В дни Рождества весь мир, по-детски замирая в ожидании чуда, с надеждой и трепетом смотрит в зимнее небо: когда же появится та самая Звезда? Для самых близких и любимых, друзей и знакомых мы готовим рождественские подарки. «Никея » тоже приготовила своим друзьям замечательный подарок — серию рождественских книг.
С момента выхода первой книги серии прошло уже несколько лет, но с каждым годом ее популярность только растет. Кто не знает эти милые книжечки с рождественским узором, которые стали атрибутом каждого Рождества? Это всегда актуальная классика.
Топелиус Сакариас
Никея : Рождественский подарок
Одоевский Владимир Федорович
Никея : Рождественский подарок
Лесков Николай Семенович
Никея : Рождественский подарок
Казалось бы, что может быть интересного? Все произведения объединяет одна тема, но стоит только начать читать, как сразу понимаешь, что каждый новый рассказ — новая история, не похожая на все остальные. Волнующее торжество праздника, множество судеб и переживаний, порой тяжкие жизненные испытания и неизменная вера в добро и справедливость — вот основа произведений рождественских сборников.
Можно смело сказать, что эта серия задала новое направление в книгоиздании, заново открыла почти забытый литературный жанр.
Татьяна Стрыгина, составитель рождественских сборников Идея принадлежит Николаю Брееву, генеральному директору издательства „Никея “ — Он вдохновитель прекрасной акции „Пасхальная весть“: накануне Пасхи происходит раздача книг… А в 2013 году захотелось сделать особенный подарок для читателей — сборники из классики для духовного чтения, для души. И тогда вышли „Пасхальные рассказы русских писателей “ и „Пасхальные стихи русских поэтов“. Они сразу так понравились читателям, что было решено выпустить и рождественские сборники».
Тогда родились первые рождественские сборники — рождественские рассказы русских и зарубежных писателей и рождественские стихи. Так получилась серия «Рождественский подарок », такая знакомая и любимая. Из года в год книги переиздавали, радуя тех, кто не успел прочитать все на прошлое Рождество или захотел купить в подарок. А потом «Никея» приготовила читателям еще один сюрприз — рождественские сборники для детей.
Мы начали получать письма от читателей с просьбой выпустить еще книги на эту тему, магазины и храмы ждали от нас новинок, людям хотелось нового. Мы просто не могли разочаровать своего читателя, тем более что оставалось еще много неопубликованных рассказов. Так родилась сначала детская серия, а затем и святочные рассказы», — вспоминает Татьяна Стрыгина.
Старинные журналы, библиотеки, фонды, картотеки — весь год редакция «Никеи» трудится, чтобы на Рождество преподнести своим читателям подарок — новый сборник рождественской серии. Все авторы — классики, их имена на слуху, но встречаются и не столь известные авторы, которые жили в эпоху признанных гениев и печатались с ними в одних и тех же журналах. Это то, что проверено временем и имеет свою «гарантию качества».
Чтение, поиски, чтение и еще раз чтение, — смеется Татьяна. — Когда в романе читаешь историю о том, как празднуется Новый год и Рождество, часто по сюжету это не кажется главным моментом, поэтому не фокусируешь на этом внимание, а когда погружаешься в тему и начинаешь целенаправленно искать, эти описания, можно сказать, сами идут в руки. Ну и в нашем православном сердце история про Рождество сразу отзывается, сразу запечатлевается в памяти».
Еще один особый, почти забытый жанр в русской литературе — святочные рассказы. Они печатались в журналах, издатели специально заказывали истории знаменитым авторам. Святками называют период между Рождеством и Крещением. В святочных рассказах традиционно присутствует чудо, а герои с радостью делают трудную и прекрасную работу любви, преодолевая препятствия, а часто и козни «нечистой силы».
По словам Татьяны Стрыгиной, в рождественской литературе попадаются и рассказы про гадания, и о призраках, и невероятные загробные истории…
Эти рассказы очень интересные, но казалось, что к праздничной, духовной теме Рождества они не подходят, не сочетаются с другими рассказами, поэтому приходилось просто откладывать их в сторонку. А потом мы все-таки решили издать такой необычный сборник — «Страшные святочные истории».
В этот сборник вошли святочные «страшилки» русских писателей, в том числе и малоизвестных. Истории объединены темой Святок — загадочных зимних дней, когда чудеса кажутся возможными, и герои, натерпевшись страху и взывая ко всему святому, рассеивают наваждение и становятся чуть лучше, добрее и смелее.
