся в подготовке убийства Кирова. Его вынудили оговорить себя, что группа астрономов из Пулковской обсерватории готовилась поместить фугас в маятник Фуко, а Термен должен был послать из США радиосигнал и взорвать фугас, как только к маятнику подойдет Киров. Особое Совещание при НКВД СССР приговорило Термена к 8 годам лагерей и его отправили в лагерь на Колыму.
Первое время Термен отбывал срок в Магадане, работая бригадиром строительной бригады. Многочисленные рационализаторские предложения Термена привлекли к нему внимание администрации лагеря, и уже в 1940 году он был переведён в туполевское конструкторское бюро ЦКБ-29 (в так называемую «шарашку»), где проработал около 8 лет. Здесь его ассистентом был Сергей Павлович Королёв, впоследствии - известный конструктор космической техники. Одним из направлений деятельности Термена и Королёва была разработка беспилотных летательных аппаратов, управляемых по радио - прообразов современных крылатых ракет.
В 1947 году был реабилитирован, но продолжил работу в закрытых конструкторских бюро в системе НКВД, где занимался, в частности, разработкой подслушивающих систем. Одна из его разработок - подслушивающая система «Буран», считывающая с помощью отражённого инфракрасного луча вибрации стекла в окнах прослушиваемого помещения. Именно это изобретение Термена было отмечено Сталинской премией первой степени. Но из-за весьма пикантного статуса лауреата (на момент представления к премии Термен был ещё заключённым) и закрытого характера его работ, о награждении нигде публично не сообщалось. В 1948 году у него и его жены, Марии Гущиной рождаются две дочери - Наталья Термен и Елена Термен.
Последние годы
С 1964 по 1967 год Термен работал в лаборатории Московской консерватории, посвятив все силы разработке новых электромузыкальных инструментов, а также восстановлению всего того, что успел изобрести в 1930-е годы. По некоторым данным, в этот период Термен работал «на общественных началах», безвозмездно.
В 1967 году, после публикации в газете «New York Times» заметки о том, что Термен жив и работает в СССР, он был уволен из Московской консерватории, все его инструменты были изрублены топором и выброшены на свалку. Не без труда устроился на работу в лабораторию при Физическом факультете МГУ. Формально Термен числился на должности рабочего, но фактически продолжал самостоятельные научные исследования. Активная научная деятельность Л. С. Термена продолжалась практически до самой его смерти.
В 1989 году состоялась поездка (вместе с дочерью, Натальей Термен) на фестиваль в Бурже (Франция).
В 1991 году вместе с дочерью, Натальей Термен и внучкой, Ольгой Термен, посетил США по приглашению Стэнфордского университета и там, помимо прочего, встретился с Кларой Рокмор.
В марте 1991 года, в возрасте 95 лет, вступил в КПСС. На вопрос, зачем он вступает в разваливающуюся партию, Термен отвечал: «Я обещал Ленину».
В 1992 году неизвестные разгромили комнату-лабораторию на Ломоносовском проспекте, были разбиты все его инструменты, выкрадена часть архивов. Милиция преступление не раскрыла.
В 1993 году Лев Термен умер. Как писали позднее газеты: «В девяносто семь лет Лев Термен ушел к тем, кто составлял лицо эпохи - но за гробом, кроме дочерей с семьями и нескольких мужчин, несущих гроб, никого не было…»
Похоронен на Кунцевском кладбище в Москве.
- Принципы работы, положенные в основу терменвокса, использовались Терменом и при создании охранной системы, реагирующей на приближение человека к охраняемому объекту. Такой системой был оборудован Кремль и Эрмитаж, а позднее и зарубежные музеи.
- В 1921 году Лев Термен встречался с Лениным на VIII Всероссийском электротехническом съезде. Изобретение Термена привело Ленина в восторг, в 1922 году состоялась их встреча в Кремле.
- 9 февраля 1945 года приглашённому на празднование 20-летия пионерского лагеря «Артек» послу США Авереллу Гарриману было подарено деревянное панно, изготовленное из ценных пород дерева (сандала, самшита, секвойи, слоновой пальмы, парротии персидской, красного и чёрного дерева, чёрной ольхи), с изображением герба Соединённых Штатов. В него было вмонтировано разработанное Терменом подслушивающее устройство, позволившее почти 8 лет прослушивать разговоры в рабочем кабинете посла. Конструкция «жучка» оказалась настолько удачной, что при обследовании подарка американские спецслужбы ничего не заметили. После обнаружения «жучок» был представлен в ООН в качестве доказательства разведывательной деятельности СССР, однако принцип его действия ещё несколько лет оставался неразгаданным.
