Галина ЧЕРНЫХ,
лицей № 1535, Москва

Философия истории в романе
Л.Н. Толстого «Война и мир»

С овременная школа ориентирована на реализацию индивидуального подхода к учащемуся. Установка на личностно-ориентированное обучение стала общим местом в разговоре о путях развития российского образования. Способы воплощения этого принципа разнообразны: это и новейшие технологии, и конкретные организационные формы (лекционно-семинарская система, лекции на поток, групповые занятия по выбору).

Образовательная модель востоковедческого лицея № 1535 города Москвы включает лекционно-семинарскую систему занятий для профильных предметов. Учитывая специфику обучения детей в школе, она не повторяет вузовскую форму. Урок со всем классом (лекция) строится по традиционной школьной методике, а семинарские занятия предполагают организацию работы в небольшой группе (половина класса).

Известно, что семинар – это вид учебных занятий, на которых проходит обсуждение учащимися под руководством преподавателя подготовленных ими сообщений и докладов. Однако это общее определение не отражает своеобразия семинарского занятия школьного типа, содержание которого может быть весьма разнообразным: зачёт по теме или блоку тем, опрос учащихся по изученному материалу. В ряде случаев семинар может предварять лекцию, если в лабораторных условиях с опережением исследуются некоторые аспекты поставленной проблемы. В последнее время в практику лицея вводятся семинары в форме деловой игры с элементами драматизации, с использованием методик проведения урока-дискуссии.

Отрабатывая эти новые формы, педагоги лицея не могут не учитывать специфики гуманитарных знаний: большой объём фактического материала, линейные способы изложения. Как показала практика, изучаемый материал часто преподносится в недостаточно структурированном виде. Это отражается и в способе изложения, который принят в учебниках, и в работе учителя на уроке.

Научить логично выстраивать ответ под определённую тему, создавать свою целостную концепцию изложения изученного материала – вот одна из важнейших задач обучения, стоящая перед учителями лицея, в том числе и перед учителем литературы. Однако решить её можно, только специально работая над методикой, выделяя особое время на формирование этого навыка. Размышления о возможностях семинарской формы занятия позволяют выйти на решение указанных проблем.

Цель этой статьи – познакомить читателя с наработанной в лицее методикой на конкретном примере: семинар по теме «Философия истории в романе Л.Н. Толстого “Война и мир”». Предлагаемая тема урока – наиболее сложная в системе уроков по творчеству Л.Н. Толстого. Она предполагает не только хорошее знание текста романа-эпопеи, но и высокий уровень обобщения изученного.

Представленный вариант рассмотрения этой темы ни в коем случае не претендует на исчерпывающее исследование проблемы. Система философских воззрений Толстого, воплощённая в романе «Война и мир», столь глубока и многогранна, что не представляется возможным рассмотрение её в деталях на одном школьном семинаре.

Оставляя за рамками изучения многие пласты романа, остановимся на наиболее очевидных аспектах анализа этой темы так, как она сложилась в практике школьного преподавания.

Предложенный вариант семинарского занятия, как нам кажется, может помочь учащимся глубже понять философскую концепцию Толстого, особенности его поэтики. Проведение семинара, цель которого – обучение умению структурировать ответ, работа сложная. На таком занятии необходимо сохранить и традиционную для уроков литературы установку на творческую активность учащихся, и, постигая произведение в ракурсе проблем, решать задачу структурирования полученных знаний.

Прежде чем приступить к подготовке школьного семинара, необходимо помнить об особенностях этой учебной формы. На таком уроке учитель должен соблюдать принцип посильности задания, дать установку на максимальную активность. В содержательной части семинара должны присутствовать как устоявшиеся точки зрения, так и самостоятельно выработанные учащимися в результате исследовательской поисковой деятельности.

К уроку учитель составляет перечень опорных положений, выводящих на историко-философскую концепцию Л.Н. Толстого. На развёрнутых листах печатаются вопросы с разрядкой так, как это делается в получивших распространение рабочих тетрадях (материалы перед уроком раздаются учащимся). На семинаре по мере обсуждения проблем ребята заполняют свои рабочие листы ответами на поставленные вопросы, а учитель фиксирует логику и содержание ответов на доске в виде опорного конспекта. Оговорим, что семинар делится на две подгруппы, каждая из которых получает одинаковое задание (рабочие листы). В каждой группе выбираются “докладчик” и два “стенографиста”. (Один “стенографист” ведёт запись ответов для выступающего, другой – для передачи информации учителю. Рабочий лист необходим преподавателю при выставлении оценок.) После организационного момента группам даётся 15 минут на поиск ответов и их краткую запись в рабочих листах. По истечении отведённого времени “докладчик” одной из групп берёт слово, второй выступающий имеет право дополнить те ответы, которые, по мнению его группы, не являются исчерпывающими. Напомним, что роль учителя заключается в фиксации основных положений на доске в форме опорного конспекта. Учащиеся же делают подобную работу на второй части своего листа.

И тоги семинара подводятся на следующем уроке после просмотра учителем сданных ему рабочих листов. Это позволяет оценить ход работы всей группы, вклад каждого участника семинара.

Следует сделать несколько замечаний по работе группы в период обсуждения ответов на поставленные вопросы. Учащиеся в течение отведённого им времени должны сформулировать тезисы и подобрать к ним примеры из текста. При этом учитель в случае необходимости создаёт более ясную мотивацию деятельности школьников, предупреждает участников семинара о том, что ответ будет более ценным, если в процессе обсуждения члены семинарской группы обнаружат новые грани проблемы и сумеют обосновать это конкретными фактами текста романа. Приведём один пример этой потенциальной возможности. Л.Н. Толстой, объясняя закономерности исторического процесса, создал метафору: “роевое” движение масс. Учащиеся могут выйти на такие аспекты проблемы: народ как основа национального единства и народ как агрессивная толпа, лишённая духовности.

Многолетняя лицейская практика показала целесообразность проведения такого семинара перед лекцией учителя. Активное освоение сложнейшего философского пласта романа на семинаре позволяет учащимся лучше воспринимать теоретический материал следующего урока.