Тема страшного рассказа очень важна с психологической точки зрения. Дети рассказывают друг другу страшилки, иногда и взрослые любят посмотреть фильм ужасов. Каждый человек испытывает страх, и лучше пережить его вместе с литературным героем, чем самому попасть в подобную ситуацию. Считается, что страшные рассказы компенсируют естественное чувство страха, помогают преодолеть тревогу и чувствовать себя более уверенно и спокойно», — подчеркивает Татьяна.
Хочется заметить, что исключительно русская тема — суровая зима, долгий путь на санях, который часто становится смертельно опасным, заметенные дороги, метели, бураны, крещенские морозы. Испытания суровой северной зимы дарили яркие сюжеты русской литературе.
Идея сборника „Новогодние и другие зимние рассказы“ родилась из пушкинской „Метели“, — отмечает Татьяна. — Это такая пронзительная история, которую может прочувствовать только русский человек. Вообще пушкинская „Метель“ оставила огромный след в нашей литературе. Соллогуб написал свою „Метель“ именно с аллюзией к пушкинской; Льву Толстому не давала покоя эта повесть, и он тоже написал свою „Метель“. С этих трех „Метелей“ начался сборник, потому что это интересная тема в истории литературы… Но в окончательном составе остался только рассказ Владимира Соллогуба. Долгая русская зима с крещенскими морозами, буранами и метелями, и праздники — Новый год, Рождество, Святки, которые приходятся на эту пору, вдохновляли писателей. И эту особенность именно русской литературы нам очень хотелось показать».
На Руси Святки (период от Рождества до Крещения, куда до революции входило и празднование Нового года) всегда были особым временем. В это время старики собирались и рассказывали друг-другу чудесные истории о том, что могло совершаться накануне и после Рождества. Из этих историй – иногда смешных, иногда страшных и возникли святочные рассказы – особый вид текстов, действие в которых могло происходить только на Новый год, Рождество или накануне Крещения. Такая временная привязка привела к тому, что исследователи стали считать их разновидностью календарной литературы.
Выражение «святочные рассказы» впервые употребил в 1826 году Николай Полевой в журнале «Московский телеграф», поведав читателям о том, как московские старики на Святках вспоминали молодость и рассказывали друг другу разные истории. Этот литературный прием впоследствии стали использовать и другие русские писатели.
Впрочем, еще в начале XIX века популярными были повествования, близкие к святочным рассказам, о поисках суженого, романтические переводные баллады Василия Андреевича Жуковского «Людмила» и «Светлана», гоголевская «Ночь перед Рождеством».
Знакомые же нам святочные рассказы появляются лишь после сороковых годов XIX века, когда в России переводят сборник Чарльза Диккенса «Рождественская песнь в прозе», и с этого момента начинается расцвет жанра. Святочные рассказы пишут Достоевский, Лесков, Чехов, и до 80-90-х годов XIX столетия выходят настоящие шедевры («Мальчик у Христа на Елке», «Ванька»), но уже в конце XIX века жанр святочных рассказов начинает разрушаться.
В России появилось много журналов, журналисты и писатели были вынуждены каждый год в одно и то же время придумывать тексты на святочные темы, что приводило к повторам и иронии, о чем с грустью, писал Николай Лесков, – один из основоположников русского святочного рассказа. Он же в предисловии к «Жемчужному ожерелью» назвал признаки хорошего святочного рассказа: “От святочного рассказа непременно требуется, чтобы он был приурочен к событиям святочного вечера - от Рождества до Крещенья, чтобы он был сколько-нибудь фантастичен, имел какую-нибудь мораль, хоть вроде опровержения вредного предрассудка, и наконец - чтобы он оканчивался непременно весело”.
Отметим, что в лучших образцах этого жанра редко можно встретить счастливый финал: гораздо чаще Чехов, Достоевский и Лесков говорили о трагизме жизни «маленького человека», о том, что он не использует свой шанс или питает ложные надежды. Ванька Жуков в канун Рождества пишет письмо «на деревню дедушке», и просит забрать его из города, но это письмо никогда не дойдет до адресата, жизнь мальчика так и останется тяжелой.
Впрочем, были и есть и другие рассказы, со счастливым концом, где добро побеждает зло, и читатель может с ними познакомиться на сайте «Фомы», где собраны современные образцы этого жанра. Срезу предупредим, что речь идет о текстах для взрослых . Святочный рассказ для детей – тема для отдельного разговора, который обязательно состоится.