- В 1946 году Термен был представлен к Сталинской премии второй степени. Но Сталин, визировавший списки награждённых, собственноручно исправил вторую степень на первую. В 1947 году Термен стал лауреатом Сталинской премии первой степени.
- В 1991 году, в возрасте 95 лет, за несколько месяцев до распада СССР, Лев Термен вступил в КПСС. Своё решение он объяснял тем, что когда-то дал обещание Ленину вступить в партию, и что он хочет поторопиться выполнить обещание, пока она ещё существует. Для вступления в КПСС, Лев Сергеевич в свои 90 лет пришёл в партком МГУ, где ему сказали, что для вступления в партию необходимо отучиться на кафедре марксизма-ленинизма в течение пяти лет, что он и сделал, сдав все экзамены.
- До самой смерти Лев Термен был полон энергии и даже шутил, что он бессмертен. В доказательство он предлагал прочитать свою фамилию наоборот: «Термен - не мрёт».
- В 1989 году в Москве состоялась встреча двух родоначальников электронной музыки Льва Сергеевича Термена и английского музыканта Брайана Ино.
Личное дело
Лев Сергеевич Термен (1896 — 1993) родился в Санкт-Петербурге в дворянской семье. Его отец, Сергей Эмильевич Термен, был известным юристом, мать Евгения Антоновна, занималась живописью и музыкой..
Мальчик с детства интересовался техникой, увлекался математикой, физикой, ставил опыты. Родители специально для него организовали дома лабораторию, в которой вечно что-то взрывалось, а на даче была небольшая обсерватория. В 1914 году Лев с серебряной медалью окончил Петербургскую первую мужскую гимназию и поступил на физико-математический факультет СПбУ. Параллельно обучался по классу виолончели Петербургской консерватории, которую окончил в 1916 году.
В 1916 году прямо со второго курса университета Термен был призван в армию и направлен на ускоренную подготовку в Николаевское инженерное училище, а затем на офицерские электротехнические курсы. Когда началась революция, он служил младшим офицером запасного электротехнического батальона, обслуживавшего самую мощную в стране Царскосельскую радиостанцию под Петроградом.
После установления советской власти сперва продолжил работать на той же радиостанции, а позже был направлен в Москву в военную радиолабораторию.
Заранее прошу прощения за «много букАФ», но, поверьте, жизнь этого человека не умещается в нескольких строчках…
Лев Сергеевич Термен родился 28 августа 1896 г. в Петербурге в русской дворянской православной семье с немецкими и французскими корнями (по-французски родовая фамилия писалась как Theremin).
Первые самостоятельные опыты по электротехнике Лев Термен осуществил ещё в годы обучения в Петербургской первой мужской гимназии, которую окончил с серебряной медалью в 1914 году.
Юный Термен поступил одновременно в консерваторию и на физико-математический и астрономический факультеты университета. Однако его учебе помешала начавшаяся мировая война: он успел окончить только консерваторию по классу виолончели с дипломом «свободного художника». В 1916 году его призвали в армию и направили на ускоренную подготовку в Николаевское инженерное училище, а затем на офицерские электротехнические курсы.
Революция застала его младшим офицером запасного электротехнического батальона, обслуживавшего самую мощную в империи Царскосельскую радиостанцию под Петроградом.
После Октябрьской революции 1917 года был направлен для работы на Детскосельскую радиостанцию под Петроградом, позже - в военную радиолабораторию в городе Москве. С 1919 года Термен стал заведующим лабораторией Физико-технического института в Петрограде. В начале того же 1919 года его арестовали по делу белогвардейского заговора. К счастью, до ревтрибунала дело не дошло. Весной 1920 года Льва Сергеевича освободили.
Однажды утром будущий отец советской физики Абрам Иоффе спешил на работу, в Радиологический институт. «Абрам Федорович!» — раздалось у него за спиной. Он повернулся и увидел длинную фигуру в рваном вязаном кашне и офицерской шинели без погон. Солдатские ботинки на ногах юноши явно требовали ремонта.
«Здравствуйте, я Лев Термен», — представился офицерик. Термен рассказал о своих злоключениях: как заведовал электротехнической лабораторией и как в начале 1919 года был арестован по обвинению в белом заговоре. «Неужели выпустили?» — удивился Иоффе. «Самому не верится», — отвечал Лев Термен. «И что теперь?» — «Да вот, на работу не берет никто. Говорят, контра недобитая» — весело пожаловался Термен. «Ну, этому горю легко помочь, — засмеялся Иоффе. — Мне много о вас рассказывали. Хотите лабораторию?». Термен согласился не раздумывая.