Предложенный опыт не является конкретным рецептом, а лишь указывает на возможные пути развития современного урока. Известно, что школа сегодня должна реализовывать деятельностный подход, стимулировать самостоятельность освоения изучаемого материала, формировать творческую личность, при этом не упуская работу над культурой мышления.

Лекционно-семинарская система, которая отработана в лицее № 1535, позволяет уточнить реальные подходы к осуществлению указанных задач.

Материалы к семинару

1. Почему Л.Н. Толстой дорожил антитезой “война” и “мир”, вынеся её в заглавие романа?

Мир человеческой жизни представлен в романе-эпопее Л.Н. Толстого в сложном переплетении и взаимодействии картин войны и мира, созидания и разрушения, гармонии и дисгармонии в самых разных проявлениях. Многозначность слов “война” и “мир” позволяет утверждать, что они являются не только темой романа, но и его художественной идеей. Гармония человеческих отношений противопоставлена в романе всякой разрушительной борьбе. Причём это не только военные эпизоды (Шенграбен, Аустерлиц, Бородино), но и связанные с ними по ассоциации картины мирной жизни, где есть место эгоистическому расчёту, корысти, вражде (борьба за мозаиковый портфель, стремление Элен выйти замуж за Пьера, фальшь светских отношений в салоне А.П. Шерер, карьеризм Друбецкого, Несвицкого, Жеркова и других). На противоположном полюсе – любовь и взаимопонимание (семья Ростовых), верность дворянскому долгу, уважение друг к другу (Болконские), стремление к обретению истины (эпизод спора на пароме в Богучарове) и другие. По мнению Л.Н. Толстого, движение жизни обусловлено противостоянием и противоборством двух полярных начал бытия.

2. В чём смысл человеческой жизни?

В поиске человеком своего предназначения, в обретении того дела, где наиболее полно и гармонично раскроется его личность, – смысл земного существования. Все любимые герои Толстого находятся в состоянии духовных исканий.

По мысли писателя-философа, гражданское назначение женщины – быть матерью, в сфере семейных отношений являться духовной опорой супругу, чьи нравственные усилия закономерно направлены на совершенствование общественных отношений и духовный поиск.

3. Почему писатель уделяет особое внимание семье и внутрисемейным отношениям?

Семья в системе философских воззрений Толстого является основой жизни, её нравственной почвой. Подтверждением тому может служить подробный рассказ о семье Ростовых, представители которой близки к идеалу Толстого, мудры, по мысли А.А. Фета, “умом сердца”. Непротиворечиво противопоставлена ей семья Болконских, членам которой присущи иные качества личности: они, скорее, живут “умом ума”. В эпилоге романа-эпопеи показана идеальная семья Наташи и Пьера, воспитывающая сына А.Болконского. Под крышей лысогорского дома Николенька имеет возможность взять лучшее от “породы” Ростовых и Болконских, а через Пьера постичь мудрость Платона Каратаева.

4. Почему земная жизнь представлена у Толстого как движение двух неравных потоков?

В представлении Л.Н. Толстого исторический процесс есть движение двух неравных потоков, один из которых – “жизнь историческая” (основные вехи эпохи и исторические деятели), второй поток – “жизнь человеческая”, то есть жизнь народа, слагающаяся из конкретных частных судеб.

5. Почему Толстой утверждает приоритет “человеческой жизни” над “жизнью исторической”?

По мысли Толстого, исторический процесс – движение “роевой истории”, то есть движение всякого исторического события возможно лишь тогда, когда совпадают усилия воль всех людей, всего народа. “При этом настоящая жизнь людей со своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха... любви, дружбы, ненависти... идёт, как и всегда, независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне возможных преобразований”. Вопреки утверждению примата исторического над частным, автор романа «Война и мир» смотрит на историю снизу вверх, показывая, что повседневная жизнь обычных простых людей шире и богаче. Она первооснова, из которой вырастает жизнь историческая. Один из ярких эпизодов, подтверждающих выдвинутый тезис, – незамысловатый разговор кучера и повара Кутузова (“Тит, ступай молотить”), данный на фоне сражения трёх императоров, в котором рухнули тщеславные надежды Александра I, погибли 20 тысяч солдат, из массы юношей-кавалергардов осталось только 18 человек. По мысли Толстого, какими бы крупными ни были взлёты и падения правителей, народ остаётся бессмертным, а жизнь человеческая – вечной.

6. Каково соотношение “роя” и личности, единого и целого в системе философских воззрений Л.Н. Толстого?

У Толстого народ (“рой”) – чуткий организм, стихийно и бессознательно откликающийся на внешние события. Так, партизанская война дана как типичный пример, раскрывающий характер действий “роя”. Самые разные люди объединились в общем порыве ненависти к врагу (дьячок, старостиха Василиса, Петя Ростов, Долохов, Денисов). Народ у Толстого – основа единства “роевой” жизни, к единению с которым стремится лучшая часть дворянства (Андрей Болконский, Пьер Безухов). “Они тверды, спокойны и они просты. Они не говорят, но делают” – такими видит Пьер русских солдат на бородинском поле.

Если исторический процесс – сумма усилий каждого, то воля одного человека, будь то Наполеон Бонапарт или Александр I, не может влиять на течение событий. Призвание великого человека – прислушиваться к “коллективному субъекту” истории. Эта идея Толстого воплощена в образе великого русского полководца Кутузова.

7. В чём неоднозначность взглядов Л.Н. Толстого на народ, проявившаяся в романе?

В эпопее народ представлен в двух ракурсах. В первом народ изображён как единство, объединённое нравственными традициями (“мир”). Это наиболее ярко проявилось в “скрытой теплоте патриотизма”. Во втором ракурсе народ показан как толпа, лишённая “простоты, добра и правды” (бунт в Богучарове, расправа над Верещагиным). Такой агрессивной массе нужен в качестве предводителя “человек без убеждений, без привычек”.

8. Какую роль в движении истории играет “фатум”? В чём противоречивость суждений Толстого о предопределённости человеческого бытия?