Одним из лучших текстов в нашей подборке можно считать трагическую историю мальчика Юрки и его пьющих родителей. «Юркино Рождество» . Этот текст на первый взгляд не оставляет читателю шанса на счастье и справедливость, но святочное чудо все-таки происходит, оно открывается в судьбе главного героя, которому удалось сохранить себя и вновь обрести близкого человека.
Читатель узнает о поединке между святителем Николаем и Джеком Фростом (английским аналогом Деда Мороза) за жизнь одной художницы.
Даже из этой небольшой подборки видно, каким разным может быть святочный рассказ. Надеемся, что каждый из наших читателей сможет найти текст, который наполнит его сердце переживанием Рождества, поможет по-новому взглянуть на свою жизнь и в тоже время подарит ему немного радости и надежды.
Святочный и рождественский рассказ в русской литературе XVIII-XXI вв.
Чудесныезимние праздники издавна включали в себя и, наверное, включают и до сих пор, и старинные народные святки (языческие по своему происхождению), и церковный праздник Рождества Христова , и мирской праздник Нового года . Отражением жизни народа и общества всегда была литература, а уж таинственная святочная тематика – просто кладезь фантастических сюжетов, передающих мир чудесного и потустороннего, всегда завораживающий и привлекающий рядового читателя.
Святки , по ёмкому выражению А.Шаховского, - «вечера народного веселья» : веселье, смех, озорство объясняются стремлением человека воздействовать на будущее (в соответствии с пословицей «как начал, так и кончил» или с современной – «как встретишь Новый год, так его и проведёшь»). Считалось, что чем веселее человек проводит начало года, тем благополучнее будет год…
Однако, где чрезмерное смехотворство, веселье, задорность, там всегда неспокойно и даже как-то тревожно… Вот здесь-то и начинает развиваться интригующий сюжет: детективный, фантастический или просто романтический…Сюжет, всегда приуроченный к Святым дням
– времени от Рождества до Крещенья
.
В русской литературе святочная тема начинает развиваться с середины XVIII в. : вначале это были анонимные комедии об игрищах, святочные былички и историйки . Характерной их особенностью стали давние представления о том, что именно в период святок наибольшую активность приобретает «нечистая сила» - черти, лешие, кикиморы, банники и др. Это подчёркивает враждебность и опасность святочного времени…
Широкое распространение в народной среде получили и гадания, и колядование ряженых, и подблюдные песни. Между тем, православная Церковь издавна осуждала такое поведение как греховное. В указе патриарха Иоакима 1684 г., запрещающем святочные «беснования», говорится о том, что они приводят человека в «душепагубный грех». Святочные игрища, гадания и ряженье («масколюдство», надевание «звероподобных харь») всегда порицалось Церковью.
Впоследствии появилась потребность народный святочные былички и истории литературно обрабатывать. Эти стали заниматься писатели, поэты, этнографы и фольклористы, в частностиМ.Д.Чулков , издававший на протяжении 1769 г. юмористический журнал «И то, и сио», и Ф.Д.Нефедов , с концаXIX в. издававший журналы со святочной тематикой, и, конечно, В.А.Жуковский , создавший самую популярную русскую балладу «Светлана» , в основе которой – народный сюжет о гадающей на святках героине… К святочной тематике обращались и многие поэты XIX в. : А.Пушкин («Гаданье и сон Татьяны» (отрывок из романа «Евгений Онегин), А.Плещеев («Легенда о Христе-младенце» ), Я.Полонский («Ёлка» ),А.Фет («Гадания» ) и др.
Постепенно, в период развития романтизма, святочный рассказ притягивает к себе весь мир чудесного. В основе многих рассказов – вифлеемское чудо , а это уже трансформация просто святочного рассказа в рассказ рождественский…Рождественский рассказ в русской литературе, в отличие от западной, появился лишь к 40-м гг. XIX в. это объясняется отличное от Европы, особой ролью праздника. День Рождества Христова – великий христианский праздник, второй по значимости после Пасхи. В течение долгого времени в России в миру праздновались святки, и только Церковь праздновала Рождество Христово.
На Западе же христианская традиция значительно раньше и теснее переплелась с языческой, в частности это произошло с обычаем украшать и зажигать на Рождество ёлку. Древний языческий обряд почитания дерева превратился в христианский обычай. Рождественская ёлка стала символом Божественного Младенца. В Россию ёлка проникла поздно и прививалась медленно, как и любое западное новшество.