Термен получает задание — заняться радиоизмерением диэлектрической постоянной газов при переменных температуре и давлении. При испытаниях оказалось, что прибор издавал звук, высота и сила которого зависела от положения руки между обкладками конденсатора. Так в этом же году был изобретён первый в мире электронный музыкальный инструмент, первоначально названный им этеротон (звук из воздуха, эфира). Вскоре он был переименован в его честь и стал называться терменвокс. Изюминкой инструмента было то, что музыка из него извлекается без прикосновения рук. Главной частью терменвокса являются два высокочастотных колебательных контура, настроенные на общую частоту. Электрические колебания звуковых частот возбуждаются генератором на электронных лампах, сигнал пропускается через усилитель и преобразуется громкоговорителем в звук. Наружу «выглядывают» антеннообразный стержень и дуга - они-то и выполняют роль колебательной системы устройства. Исполнитель управляет работой Терменвокса, изменяя положение ладоней. Двигая рукой вблизи стержня, исполнитель регулирует высоту звука. «Жестикуляция» в воздухе около дуги позволяет повышать или понижать громкость звучания.
В том же 1920 году на II съезде Всероссийского астрономического союза Термен был избран в члены Ассоциации астрономов РСФСР. Он выступил перед членами союза с докладом по проблемам радиофизики и фотометрических свойств планетных систем. Награжден несколькими почетными грамотами астрономического общества.
В 1921 году Термен демонстрирует свое изобретение на VIII Всероссийском электротехническом съезде. Удивлению зрителей не было предела — никаких струн и клавиш, не похожий ни на что тембр. Газета «Правда» напечатала восторженный отзыв, на радио прошли концерты для широкой аудитории. К тому же во время съезда был принят план ГОЭЛРО, и Термен со своим уникальным электроинструментом мог стать прекрасным пропагандистом плана электрификации всей страны. Через несколько месяцев после съезда Термена пригласили в Кремль.
Изобретение терменвокса носило двойной характер – ведь если он издаёт звуки от движения рук, то по такому же принципу может работать охранная сигнализация, реагируя на приближение посторонних.
Через несколько месяцев после съезда Термена пригласили в Кремль.
В кабинете, кроме Ленина, было еще человек десять. Сначала Термен продемонстрировал высокой комиссии охранную сигнализацию. Он присоединил прибор к большой вазе с цветком, и, как только один из присутствующих приблизился к ней, раздался громкий звонок. Лев Сергеевич вспоминал: «Один из военных говорит, что это неправильно. Ленин спросил: «Почему неправильно?» А военный взял шапку теплую, надел ее на голову, обернул руку и ногу шубой и на корточках стал медленно подползать к моей сигнализации. Сигнал снова получился».
И все же главным «героем» аудиенции стал терменвокс. Инструмент настолько понравился Ленину, что он дал «добро» на гастроли Термена и распорядился выдать ему бесплатный железнодорожный билет «для популяризации нового инструмента» по всей стране.
Летом 1927 года во Франкфурте-на-Майне собиралась международная конференция по физике и электронике. Молодой Стране Советов нужно было достойно себя представить. И Термен со своим инструментом стал козырной картой российской делегации.
Лев Термен сразил европейцев и докладом о терменвоксе, и концертами классической музыки для широкой публики: «небесная музыка», «голоса ангелов» — захлебывались газеты от восторга.
Одно за другим последовали приглашения из Берлина, Лондона, Парижа.
В декабре 1927 года знаменитая парижская «Гранд-Опера», отменив вечерний спектакль, предоставила сцену Льву Термену. Сама по себе такая отмена – случай исключительный. Но впервые в истории театра даже места на галерке были распроданы за месяц вперед. Желающих послушать концерт было столько, что администрация была вынуждена вызывать дополнительные наряды полиции. Причиной такого нарушения традиций, несомненно, был успех предыдущих выступлений Термена в концертных залах Германии, включая Берлинскую филармонию, и в чопорном зале лондонского Альберт-Холла.
Тем временем Иоффе, который в это время находился в США, получил заказы от нескольких фирм на изготовление 2000 терменвоксов с тем условием, что Термен приедет в Америку курировать работы.
И вот Лев Термен плывет на океанском лайнере «Мажестик» в Америку.