Л.Н. Толстой возводит в романе-эпопее стихийность и бессознательность жизни народа в закон жизни и утверждает их в качестве лучших черт национального характера. Так, в обрисовке партизанской войны 1812 года акцент сделан на стихийность организации первых партизанских отрядов. “Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии были истреблены казаками и мужиками... так же бессознательно, как собаки загрызают забеглую бешеную собаку”.

В описании действий лучших героев-военачальников (Багратиона, Кутузова) также внимание читателя обращено на их мудрую пассивность в важнейших сражениях, связанных с историческими судьбами страны и народа. Лишь они способны “...стать...проводниками высшего общего смысла истории. Таков Кутузов”. В образе главнокомандующего русской армии в войне 1812 года сконцентрированы все лучшие черты человека, по замыслу Толстого. Он воплощение “простоты, добра и правды”, а значит, и подлинного величия, так как сочетает в себе и государственный ум, и высокое полководческое искусство, и созерцательную мудрость и пассивность, вызванную знанием высшего замысла. Так противоречиво совместились в романе правда исторического факта и своеобразие представлений Толстого о влиянии “фатума” на закономерности движения истории. Именно Кутузов волею своей определяет место будущего генерального сражения, берёт на себя всю ответственность за дальнейший ход событий “роевой” истории, отдавая приказ об оставлении Москвы, но он же в романе “...ничего не предложит своего, ничему полезному не помешает”.

Другим подтверждением противоречивости взглядов Толстого на ход исторических событий является представление о русском национальном характере, которое сказалось в создании двух противоположных типов: воина, не ведающего сострадания (Г.Щербатый), и кроткого и милосердного типа (П.Каратаев).

Рабочий лист

(опорный конспект и вопросы)

Ученые говорят, что одна из наименее разработанных тем философии - война.

В большинстве работ, посвященных этой проблеме, авторы, как правило, не заходят дальше моральной оценки данного явления. В статье будет рассмотрена история изучения философии войны.

Актуальность темы

Еще древние философы говорили о том факте, что человечество большую часть своего существования находится в состоянии военного конфликта. В 19-м веке исследователи опубликовали статистику, подтверждающую изречения античных мудрецов. В качестве временного отрезка для изучения был выбран период, начиная с первого тысячелетия до нашей эры и заканчивая девятнадцатым веком от Рождества Христова.

Исследователи пришли к выводу, что за три тысячелетия истории только три с лишним сотни лет приходятся на мирное время. Говоря более точно, на каждый спокойный год выходит двенадцать лет вооруженных конфликтов. Таким образом, можно сделать вывод о том, что около 90 % истории человечества прошли в атмосфере чрезвычайной обстановки.

Позитивное и негативное видение проблемы

Война в истории философии оценивалась как положительно, так и отрицательно различными мыслителями. Так, Жан Жак Руссо, Махатма Ганди, Лев Николаевич Толстой, Николай Рерих и многие другие говорили об этом явлении как о величайшем пороке человечества. Эти мыслители утверждали, что война есть одна из самых бессмысленных и трагических событий в жизни людей.

Некоторые из них даже строили утопические концепции того, как можно преодолеть этот общественный недуг и жить в вечном мире и согласии. Другие мыслители, например Фридрих Ницше и Владимир Соловьев, утверждали, что поскольку война продолжается почти непрерывно с момента возникновения государственности и до сегодняшнего дня, то в ней, безусловно, есть определенный смысл.

Две разные точки зрения

Видный итальянский философ 20-го века был склонен к видению войны в несколько романтизированном свете. Он строил свое учение на идее о том, что поскольку во время вооруженных конфликтов человек постоянно находится на грани жизни и смерти, то он пребывает в соприкосновении с духовным, нематериальным миром. По мнению этого автора, именно в такие минуты люди способны осознать смысл своего земного существования.

Русский философ и религиозный писатель Владимир Соловьев суть войны и философию ее тоже рассматривал через призму религии. Однако его мнение в корне отличалось от точки зрения его итальянского коллеги.

Он утверждал, что война, сама по себе, является негативным событием. Ее причина - природа человека, испорченная вследствие грехопадения первых людей. Однако случается она, как и все происходящее, по воле Божьей. Согласно этой точки зрения, смысл вооруженных конфликтов заключается в том, чтобы показать человечеству, как сильно оно погрязло в грехах. После такого осознания у каждого появляется возможность покаяться. Поэтому даже такое ужасное явление может послужить на пользу искренне верующим людям.

Философия войны по Толстому

Лев Николаевич Толстой не придерживался мнения, которое имела Русская православная церковь. Философия войны в романе «Война и мир» может быть выражена следующим образом. Общеизвестно, что автор придерживался пацифистских воззрений, а значит, и в данном произведении он проповедует отказ от любого насилия.

Интересно, что в последние годы своей жизни великий русский писатель живо интересовался индийскими религиями и философской мыслью. Лев Николаевич состоял в переписке с известным мыслителем и общественным деятелем Махатмой Ганди. Этот человек прославился своей концепцией ненасильственного сопротивления. Именно таким образом ему удалось добиться независимости своей страны от колонизаторской политики Англии. Философия войны в романе великого русского классика во многом схожа с этими убеждениями. Но Лев Николаевич изложил в этом произведении основы своего видения не только межнациональных конфликтов и их причин. В романе «Война и мир» философия истории предстает перед читателем с неизвестной до той поры точки зрения.

Автор говорит о том, что, по его мнению, тот смысл, который вкладывают мыслители в некоторые события, является видимым и надуманным. На самом же деле истинная суть вещей всегда остается скрытой от человеческого сознания. И только небесным силам дано видеть и знать всю реально взаимосвязь событий и явлений в истории человечества.

Подобного мнения он придерживается и относительно роли отдельных личностей в ходе мировой истории. По словам Льва Николаевича Толстого, то влияние на судьбы, которое переписывается отдельным политическим деятелем, является на самом деле чистой выдумкой ученых и политиков, которые таким образом стараются найти смысл некоторых событий и оправдать факт их существования.