С серединой XIX в. связывается и появление первых рассказов с рождественской тематикой. Более ранние тексты, как, например, «Ночь перед Рождеством» Н.В.Гоголя , не показательны, во-первых, в гоголевской повести изображены святки на Украине, где празднование и переживание Рождества было ближе к западному, а во-вторых, у Гоголя языческий элемент («чертовщина») преобладает над христианским.
Другое дело «Ночь на Рождество Христово» московского писателя и актёра К.Баранова , вышедшая в 1834 г. Это действительно рождественская повесть: в ней ведущим оказывается мотив милосердия и сочувствия к ребёнку – типичный мотив рождественского повествования. Массовое появление таких текстов наблюдается после того, как были переведены на русский язык рождественские повести Ч.Диккенса начала 1840-х гг. – «Рождественская песнь в прозе», «Колокола», «Сверчок на печи» , а позже и другие. Эти повести имели огромный успех у русского читателя и породили множество подражаний и вариаций. Одним из первых писателей, обратившихся к диккеновской традиции, был Д.В.Григорович , опубликовавший в 1853 г. повесть «Зимний вечер» .
В появлении русской рождественской прозы важную роль сыграли «Повелитель блох» и «Щелкунчик» Гофмана и некоторые сказки Андерсена , особенно «Ёлка» и «Девочка со спичками» . Сюжет последней сказки использовалФ.М.Достоевский в рассказе «Мальчик у Христа на ёлке », а позже В.Немирович-Данченко в рассказе «Глупый Федька» .
Смерть ребёнка в рождественскую ночь – элемент фантасмагории и слишком страшное событие, подчёркивающее преступление всего человечества по отношению к детям… Но с христианской точки зрения, маленькие герои приобретаю истинное счастье не на земле, а на Небе: становятся ангелами и попадают на ёлку Самого Христа. Собственно, чудо совершается: вифлеемское чудо многократно отзывается на судьбах людей…
Позже рождественские и святочные рассказы писали почти все крупные прозаики к. XIX – н. XX вв. Святочные и рождественские рассказы могли быть весёлыми и печальными, смешными и страшными, они могли кончаться свадьбой или смертью героев, примирением или ссорой. Но при всём разнообразии их сюжетов все они имели нечто общее – то, что гармонировало с праздничным настроением читателя, то сентиментальным, то безудержно весёлым, неизменно вызывая отклик в сердцах.
В основе каждого такого рассказа лежало «небольшое событьице, имеющее совсем святочный характер» (Н.С.Лесков) , что и позволяло дать им общий подзаголовок. Термины «рождественский рассказ» и «святочный рассказ», по большей части, использовались как синонимы: в текстах под заголовком «святочный рассказ» могли преобладать мотивы, связанные с праздником Рождества, а подзаголовок «рождественский рассказ» отнюдь не предполагал отсутствие в тексте мотивов народных святок…
Лучшие образцы жанра созданы Н.С.Лесковым. В 1886 г. писатель пишет целый цикл «Святочные рассказы» .
В рассказе «Жемчужное ожерелье» он размышляет о жанре: «От святочного рассказа непременно требуется, чтобы он был приурочен к событиям святочного вечера – от Рождества до Крещенья, чтобы он был сколько-нибудь фантастичен , имел какую-нибудь мораль … и, наконец – чтобы он оканчивался непременно весело . В жизни таких событий бывает немного, и поэтому автор неволит себя выдумывать и сочинять фабулу, подходящую к программе». Своеобразными святочными рассказы являются и «Ванька» , и «На святках» А.П.Чехова.
В н. XX в ., с развитием модернизма в литературе, стали появляться пародии на святочный жанр и шутливые рекомендации о том, как следует сочинять святочные рассказы. Так, например в газете «Речь» в 1909 г. О.Л.Д”ор (Оршер И.) помещает следующее руководство для молодых писателей:
«Всякий человек, имеющий руки, двугривенный на бумагу, перо и чернила и не имеющий таланта, может написать рождественский рассказ.
Нужно только придерживаться известной системы и твёрдо помнить следующие правила:
1) Без поросёнка, гуся, ёлки и хорошего человека рождественский рассказ не действителен.
2) Слова «ясли», «звезда» и «любовь» должны повторяться не менее десяти, но и не более двух-трёх тысяч раз.