Мировая знаменитость скрипач Йожеф Сигетти, плывший на том же теплоходе, обзавидовался гонорарам, которые предлагали Термену крупнейшие коммерсанты Америки за честь первыми услышать терменвокс. Но первый концерт изобретатель дал для прессы, ученых и известных музыкантов. Успех был впечатляющий, и с разрешения советских властей Термен основал в Нью-Йорке фирму-студию Teletouch по производству терменвоксов.
Дела пошли блестяще. Концерты Термена прошли в Чикаго, Детройте, Филадельфии, Кливленде, Бостоне. Тысячи американцев с энтузиазмом принялись учиться игре на терменвоксе.
Первое время доходы от выступлений позволяли Термену жить на широкую ногу. Он даже арендовал на 99 лет помещение в шестиэтажном доме на Западной 54-й улице в центре Нью-Йорка. Помимо личных апартаментов в нем разместились мастерская и студия. В его студии бывали Джордж Гершвин, Морис Равель, Яша Хейфец, Иегуди Менухин, Чарли Чаплин, . В круг его знакомых входили финансовый магнат Джон Рокфеллер, будущий президент США Дуайт Эйзенхауэр. Здесь частенько Лев Сергеевич музицировал с Альбертом Эйнштейном: физик — на скрипке, изобретатель — на терменвоксе.
Термен продал лицензию на изготовление терменвоксов корпорации «Дженерал электрик» и RCA (Radio Corporation of America), и с разрешения советских властей основал в Нью-Йорке фирму-студию Teletouch Corporation по производству терменвоксов.
Терменвоксы, однако, не могли обеспечить большую прибыль: играть на них мог только профессиональный музыкант, да и то лишь после долгих упражнений (даже Термена регулярно обвиняли в том, что он безбожно фальшивит). Соответственно, в Штатах было продано лишь порядка трехсот терменвоксов, а Teletouch Corporation переключилась на второе терменовское изобретение - емкостную сигнализацию. Только за металлодетекторы для знаменитой тюрьмы Алькатрас компания Термена получила около $10 тыс. Были заказы на подобные устройства для не менее известной тюрьмы Синг-Синг и хранилища американского золотого запаса в Форт-Ноксе, а также на разработку охранной сигнализации для оборудования американо-мексиканской границы. Береговая охрана предложила Термену разработать систему дистанционного подрыва группы мин с помощью одного кабеля. Именно это направление позволило Teletouch Corporation пережить Великую Депрессию, разразившуюся на рубеже 1930-х.
В США Термен продолжает заниматься изобретательством, развивая и совершенствуя свои ранние изобретения. Как развитие идеи терменвокса, появляется терпситрон - устройство для прямого преобразования танца в музыку; ведутся эксперименты с цветомузыкальными системами. Продолжаются работы по дальновидению: камера безопасности стоит в нью-йоркском доме изобретателя, Термен успешно занимается опытами по передаче на расстояние цветного изображения. Совершенствовались и системы сигнализации. Тем не менее, по признанию самого Термена, он рассчитывал, что своими изобретениями приобретет мировую известность, положение и деньги, но этого достичь не сумел и, по сути, до дня своего отъезда в Советский Союз оставался владельцем кустарной мастерской. В старости Термен не возражал, когда его называли американским миллионером. Но это сказка. Во всех основанных с его участием фирмах он был отнюдь не главным акционером. Американцы неплохо покупали его охранные системы, но львиную долю прибыли получали фирмы-производители и партнеры Термена.
15 сентября 1938 года, заранее оформив доверенность на имя совладельца компании Teletouch Inc. Боба Зинмана распоряжаться его имуществом, патентными и финансовыми делами «в связи с тем, что я намерен уехать из штата Нью-Йорк». Термен исчезает. Под видом помощника капитана он поднялся на советское судно «Старый большевик». Трюмы корабля были набитыми лабораторными приборами Термена общим весом три тонны.
Термен не нашел работы в Ленинграде. Стал часто ездить в Москву, обивать пороги разных организаций, в том числе, подписавших ему в свое время командировку. Быстро надоел чиновникам: без жилья, с кораблем у причала, груженым какими-то приборами. Да еще с никому не нужными зарубежными контактами за плечами. В очередной его приезд в Москву, без всяких объяснений, 10 марта 1939 года сотрудники НКВД отвезли Термена в Бутырскую тюрьму.