В философии войны 1812 года основным критерием всего происходящего для Толстого является народ. Именно благодаря ему враги были изгнаны из России при помощи «Дубины» всеобщего ополчения. В «Войне и мире» философия истории предстает перед читателем в небывалом до этого виде, поскольку Лев Николаевич излагает события так, как их видели участники войны. Его повествование эмоционально, потому что он стремится передать мысли и чувства людей. Такой «демократический» подход к философии войны 1812 года явился бесспорным новаторством в российской и мировой литературе.

Новый теоретик военного дела

Война 1812 года в философии вдохновила еще одного мыслителя на создание достаточно капитального труда про вооруженные конфликты и способы их ведения. Этим автором был австрийский офицер Фон Клаузевиц, который воевал на стороне России.

Этот участник легендарных событий спустя два десятилетия после победы опубликовал свою книгу, содержащую новую методику ведения военных действий. Это произведение отличается своим простым и доступным языком.

Например, Фон Клаузевиц так осмысливает цель вступления страны в вооруженный конфликт: главное - подчинить противника своей воле. Писатель предлагает вести сражение до того момента, пока враг не будет целиком уничтожен, то есть государство - противник окажется полностью стертым с лица земли. Фон Клаузевиц говорит о том, что борьбу нужно вести не только на поле сражения, также необходимо уничтожать культурные ценности, существующие на неприятельской территории. По его мнению, такие действия приведут к полной деморализации войск противника.

Последователи теории

Год 1812 для философии войны стал знаковым, поскольку этот вооруженный конфликт вдохновил одного из самых известных теоретиков управления армией на создание труда, которым руководствовались многие европейские военачальники, и который стал программным во многих вузах соответствующего профиля во всем мире.

Именно такой беспощадной стратегии придерживались немецкие полководцы в Первую и Вторую мировые войны. Такая философия войны была нова для европейской мысли.

Во многом именно по этой причине многие западные государства оказались неспособными противостоять бесчеловечной агрессии немецких войск.

Философия войны до Клаузевица

Чтобы понять, какие радикально новые идеи содержались в книге австрийского офицера, следует проследить развитие философии войны с глубокой древности до нового времени.

Итак, самые первые силовые столкновения, которые случились в истории человечества, происходили по причине того, что один народ, испытывавший продовольственный кризис, стремился разграбить богатства, накопленные соседними странами. Как видно из этого тезиса, в этом походе не содержалось никакой политической подоплеки. Поэтому, как только воины армии-агрессора захватывали достаточное количество материальных благ, они немедленно покидали чужую страну, оставляя ее народ в покое.

Разделение сфер влияния

По мере появления и все большего развития мощных высокоцивилизованных государств, война перестала быть инструментом для добычи пропитания и приобрела новые, политические цели. Более сильные страны стремились подчинить своему влиянию мелкие и слабые. Победители, как правило, не хотели добиться ничего иного, кроме возможности собирать дань с проигравших.

Подобные вооруженные конфликты обычно не заканчивались полным уничтожением государства, потерпевшего поражение. Полководцы также не желали истребить какие-либо ценности, принадлежавшие противнику. Напротив, победившая сторона часто старалась зарекомендовать себя весьма развитой с точки зрения духовной жизни и эстетического воспитания ее граждан. Поэтому в древней Европе, как и во многих странах Востока, существовала традиция с почтением относиться к обычаям других народов. Известно, что великий монгольский полководец и правитель Чингисхан, покоривший себе большинство известных в то время государств земного шара, с большим почтением относился к религии и культуре покоренных территорий. Многие историки писали о том, что он нередко отмечал праздники, существовавшие в тех странах, которые должны были платить ему дань. Подобной внешней политики придерживались и потомки выдающегося правителя. Летописи свидетельствуют о том, что ханы Золотой Орды почти никогда не отдавали приказаний разрушать русские православные церкви. С большим уважением относились монголы к разного рода ремесленникам, искусно владевшим своей профессией.

Кодекс чести русских солдат

Таким образом, можно утверждать, что методика воздействия на врага всеми возможными способами, вплоть до его окончательного уничтожения полностью противоречила европейской военной культуре, сложившейся к 19-му веку. Рекомендации Фон Клаузевица не получили отклика и среди отечественных военных. Несмотря на то что эта книга была написана человеком, воевавшим на стороне России, мысли, высказанные в ней, вступали в резкое противоречие с христианской православной моралью и поэтому не были одобрены отечественным высшим командным составом.

В уставе, использовавшемся до конца 19-го столетия, было сказано о том, что воевать следует не для того, чтобы убивать, а с единственной целью - побеждать. Высокие моральные качества русских офицеров и солдат особенно ярко проявились, когда наша армия вошла в Париж, во время Отечественной Войны 1812 года.

В отличие от французов, которые, на пути к столице Российского государства грабили население, офицеры российской армии вели себя с подобающим достоинством даже на захваченной ими территории неприятеля. Известны случаи, когда они, отмечая свою победу во французских ресторанах, полностью расплачивались по счетам, а когда деньги заканчивались, то брали у заведений кредит. Французы в течение долгого времени вспоминали о щедрости и великодушии русских людей.

Кто с мечом к нам войдет - от меча и погибнет

В отличие от некоторых западных конфессий, прежде всего протестантизма, а также и ряда восточных религий, например буддизма, русская православная церковь никогда не проповедовала абсолютный пацифизм. Многие выдающиеся воины в России прославлены в лике святых. Среди них можно называть таких выдающихся полководцев, как Александр Невский, Михаил Ушаков, и многих других.

Первый из названных был почитаем не только в царской России среди верующих людей, но и после Великой Октябрьской революции. Знаменитые слова этого государственного деятеля и полководца, послужившие названием этой главе, стали своеобразным девизом всей отечественной армии. Из этого можно сделать вывод о том, что на Руси всегда высоко ценились защитники родной земли.

Влияние православия

Философия войны, характерная для русских людей, всегда опиралась на принципы православия. Это можно легко объяснить тем фактом, что именно эта вера является культурообразующей в нашем государстве. Почти вся отечественная классическая литература пропитана этим духом. Да и сам государственный язык Российской Федерации был бы совершенно другим без этого влияния. Подтверждение можно найти, рассмотрев происхождение таких слов, как «спасибо», которое, как известно, означает не что иное, как пожелание собеседнику быть спасенному Господом Богом.