3) Колокольный звон, умиление и раскаяние должны находиться в конце рассказа, а не в начале его.
Всё остальное неважно».
Пародии свидетельствовали о том, что святочный жанр исчерпал свои возможности. Конечно, нельзя не отметить интерес к сфере духовного в среде интеллигенции того времени.
Но святочный рассказ отдаляется от своих традиционных норм. Порою, как, например, в рассказе В.Брюсова «Дитя и безумец» , он даёт возможность для изображения психически экстремальных ситуаций: вифлеемское чудо как безусловную реальность в рассказе воспринимают лишь ребёнок и душевнобольной Семён. В других случаях святочные произведения основываются на средневековых и апокрифических текстах, в которых особенно интенсивно воспроизводятся религиозные настроения и чувства (здесь важен вклад А.М.Ремизова ).
Иногда за счёт воспроизведения исторической обстановки святочному сюжету придаётся особый колорит (как, например, в рассказе С.Ауслендера «Святки в старом Петербурге» ), порою же рассказ тяготеет к остросюжетной психологической новелле.
Традиции святочного рассказа особо чтил А.Куприн ,создав прекрасные образцы жанра - рассказы о вере, добре и милосердии «Бедный принц» и «Чудесный доктор », а также писатели русского зарубежья И.А.Бунин («Крещенская ночь» и др.), И.С.Шмелёв («Рождество» и др.) и В.Никифоров-Волгин («Серебряная метель» и др.).
Во многих святочных рассказах тема детства – основная. Эту тему развивает государственный деятель и христианский мыслительК.Победоносцев в своём очерке «Рождество» : «Рождество Христово и Святая Пасха – праздники по преимуществу детские, и в них как будто исполняется сила слов Христовых: Аще не будете яко дети, не имате внити в царствие Божие. Прочие праздники не столь доступны детскому разумению…»
«Тихая ночь над полями палестинскими, уединённый вертеп, ясли. Окружённые теми домашними животными, которые знакомы ребёнку по первым впечатлениям памяти, - в яслях повитый Младенец и над Ним кроткая, любящая Мать с задумчивым взором и ясною улыбкой материнского счастья – три великолепных царя, идущих за звездою к убогому вертепу с дарами, - и вдали на поле пастухи посреди своего стада, внимающие радостной вести Ангела и таинственному хору Сил Небесных. Потом злодей Ирод, преследующий невинного Младенца; избиение младенцев в Вифлееме, потом путешествие святого семейства в Египет, - сколько во всём этом жизни и действия, сколько интереса для ребёнка!»
Да и не только для ребёнка… Святые дни – это такое удивительное время, когда все становятся детьми: простыми, искренними, открытыми, добрыми и любящими всех.
Позже, и что неудивительно, святочный рассказ «революционно» перевоплотился в новогодний . Новый год как праздник вытесняет Рождество, на смену Христу Младенцу приходит добрый Дедушка Мороз… Но состояние трепета и ожидание чуда присутствует и в «новых» рассказах. «Ёлка в Сокольниках», «Три покушения на В.И.Ленина» В.Д.Бонч-Бруевича, «Чук и Гек» А.Гайдара – одни из лучших советских идиллий. Несомненна также ориентация на эту традицию кинофильмов Э.Рязанова «Карнавальная ночь» и «Ирония судьбы, или С лёгким паром» …
Святочные и рождественские рассказы возвращаются на страницы современных газет и журналов. Особую роль здесь играют несколько факторов. Во-первых, стремление восстановить нарушенную связь времён, а в частности, православное мировосприятие. Во-вторых, вернуться ко многим обычаям и формам культурной жизни, которые были столь насильственно прерваны. Традиции святочного рассказа продолжают современные детские писатели С.Серова, Е.Чудинова, Ю.Вознесенская, Е.Санин (мон.Варнава) и др.
Святочное чтение всегда было особенным чтением, ведь оно – о возвышенном и несуетном. Святые дни – это время тишины и время для такого приятного чтения. Ведь после столь великого праздника – Рождества Христова – читатель просто не может позволить себе ничего такого, что отвлекало бы его от высоких мыслей о Боге, о добре, милосердии, сострадании и любви… Давайте воспользуемся этим драгоценным временем!
Подготовлено Л.В.Шишловой
Используемая литература:
- Чудо рождественской ночи: Святочные рассказы / Сост., вступ. ст., примеч. Е. Душечкиной, Х.Барана. – СПб.: Худож. Лит., 1993.