Очевидно, Термену помог его первый тюремный опыт. Он все отрицал, не путался в показаниях и стойко перенес пытку бессонницей, когда допросы продолжались без перерыва более суток, и, что удивительно, не дал обличительных показаний ни на кого из знакомых в СССР. Сами следователи ничего существенного собрать на него не смогли, и в итоге он был обвинён в причастности к фашистской организации. Лев Термен получил 8 лет лагерей, которые ему предстояло отбывать на золотых приисках.
Впрочем, по другой версии, которая фигурирует почти во всех статьях о Термене, и в том числе в интервью его дочери, изобретателя осудили за то, что он якобы планировал убийство Кирова. Согласно этой версии Киров (убитый 1 декабря 1934 года) собирался посетить Пулковскую обсерваторию. Астрономы заложили фугас в маятник Фуко. А Термен радиосигналом из США должен был взорвать его, как только Киров подойдет к маятнику. Пикантность ситуации заключается не только в экзотическом способе убийства, но и в том, что в то время маятник Фуко находился не в Пулково, а в Казанском соборе (в нём располагался музей религии и атеизма, а маятник наглядно доказывал факт вращения Земли).
СССР в то время был закрытой страной, никакой информации о Термене в США не поступало, и там до конца 60-х годов он считался умершим. В энциклопедических справочниках рядом с его фамилией стояли даты (1896-1938).
Лагерный период продолжался где-то год. Как инженер, Термен возглавил бригаду из двадцати уголовников («политические ничего делать не хотели»). Изобретя «деревянный монорельс» (то есть предложив катать тачки не по грунту, а по деревянным желобам-направляющим), Термен зарекомендовал себя с лучшей стороны в глазах лагерного начальства: бригаде в три раза увеличили пайку, а самого Термена вскоре - в 1940 году — перевели в другое место - в Туполевскую авиационную «шарашку» в Москве, которая после начала войны переехала в Омск. Там Термен разрабатывал оборудование для радиоуправления беспилотными самолетами, радиолокационные системы, радиобуи для военно-морских операций. Затем его перевели в специализированную радиотехническую «шарашку».
Триумфом Льва Сергеевича на новом поприще стала операция «Златоуст». В День Независимости, 4 июля 1945 года, американский посол в России Аверелл Гарриман получил в подарок от советских пионеров деревянное панно с изображением орла. Панно повесили в рабочем кабинете посла, после чего американские спецслужбы потеряли покой: началась загадочная утечка информации. Только 7 лет спустя они обнаружили внутри подарка пионеров загадочный полый металлический цилиндр с мембраной и торчащим из нее штырьком, после чего еще полтора года разгадывали его тайну. Не было ни источников питания, ни проводов, ни радиопередатчиков.
Секрет заключался в следующем: на панно из дома напротив направлялся высокочастотный импульс. Мембрана цилиндра, колебавшаяся в такт речи, через стержень-антенну отражала его назад, на приемной стороне сигнал демодулировался.
Термен был признанным специалистом по электронике и, если верить другим источникам, мог позволить себе даже шутить с Берией. Говорят, что «лубянский маршал» хотел включить Термена в число участников атомного проекта и спросил изобретателя, что ему нужно для создания атомной бомбы. «Персональную машину с водителем и полторы тонны алюминиевого уголка»,- ответил Термен. Берия засмеялся и оставил его в покое» .
В дальнейшем Термен занимался усовершенствованием устройства, использованного в операции «Златоуст». Новое устройство для прослушивания называлось «Буран», за которое в 1947 году он был удостоен Сталинской премии первой степени (говорят, что Сталин собственноручно исправил степень со второй на первую), а также был выпущен на волю — впрочем, 8 лет, на которые его осудили, как раз истекли в 1947 году. Более того, Термен пересидел лишних 4 месяца. Вместо полагавшихся к премии 100 тыс. рублей ему выделили двухкомнатную квартиру в только что отстроенном доме на Калужской площади с полной обстановкой. Его дочь Елена вспоминала, что и много лет спустя на мебели оставались бирочки с инвентарными номерами.
После освобождения Термен продолжал работать в той же «шарашке» уже в качестве вольнонаемного. Он совершенствовал свою систему прослушивания.
«Буран» позволял с расстояния 300-500 метров регистрировать колебания оконного стекла в помещениях, в которых разговаривали люди, и преобразовывать эти колебания в звуки.
Таким образом, с большого расстояния можно было услышать всё, о чём говорили за стеклом, и никаких дополнительных «жучков» в самом помещении, как это было в операции «Златоуст», не требовалось.