А это, в свою очередь, указывает на православную религию. Именно эта конфессия проповедует необходимость раскаяния в грехах для того, чтобы заслужить помилование у Всевышнего.

Поэтому, можно утверждать, что философия войны в нашей стране, опирается на те же самые принципы. Неслучайно в числе самых почитаемых святых на Руси всегда был Георгий Победоносец.

Этот праведный воин изображен и на металлических денежных знаках России - копейках.

Информационная война

В настоящее время значимость информационных технологий достигла небывалой силы. Социологи и политологи утверждают, что на данном этапе своего развития общество вступило в новую эпоху. Она в свою очередь пришла на смену так называемому индустриальному обществу. Важнейшей сферой деятельности человека в данный период является хранение и переработка информации.

Это обстоятельство повлияло на все стороны жизни. Неслучайно в новом образовательном стандарте Российской Федерации говорится о необходимости воспитания следующего поколения с учетом постоянно ускоряющего свои темпы технического прогресса. Поэтому и армия, с точки зрения философии современного периода должна иметь в своем арсенале и активно использовать все достижения науки и техники.

Сражения на другом уровне

Философия войны и значение ее в настоящее время легче всего проиллюстрировать на примере тех реформ, которые проводятся в оборонной сфере Соединенных Штатов Америки.

Термин «информационная война» впервые появился в этой стране в начале девяностых годов XX века.

В 1998 году он приобрел четкое общепринятое определение. Согласно ему, информационная война - это воздействие на противника с помощью различных каналов, по которым к нему поступают новые сведения о различных сторонах жизни.

Следуя подобной военной философии, нужно влиять на общественное сознание населения страны противника не только в момент боевых действий, но и в мирный период. Таким образом, граждане вражеской страны, сами о том не подозревая, будут постепенно приобретать мировоззрение, усваивать идеи, выгодные для государства-агрессора.

Также вооруженные силы могут воздействовать и на настроения, царящие на собственной территории. В некоторых случаях это требуется для поднятия боевого духа населения, привития патриотических чувств, и солидарности с политикой, проводящейся в данный момент. Примером могут быть американские операции в горных массивах Афганистана, с целью уничтожения Усамы бен Ладена и его сподвижников.

Известно, что эти действия проводились исключительно в ночное время. С точки зрения военной науки этому дать логического объяснения нельзя. Такие операции было бы намного удобнее осуществлять в светлое время суток. В данном случае причина кроется не в особой стратегии ведения воздушных ударов по точкам, где предположительно располагаются боевики. Дело в том, что географическое расположение США и Афганистана таково, что когда в азиатской стране ночь, в Америке - день. Соответственно, прямые телевизионные трансляции с места событий могут увидеть гораздо больше телезрителей, если они будут транслироваться, когда подавляющее число людей бодрствует.

В американской литературе о философии войны и современных принципах ее ведения термин «поле боя» в настоящее время несколько изменился. Теперь содержание этого понятия значительно расширилось. Поэтому и само название данного феномена теперь звучит так «пространство боя». Здесь подразумевается, что война в ее современном значении проходит уже не только в виде боевых сражений, но и на информационном, психологическом, экономическом и многих других уровнях.

Это во многом соответствует философии книги «О войне», написанной почти два века назад ветераном Отечественной войны 1812 года Фон Клаузевицем.

Причины войны

В этой главе будут рассмотрены причины войны, какими их видели различные мыслители от приверженцев языческой религии античности до теории войны Толстого. Самые древние греческие и римские представления о сущности межнациональных конфликтов были основаны на мифологическом мировоззрении человека того времени. Олимпийские боги, которым поклонялись жители этих стран, представлялись людям существами, не отличающимися от их самих ничем, кроме своего всемогущества.

Все страсти и грехи, присущие обычному смертному, не были чуждыми и для небожителей. Боги Олимпа нередко ссорились друг с другом, а эта вражда, согласно религиозному учению, приводила к столкновению разных народов. Существовали также и отдельные боги, целью которых было создание конфликтных ситуаций между разными странами и разжигание конфликтов. Одним из таких высших существ, покровительствовавших людям военного сословия и устраивавших многочисленные сражения, была Артемида.

Более поздние античные философы о войне придерживались более реалистических взглядов. Сократ и Платон говорили о ее причинах исходя из экономических и политических соображений. Поэтому же пути пошли Карл Маркс и По их мнению, большинство вооруженных конфликтов в истории человечества произошли из-за разногласий между классами общества.

Кроме философии войны в романе «Война и мир», существовали и другие концепции, в рамках которых были сделаны попытки найти для межгосударственных конфликтов, причины, отличные от экономических и политических.

Например, известный российский философ, художник и общественный деятель Николай Рерих утверждал, что корень зла, порождающего вооруженные столкновения, является жестокость.

А она, в свою очередь, есть не что иное, как материализовавшееся невежество. Это качество человеческой личности можно описать как сумму незнания, бескультурья и сквернословия. А соответственно, для установления на земле вечного мира нужно преодолеть все перечисленные ниже пороки человечества. Невежественный человек, с точки зрения Рериха, не обладает способностью к творчеству. Поэтому, чтобы реализовать свою потенциальную энергию, он не создает, а стремится разрушить.

Мистический подход

В истории философии войны наряду с прочими существовали и концепции, которые отличались своим чрезмерным мистицизмом. Одним из авторов подобного учения был писатель, мыслитель и этнограф Карлос Кастанеда.

Его философия в книге «Путь война» основана на религиозной практике, называемой нагуализм. В этом произведении автор утверждает, что побороть в себе заблуждения, царящие в человеческом обществе, - единственно верный жизненный путь.

Христианская точка зрения

Религиозное учение, основанное на заповедях, данных человечеству Сыном Божиим, рассматривая вопрос о причинах войн, говорит, что все кровопролитные события в истории человечества произошли из-за склонности людей к греху, а точнее, по причине их испорченной природы и неспособности самостоятельно справиться с ней.