- Вифлеемская звезда. Рождество и Пасха в стихах и прозе: Сборник/ Сост. и вступл. М.Письменного, - М.: Дет. лит., - 1993.
- Звезда Рождества: Святочные рассказы и стихи / Сост. Е.Тростникова. – М.: Дрофа, 2003
- Лесков Н.С. Собр. Соч. в 11 тт. М., 1958. т.7.
Антон Павлович Чехов — удивительно тонкий и деликатно психологичный русский писатель-классик.
Детство
Самые первые детские воспоминания Антона были связаны с пением в церковном хоре со своими братьями. Ныне улица Таганрога, на которой родился и жил в 1860-м году писатель, носит его имя. В семье владельца бакалейной лавки Павла Егоровича Чехова всего было пять сыновей и дочь. Естественно, что все так или иначе учились у отца торговому делу. Но кроме того дети получали образование и в гимназии. Мальчик попал туда в восьмилетнем возрасте. За свой добродушно юмористичный взгляд на вещи получил веселое прозвище «Чехонте» от преподавателя Закона Божьего Федора Покровского. Пересекался в стенах альма-матер парень и с отцом известного председателя ВЧК Феликса Дзержинского — Эдмундом, учителем математики.
Подростком Антон впервые вкусил прелести театрального лицедейства, и окунулся в этот мир сценического искусства с головой. Веселая постановка основоположника французской оперетты Жака Оффенбаха «Прекрасная Елена» впечатлила молодого человека настолько, что многие свои первые пьесы он писал именно об актерах и актрисах. Причем самое первое драматическое произведение «Безотцовщина» увидело свет еще в гимназические годы. В образовательном учреждении юноша также издавал сатирический журнал.
Купеческая деятельность отца, к несчастью, внезапно пошла на убыль, и вскоре семье пришлось спасаться бегством из города. Чтобы хоть как-то расплатиться с кредиторами было распродано все имущество, и Чеховы перебрались в Москву, первоначально скитаясь по съемным подвалам. Правда, пока без Антона, который решил остаться в гимназии. Не имея гроша, молодой человек начинает учиться выживать самостоятельно, надеясь только на себя. И это у него неплохо получается путем дачи частных уроков. Впрочем, после получения диплома в 1879-м году, он тоже присоединяется к родным в Москве. В столице он выбирает серьезную и практичную профессию врача — поступает в Московский университет (сейчас — Первый МГМУ им. И. М. Сеченова). Несмотря на сильную информационную загруженность медицинскими терминами и латынью, студент находит время и на литературное хобби — продолжает сочинять милые, добрые сюжеты. Знакомясь с анатомией тела человека, Чехов особое внимание уделяет и душевному состоянию пациента. Свою врачебную практику он начал в Чикинской больнице, затем продолжил в Звенигороде.
Раннее творчество
Маленькие рассказы и фельетоны Антона Чехова брали публиковать журналы «Стрекоза», «Зритель», «Будильник», «Осколки». Сотрудничал он и с популярными газетами «Новое время» и «Русские ведомости». По собственному признанию, Антон Павлович в то время старался писать хотя бы одну историю в день. Читательский успех их был в простоте изложения о том, что происходило вокруг. Достаточно вспомнить такие рассказы, как «Толстый и тонкий», «Пересолил», «Хамелеон», «Ванька»... Однако, не все принимали его прозу радужно. Из-за цензурных требований не смог выйти его первый сборник «Шалость». Впрочем, в 24 года Чехов издает все-таки первый сборник «Сказки Мельпомены», а следом — «Пестрые рассказы», «В сумерках» (за него Чехова наградили половинной Пушкинской премией), «Хмурые люди». Тогда же он замечает у себя симптомы чахотки.
Очень многие литераторы-современники внимательно следили за Антошей Чехонте. Им казалось, что он растрачивает свой талант направо и налево, что не дает себе времени созревать для больших произведений. В 1886-м году редактор петербургского издания «Новое время» Александр Сумароков сделал Чехову солидное коммерческое предложение о постоянном сотрудничестве. А в следующем году в Московском Театре Корша состоялась премьера первой постановки Чехова «Иванов». После смерти одного из братьев писатель прекратил обращаться к шутливым жанрам и начал путешествовать. Самой знаменательной его поездкой стала дорога на Сахалин, где Чехов стал очевидцем жизни ссыльных и заключенных. Здоровье то и дело подводило, и тем не менее Антон Павлович вдохновенно и кропотливо работал над книгой «Остров Сахалин» и сборником очерков «По Сибири».