«Буран» использовался для прослушивания американского и французского посольств.
Сейчас та же самая идея реализуется на основе сканирования стёкол лазером. Идея использовать для этого лазер принадлежит Петру Леонидовичу Капице, и тоже отмечена, но не Сталинской, а Ленинской премией.
Кроме стекол, он изучал другие элементы конструкций зданий с целью использования их в качестве своеобразных микрофонных мембран. Здесь у него все шло успешно, пока в электронике не появилась новая элементная база - транзисторы. Так быстро, как требовало начальство, Термен перестроиться не мог. Еще тяжелее ему пришлось, когда при Хрущеве в КГБ началась кадровая чехарда. С новыми начальниками и кураторами технических служб он, как признавался потом, найти общий язык уже не смог.
По его версии, причиной стала входившая в моду околонаучная бесовщина: НЛО, левитация, экстрасенсорика. Ему предложили изучить материалы об этих явлениях и дать свои предложения. Термен немедленно ответил, что все это чушь. Затем его попросили изучить информацию из западной прессы о передаче мыслей на расстоянии и сделать что-то подобное для нашей нелегальной разведки. И он понял, что пришло время уходить на пенсию.
Но Лев Сергеевич, верный своему девизу «Термен — не мрет!» (так читается его фамилия наоборот), устроился на работу в Институт звукозаписи и взялся еще за пару работ по совместительству, чтобы семья не заметила потери в зарплате. А в 1965 году, когда Институт звукозаписи закрыли, Термен перешел на работу в Московскую консерваторию. Он совершенствовал терменвоксы, дорабатывал другие задумки.
Ничто не нарушало размеренной жизни старика до тех пор, пока в 1967 году корреспондент «Нью-Йорк Таймс», готовивший репортаж о Московской консерватории, не узнал, что великий Термен жив.
Это известие в Америке восприняли как воскрешение из мертвых: во всех американских энциклопедиях было указано, что Термен умер в 1938 году. На имя Льва Сергеевича хлынул поток писем от его заокеанских друзей, с ним пытались встретиться репортеры из различных газет и телекомпаний. Консерваторское начальство, испугавшись такого интереса к скромной персоне механика, попросту его уволило. А всю аппаратуру выкинули на помойку.
После появления этой статьи он год не мог найти себе службу. Последующие же два года провел в Центральном архиве звукозаписи. И все же проблеск был не за горами. Как-то Лев Сергеевич встретился со своим соучеником по гимназии С. Ржевкиным, заведующим кафедрой акустики МГУ. И Термен снова оказался в лаборатории, имея возможность экспериментировать. Но это длилось недолго. В 1977 году умер Ржевкин и лабораторию сразу отобрали.
Когда открылась вакансия на кафедре физики моря МГУ, Термен в который раз создает новую лабораторию.
Он был очень общительным и жизнерадостным человеком, не потерявшим интереса к людям. В восьмидесятые годы, помимо работы, он читал лекции, выступал со своими инструментами, играл в концертах. В это время о нем было снято несколько документальных фильмов.
Термен продолжал трудиться в прежнем темпе, иногда с ностальгией вспоминая о «шарашке», где работать было лучше всего: хоть круглые сутки, и все под рукой. Не в последнюю очередь его работоспособность базировалась на разработанной им системе питания. Его порции были втрое меньше обычных, и, сколько бы его ни уговаривали дома или в гостях, он непременно отвечал: «Мой желудочек маленький и изящненький». Всю необходимую энергию он черпал из сахарного песка, съедая его до килограмма в день. Посыпал кашу сантиметровым слоем песка, съедал его вместе с верхним слоем каши и насыпал новый слой сахара. На его рабочем столе всегда стояла сахарница, из которой он «подзаряжался».
Проблемы долголетия волновали его и как изобретателя. Он придумал систему для очистки и омоложения крови и отправился в ЦК. То, что случилось на Старой площади, потрясло Термена до глубины души. «Там сказали,- рассказывал он,- что нам нужно прокормить население, а не продлять ему жизнь».
В марте 1991 года, в возрасте 95 лет, он вступил в КПСС. На вопрос, зачем он вступает в разваливающуюся партию, Термен отвечал: «Я обещал Ленину».
3 ноября 1993 года, Лев Термен умер. Как писали позднее газеты: «В девяносто семь лет Лев Термен ушел к тем, кто составлял лицо эпохи - но за гробом, кроме дочерей с семьями и нескольких мужчин, несущих гроб, никого не было…»