Здесь, в отличие от философии Рериха, говорится не об отдельных злодеяниях, а о греховности как таковой.

Человек не может без Божьей помощи избавиться от множества злодеяний, среди которых зависть, осуждение ближних, сквернословие, корыстолюбие и так далее. Именно это свойство души и лежит в основе мелких и крупных конфликтов между людьми.

Необходимо добавить, что та же самая причина кроется в основе появления законов, государств и так далее. Еще в глубокой древности, осознав свою греховность, люди стали бояться друг друга, а нередко и самих себя. Поэтому они изобрели инструмент защиты от неблаговидных поступков своих собратьев.

Однако, как уже говорилось в этой статье, защита собственной страны и себя от врагов в православии всегда рассматривалось как благодеяние, поскольку в данном случае такое применение силы воспринимается как борьба со злом. Бездействие в подобных ситуациях может быть приравнено ко греху.

Однако православие не склонно излишне идеализировать профессию военных. Так, один святой отец в письме к своему духовному ученику укоряет последнего за то, что его сын, имея способности к точным и гуманитарным наукам, выбрал для себя армейскую службу.

Также в православной религии священникам запрещено совмещать их служение церкви с военной карьерой.

Православным воинам и полководцам многие святые отцы рекомендовали совершать молитву перед началом битвы, а также по ее завершении.

Также тем верующим, которым по воле обстоятельств необходимо служить в армии, нужно всеми силами стараться исполнять то, что в воинском уставе обозначено словами «с достоинством переносить все тяготы и лишения».

Заключение

Данная статья была посвящена теме войны с точки зрения философии.

В ней представлена история обращения к этой проблеме, начиная с глубокой древности и до сегодняшнего времени. Рассмотрены точки зрения таких мыслителей, как Николай Рерих, Лев Николаевич Толстой и другие. Значительную часть материала занимает тема о романе "Война и мир" и философии войны 1812 года.

Эпическая жанровая модель действительности сложно соответствует философии истории Толстого.

Главный вопрос историософии Толстого: кто творит историю? Русский писатель ведёт напряженную полемику с пост наполеоновской моделью истории (например, с философией Гегеля). Последняя предполагает, что история вершится исключительно выдающимися личностями, а остальные люди для них всего лишь материал, средство, инструмент; сама по себе безликая человеческая масса на историю не влияет. По мысли Толстого, историю вершит весь народ, что, в свою очередь, предполагает, что каждый (даже самый незаметный) человек своими поступками, решениями соучаствует в общей сумме человеческих действий, которая и формирует ход истории.

Вновь мы видим отказ от привычного разделения важного и неважного, автора "Войны и мира" интересуют и цари, и обычные люди, и война, и повседневная жизнь (толстовская философия истории действительно приходит к тем результатам, которые заданы жанровой моделью эпопеи).

С.Г. Бочаров предлагает буквально увидеть принцип участия каждого в истории - в самом сюжете романа. Учёный напоминает слова Толстого, что суть его концепции воплощена в судьбах героев, а философские отступления написаны для тех, кто не понял её по сюжету. Как же поражение 1805-1807 гг. или победа 1812 г. складывается (пусть косвенно, через общую сумму человеческих действий) из поступков героев?

В контексте 1805-1807 гг. Андрей уходит на войну, оставляя беременную жену; Пьер женится на Элен - мы знаем нравственную подоплёку и историю этого брака. В это время герои (заметим, лучшие люди своего времени) совершают такие поступки - значит, такова будет и сумма человеческих действий.

Здесь возможна ошибка, когда в поисках влияния героев на историю мы преувеличиваем значение таких сюжетных моментов, как, например, знаменитый эпизод, когда Болконский подхватил знамя и задержал отступление на Аустерлицком поле. Такие поступки тоже влияют на общий ход событий, но всё же нельзя отождествлять историю с такими узкими контекстами, как это делалось до Толстого. История вершится не только на полях сражения, не только при штабе военачальника или при дворе императора - столь же важна повседневная жизнь обыкновенных людей. И, может быть, для Толстого житейское измерение даже важнее, потому что ближе к нравственным основаниям человеческого бытия, а именно ими формируется характер движения истории.

Перед нами концепция истории, предполагающая максимальную степень ответственности человека за свои поступки. Наши решения в частной жизни касаются не только нас, они могут повлиять и на общий ход событий.

В 1812 г. герои совершают поступки, прямо противоположные контексту 1805-1807 гг.: Пьер, остаётся в Москве, чтобы совершить покушение на Наполеона (он всё еще думает, что история вершится именно так), вместо этого спасает девочку во время пожара; Наташа для спасения раненых отдаёт подводы, предназначенные для вывоза имущества Ростовых. Общая сумма, т.е. логика истории будет соответствовать характеру слагаемых, поступков, совершаемых конкретными людьми.

Заметим, что герои при этом не думают, что они делают это во имя спасения Родины или борьбы с Наполеоном. Это тоже важный элемент историософии Толстого, потребовавший появления понятия "скрытая теплота патриотизма".

Нужно разрешить противоречие, образовавшееся на стыке разных выявленных нами моделей. Согласно философии Толстого, человек всегда влияет на историю; противопоставление героического и прозаического предполагает, что степень участия человека в истории разная. Это противоречие можно разрешить следующим образом: если в героическом мире человек формирует историю прямо, то в прозаическом - негативно, отрицательно, когда общий результат получается абсурдный, бесчеловечный, такой, которого не хотел никто.

Второй важнейший вопрос философии истории Толстого носит более специальный характер: как соотносятся свободная воля человека и Провидение (историческая необходимость). Такие события, как отечественная война, показывают не только роль человека в истории, но и присутствие высшей осмысленности, Божественного замысла. Что же доминирует? Ведь логически одно исключает другое: или человек делает свободный выбор, или всё предсказано Божественным замыслом.