Всеобщая известность
Журнал «Русская мысль» в 1892-м году публикует повесть Чехова «Палата № 6». В том же году, опять же благодаря покровителям Сумарокову и Григоровичу, у Чехова появляется возможность приобретения усадьбы Мелихово, куда он забрал и родителей с сестрой Машей. Также писатель возобновляет медицинскую практику и с головой погружается в водоворот общественно-полезных дел: озеленение местности, постройку часовен, школ и библиотек, прокладку дорог, перепись населения. Здесь же «родились» знаменитые «Чайка» и «Дядя Ваня».
Имея харизматически-располагающую к себе внешность и внутреннюю одухотворенность, мужчина пользовался большим рейтингом у женского пола. Его то и дело пытались на себе женить различные особы, которых он не отталкивал, а, как психолог, изучал и описывал в характерах своих персонажей. Но расстаться с личной свободой не спешил.
Сильное обострение туберкулеза вынудило все-таки его продать имение Мелихово и отправиться в Крым и в Европу. Вложив вырученные средства в участок и постройку дома в Ялте, Чехов приглашает в гости актрису театра Ольгу Книппер. В первый год ХХ-го века они познакомились и начали домашние репетиции пьесы «Три сестры». Во второй год — обвенчались. Исполнительницей главной роли Ольга Книппер стала и в «Вишневом саде» в 1903-м году, накануне смерти Антона Павловича.
За свою гиперобщительную жизнь, Чехов дружил с огромным количеством людей разных сословий. В том числе и с литературной гениальной братией — Максимом Горьким, Львом Толстым, Владимиром Короленко, Александром Куприным, Владимиром Немирович-Данченко, Иваном Буниным. Это общение было его отдушиной от скучных бытовых хлопот по оздоровлению крестьян, зачастую упрямых и не желающих выполнять рекомендации доктора. Наблюдая изнутри разные слои общества, Чехов размышляет о сути жизни, разносторонне анализирует то, с чем сталкивается.
Похоронен писатель на кладбище в Москве. Произведения его переведены на многие языки мира. В 2016-м году во Франции сняли красивый художественный фильм о «мелиховском периоде» Чехова.
Николай Семенович Лесков — известный русский писатель-классик XIX века.
Село Горохово Орловской губернии, в 1831-м году, когда родился старший сын Коля в семье следователя и небогатой дворянки, представляло собой малое количество домов и деревянную Трехсвятительскую церквушку, перевезенную в дальнейшем в село Березово, где она и сгорела. С церквями был связан весь род по линии отца: тут же, неподалеку, в селе Леска дед, прадед и прапрадед были священниками. Отсюда и образовалась фамилия Лесковых. В Горохове же жили родственники матери Николая — Страховы, где мальчик и провел детство до 8-ми лет. Двоюродные братья и сестры не любили парня из-за его способностей к наукам. Потому родители его забрали в Орел, а затем (из-за ссоры с губернатором) — в имение Панино, где Семен Лесков проявлял на глазах у сына заботу о земле — сам пахал и сеял, обихаживал сад.
В 10 лет мальчишку устроили в Орловскую губернскую гимназию, где несмотря на его даровитость, учился он из ряда вон отвратительно. Однако, плохие оценки не повлияли на его дальнейшее благополучное начало карьеры в месте, где служил ранее его отец, примерно в это же время скончавшийся от холеры: Орловском уголовном суде. Канцелярская рутина не очень впечатляла творческую натуру Лескова, и после очередного повышения за хорошую работу он попросился в Киевскую казенную палату, где поселился у дяди по материнской линии — доктора медицины Сергея Алферьева. Здесь будущий писатель проводит много времени в знакомстве с украинскими архитектурными памятниками, а также увлекается идеями старообрядчества и отмены крепостного права. Покинув казенную палату, Николай поступает на частную службу агентом в компанию мужа своей тети «Шкотт и Вилькенс», занимающейся в основном сельским хозяйством. Здесь он по-настоящему удовлетворен: «Это самые лучшие годы моей жизни, когда я много видел и жил легко». Путешествия по стране по заданиям руководства фирмы приводили Лескова в восторг.