У Толстого эти антиномии сопрягаются, действуют одновременно (мы говорили об этом в контексте примет эпического как о "двойной мотивировке" действий героя). Это можно объяснить моделью Бога у русского писателя. Высшая сила не является чем-то внешним, действующим из иной реальности, "сверху", она существует только в людях, проявляет себя через них ("Царство Божье внутри нас" - эта формула апостола Павла является определяющей для Толстого). Но Бог проявляется именно в общенародной сумме воль, не в одном человеке, а во всех сразу, и в этом смысле отдельный человек может "отколоться", пойти против его воли.

Нужно иметь в виду, что, критикуя наполеоновскую модель свободы, Толстой может утверждать, что свободы нет вообще, есть только необходимость (этим тезисом заканчивается эпилог, это, по сути, последнее утверждение в тексте романа). Нужно ли это понимать буквально, перечёркивая то, что мы выяснили в связи с ролью личностного выбора, свободного участия каждого в истории в рамках героического мира?

Нет места только наполеоновской вседозволенности, возможности делать всё, что вздумается. Толстой сравнивает логику истории с физической равнодействующей сил. Результат (сумма) будет чем-то средним, для каждого участника события он будет неожиданным, объективным, не будет соответствовать его личной цели и планам. Наполеоновская свобода невозможна, потому что человек живёт среди других людей.

Однако когда твоя воля, твои устремления совпадают с направлением всенародной воли, необходимости, Провидения, ты будешь добиваться своих целей, получать именно то, что хотел. Только в этом случае - на основе необходимости - человек может быть свободен. Именно так живёт Кутузов, который, по словам Андрея, может отказаться от своей воли, если она противоречит общему ходу событий: "Он понимает, что есть что-то сильнее и значительнее его воли, - это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной воли, направленной на другое". Здесь не идёт речь о безволии, пассивности Кутузова, как это нередко утверждается (Толстой полемизирует прямо на страницах романа с такой трактовкой характера русского полководца), напротив, это единственная подлинная форма свободной воли. Такое понимание свободы не совпадает с общеупотребительным, оно предполагает самоограничение, самодисциплину. Но кто свободнее: тот, кто может реализовать любой каприз, желание (наполеоновская модель), или тот, кто может жить в соответствии с сутью личности, не попадая под власть сиюминутных побуждений, случайных капризов?

Кутузов важен для Толстого не только как образец того, как нужно распоряжаться собственной волей, но и как по-настоящему (в противовес Наполеону) гениальный полководец. Он умеет воздействовать именно на сумму воль, "дух войска". Вспомним специфический характер полководческой деятельности Кутузова у Толстого: он практически никогда не отдаёт приказов сам (кроме одного очень важного исключения, когда он применил свою власть главнокомандующего и приказал оставить Москву). Он либо принимает (как в случае с партизанским отрядом Денисова), либо не принимает (как в случае с агрессивным преследованием отступающих французов) инициативы, которые идут снизу. По словам Толстого, во время Бородинской битвы Кутузов "не делал никаких распоряжений, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему". То, что соответствует общей воле, им поддерживается, то, что противоречит, - отсекается.

В общей концепции романа мир отрицает войну, потому что содержание и потребность мира – труд и счастье, свободное, естественное и потому радостное проявление личности, а содержание и потребность войны – разобщение людей, разрушение, смерть и горе. Ужас смерти сотен людей на плотине Аугеста (во время отступления русской армии после Аустерлица) потрясает тем более, что Толстой сравнивает этот ужас с видом той же плотины в другое время – когда здесь «столько лет мирно сиживал в колпаке старичок-мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу» и «столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и уезжали по той же плотине, запыленные мукой, с белыми возами». Страшный итог Бородинского сражения рисуется в следующей картине: «Несколько десятков тысяч человек лежали мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах… на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского».

Он отказывается признать силой, руководящей историческим развитием человечества, какую бы то ни было «идею», а также желания или власть отдельных, пусть даже и «великих» исторических деятелей. «Есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами, – пишет Толстой. – Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскивания причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденное Земли». Перед историками Толстой ставит задачу «вместо отыскания причин… отыскание законов».

Само изображение правды войны – «в крови, в страданиях, в смерти», которое Толстой провозгласил своим художественным принципом еще в Севастопольских рассказах, исходит из народной точки зрения на сущность войны. Правителям народов Наполеону и Александру, равно как и всему высшему обществу, мало дела до этих страданий. Они либо не видят в страданиях ничего ненормального – как Наполеон, – либо с брезгливо-болезненной миной отворачиваются от них – как Александр от раненого солдата.

Сочинения по литературе: Философия истории в романе Л. Н. Толстого «Война и мир» Одна из главных тем романа Толстого "Война и мир" - военная. Толстой описывает величайшие события в русской жизни 1805-1812 гг., которые в совокупности с мирными событиями, "крушениями на месте", создают историю человечества, где все понятно историкам, но является тайной для Толстого. Писатель дает нам взгляд на историю, в корне противоречащий стандартному взгляду историков как на события, так и на лица, которые "вершат" их. В основу заложено переосмысление обычного понимания исторического события, как - то: его целей, его причин, а также действий и роли в этом событии так называемых великих людей. В качестве примера такого события Толстой берет войну 1812 г., доказывая, что не может быть причины ни для этой войны, ни для любого другого, пусть даже самого незначительного события: "Ничто не причина". А все те бесчисленные обстоятельства, которые историки называют причинами, - лишь совпадение обстоятельств, имевших место в момент, когда должно было свершиться событие.

И именно событие должно было произойти: "Стало быть, причины эти все - миллиарды причин - совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было свершиться только потому, что оно должно было свершиться". Но, следовательно, и "великие" люди, (их примером в романе является Наполеон), мнящие себя зачинателями такого рода событий, не правы и события не могут двигаться одной лишь волей этого человека: "В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие название событию...". Великий человек является лишь орудием истории для совершения события. Причем Толстой говорит, что чем выше стоит человек, тем менее свободен он в своих действиях. Ведь Наполеон поначалу сопротивлялся своему восхождению наверх, но "сумма людских произволов сделала и революцию и Наполеона, и только сумма людских произволов терпела их и уничтожила". Его произвол зависит от воли толпы, от воли сотен людей, "руководимых им", и в то же время он лишь занимает свое место в истории, как наиболее подходящий для этого места человек, выполняя тем самым свое предназначение, в качестве истории и толпы: "Но стоит только вникнуть в сущность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима". Да и не может один руководить сотнями: "... сила ветра находится вне влияний".

Но и толпа подчинена той же таинственной силе, которая двигает "великими". Она слепо верит то в одного, то в другого идола, играет ими, и все же ими она не вольна, а подвластна. Но для чего же тогда нужны великие люди, "гении", не имеющие ни силы, ни власти управлять событиями истории? Толстой утверждает, что такие люди нужны толпе для оправдания жестокости, насилия и убийств, которые могут свершиться: "Он (Наполеон) одним своим выработанным в Италии и Египте идеалом славы и своею искренностью - он один может оправдать то, что имеет свершиться. Он нужен для того места, которое ожидает его..." Но если "великие люди" не имеют того значения, которое в них вкладывают, значит, и цели, которым они подчиняют событие, бессмысленны. Толстой объясняет нам, что у всех событий есть цель, но цель нам недоступная, и все люди, стремящиеся к своим личным целям, на самом деле под руководством высшей силы содействуют одному - достижению той тайной цели, о которой не знает человек: "Отрешившись от знания конечной цели, мы ясно поймем, что точно так же, как ни к одному растению нельзя придумать других, более соответственных ему цвета, имени, чем те, которые оно производит, точно так же невозможно придумать и других двух людей со всем их прошедшим, которое соответствовало бы до такой степени, до таких мельчайших подробностей тому назначению, которое им надлежало исполнить". То есть они играют свою роль, а когда при неожиданном повороте событий маска с них снята, то "... он...

показывает всему миру, что такое было то, что люди принимали за силу, когда невидимая рука водила им. Распорядитель, окончив драму и раздев актера, показал его нам - смотрите, чему мы верили! Вот он! Видите ли вы теперь, что не он, а я двигал вас?" Итак, тех целей, которые провозглашают "великие" люди", не существует.

Тогда получается, что то величие, которое в основном преследует эти цели, та слава, которую надеются получить "руководящие" огромными массами, принимающими участие в событии, также не имеют смысла, их нет. Получается, что жизнь многих людей пуста, так как цель ее - слава и величие. Произведение Л. Н.

Толстого "Война и мир" было задумано как повествование о жизни некоторых вымышленных героев из высшего общества, но постепенно оно превращалось в эпопею, включающую не только описания реальных событий на - чала XIX века, но и целые главы, задача которых - донести до читателя философские воззрения автора. Обращаясь к изображению истории, Толстой был вынужден знакомиться с разнообразными материалами по интересующей его эпохе. Позиция ни одного из современных писателю ученых не могла удовлетворить человека, желавшего во всем "дойти до корня". У автора "Войны и мира" постепенно складывается своя концепция исторического развития, которую было необходимо изложить, чтобы открыть людям "новую истину", сделать яснее логику романа. Одной из первых проблем, с которой столкнулся писатель, стала оценка роли личности и масс в истории. И если в начале создания "Войны и мира" основное внимание уделялось отдельным героям, то по мере изучения войны 12-го года Толстой все больше убеждался в определяющей роли народа. Во второй части эпилога основная мысль, которой проникнуто все повествование, была сформулирована так: "...

чем непосредственнее люди участвуют в совершении действия, тем менее они могут приказывать и тем их большее число... чем меньше то прямое участие, которое люди принимают в самом действии, тем они больше приказывают и тем число их меньше..." Идея о том, что действия масс определяют историю, находит подтверждение во многих эпизодах романа. Так, победу в Шенграбенском сражении русским войскам приносят отнюдь не удачные распоряжения князя Багратиона, который "...только старался делать вид, что все, что делалось по необходимости, случайности и воле частных начальников... делалось...

согласно с его намерениями", а действия "маленького" капитана Тушина, а также осознание всеми необходимости этого боя для спасения армии. Тогда же, когда рядовой солдат не видел цели сражения, как это было при Аустерлице, на неблагоприятный исход не могло повлиять ни знание немецким командованием местности, ни продуманная диспозиция, ни присутствие императоров. Особенно хорошо видно определяющее значение духа войска в Бородинском сражении, когда русские смогли доказать свое моральное превосходство над врагом, несмотря на интриги в штабе Кутузова и неудобство позиции. По мнению Толстого, задача личности состоит в том, чтобы не мешать естественному ходу истории, "роевой" жизни народа. Это понимает Багратион, и доказательством может служить его поведение во время Шенграбенского сражения, это знает Кутузов, чувствующий момент, когда необходимо дать грандиозное сражение, позволяющий себе принять решение об оставлении Москвы, видящий смысл только в войне освободительной. О главнокомандующем русской армии верно скажет князь Андрей: "У него не будет ничего своего". Но высказывания Толстого о созерцательности полководца не следует понимать как признание его беспечности. Кутузову принадлежит идея удачного маневра в 1805 году, он же "придумывал все возможные случайности" в 1812 году. Главное отличие "светлейшего" от Наполеона не в бездеятельности русского командующего, а в осознаний стариком того, что его приказы не являются определяющими для хода истории.

Преклонение перед "роевой" жизнью народа, отрицание значения личности заставляет Толстого свою любимую героиню, Наташу, наделить изначальной близостью к народу, лучших героев, таких, как Пьер и Андрей, шаг за шагом вести к сближению с ним. И хотя никто из персонажей не потеряет своей индивидуальности, одним из важнейших критериев в оценке людей для писателя будет их родство с патриархальным крестьянством, понимание естественного течения жизни. Говоря о позиции Толстого по поводу роли личности в истории, мы неминуемо приходим к описанию противоречий в концепции автора "Войны и мира". С одной стороны, один из основополагающих тезисов - "человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общественных целей". По мнению Толстого, естественно то, что "большая часть людей того времени не обращала никакого внимания на общий ход дел, а руководилась только личными интересами настоящего". С другой стороны, все герои романа разделены на две группы.

← Вернуться