В таком благодушном настроении молодой человек и влюбился в дочь богатого киевского купца Ольгу Смирнову. Однако, разные взгляды и устремления постепенно все более отталкивали Лескова от супруги. Даже родившиеся дети брак спасти не смогли. Сын Митя вскорости умер, а дочь Вера осталась.
По сравнению с другими известными классиками русской литературы, Николай Лесков начал свою творческую деятельность в серьезном возрасте — к 30-ти годам. В 1860-м он переезжает в Санкт-Петербург и становится автором ряда статей в газетах «Санкт-Петербургские ведомости», «Северная пчела» и журнале «Отечественные записки», часто — под псевдонимами. В качестве журналиста он часто отправлялся в зарубежные поездки по Европе. Но его публикации не обходились и без скандалов, так как Лесков тщательно «копался» в том, о чем писал. В это же время Николай Семенович обращается и к жанрам художественной прозы — пишет рассказ «Погасшее дело», повести «Житие одной бабы», «Овцебык», «Леди Макбет Мценского уезда». Но именно первый роман писателя «Некуда» привлек к себе внимание общественности. Современному нигилизму молодежи он противопоставлял христианские ценности. После публикации поклонники Лескова раскололись на двое: одни считали роман заказным за его прогрессивность, другие — наоборот поддержали, как, к примеру, издатель «Русского вестника» Михаил Катков. Дружба эта, впрочем, продлилась недолго. Михаила Никифоровича не устроил новый роман Лескова «На ножах», и Катков все время требовал его переделывать раз за разом.
Особый читательский интерес вызвало фольклорно яркое повествование о подкованной блохе «Левша» с юмором и каламбурами. Народная легенда приобрела свое своеобразное «я» именно благодаря автору, весьма почитающему творческое наследие Николая Гоголя.
К середине 70-х годов финансовое положение Лескова резко ухудшилось из-за окончательного разрыва отношений с издателем Катковым. Не спасло и членство особого отдела Учёного комитета министерства народного просвещения по рассмотрению книг. Причем, Николай Семенович только-только стал обременен второй женитьбой и уехал за границу. Роман «Соборяне» вызвал у императрицы Марии Александровны приятные впечатления, из-за чего она пожаловала писателю должность члена учебного отдела министерства государственных имуществ. А Лев Толстой назвал Лескова «самым русским из наших писателей». (псевдоним - Максим Горький) (1868-1936), русский писатель. Родился 16 (28) марта 1868 в Нижнем Новгороде. В девятилетнем возрасте осиротел, и решающее влияние оказала на него бабушка, мастерица рассказывать сказки. Неудачная попытка поступить в Казанский университет, смерть бабушки, безответная любовь, разброд в мыслях и нищета привели его к попытке самоубийства 25 декабря 1887.
Пять с лишним лет Горький пешком странствовал по России, накапливая впечатления, позднее питавшие его творчество. В этот первый период, с 1892 по 1902, он описывал общественные неурядицы, создавая образы протестующих героев, не находящих себе места в жизни. Его персонажами были по большей части бродяги, проститутки, воры. Такие рассказы, как Челкаш, Однажды осенью, На плотах, Супруги Орловы и Двадцать шесть и одна; романы Фома Гордеев и Трое; пьесы Мещане и На дне представляют характерные образцы горьковского творчества этого времени.
Второй период (1902-1913), отмеченный тесным сотрудничеством с революционными организациями, отчетливее всего отразился в пьесах Дачники (1905) и Враги (1906) и романе Мать (1907). В 1905 Горький предпринял путешествие в США, в основном же проживал на острове Капри.
В третий период творчества, с 1913 до смерти, Горький опубликовал ряд превосходных автобиографических произведений, наиболее значительные из них - Детство (1913-1914), В людях (1916), Мои университеты (1923) и Заметки из дневника. Воспоминания (1924). Грандиозный (незаконченный) роман-эпопея Жизнь Клима Самгина и многочисленные литературно-критические статьи написаны в последние годы его жизни. Горький умер (есть версия, что он был отравлен) в Горках, под Москвой, 18 июня 1936, когда Сталин готовил московские показательные процессы, обвиняемыми на которых должны были стать многие старые друзья Горького.
Как поэт Горький не столь значителен, однако своими вдохновенными революционными стихами Песня о Буревестнике и Песня о Соколе он заслужил репутацию «Певца российской революции». Художник слова, социалист и романтический реалист, посредник между двумя мирами, Горький является связующим звеном между старой и новой Россией.