Как изображен в рассказе мир детей мальчики. Психология ребенка в изображении А.П

Короткий зимний день подходил к концу. Ученик третьего класса таганрогской гимназии Антоша Чехов готовил уроки. Перед ним на столе лежала раскрытая латинская грамматика, в медном подсвечнике мигала сальная свеча» по углам ползли тени. Было тихо, тепло.

Антоше Чехову одиннадцать лет. Может быть, он забыл, а вернее хотел думать, что сегодня его очередь сидеть в лавке. Он неторопливо снял щипцами нагар со свечи, написал в тетради число. В это время в комнату вошел отец, Павел Егорович, в шубе, в больших кожаных калошах, и приказал:

Ступай в лавку.

Антоша и не пробовал возражать, он заранее знал, что ничего из этого не выйдет, никаких возражений отец слушать не будет. Поэтому он сложил свою грамматику и пошел за отцом.

Небольшая бакалейная лавка с вывеской над входом: «Чай, сахар, кофе и другие колониальные товары» - помещалась в том же доме, в нижнем этаже. Открыта она была с пяти часов утра и до одиннадцати ночи, и, когда отец куда-нибудь уходил, в лавке по очереди сидели дети. Детей было шестеро: пятеро сыновей и одна дочь. Антоша был третий.

В лавке холодно, как на улице. Антоша садится за конторку, но чернила замерзли и уроки делать нельзя. Он съеживается и запихивает руки в рукава так же, как Андрюша и Гаврюша, его ровесники и друзья, которых привезли недавно из деревни и отдали Павлу Егоровичу в «ученье на года». Все трое чувствуют себя одинаково несчастными. Хотя Антоша хозяйский сын и должен присматривать за мальчиками, получать с покупателей деньги, щелкать на счетах, но за всякую оплошность его так же наказывают, как их.

Павел Егорович сам когда-то прошел тяжелую школу, тоже был «мальчиком» в лавке, унижался, угождал хозяевам, терпел побои. Он искренне верил в то, что детей для их же пользы нужно наказывать, пороть, а дети не представляли себе, что бывает иначе.

Как-то Антоша спросил в гимназии одного мальчика, часто ли его секут дома, и, услышав ответ, что его никогда не секут, очень удивился и не поверил товарищу. Павел Егорович часто говорил: «И меня так же учили, а я, как видишь, вышел в люди».

На всю жизнь запомнил Чехов чувство обиды, унижения, беспомощности, которое испытывал, когда отец наказывал его. Много лет спустя он говорил, что не мог простить отцу, что он сек его в детстве. И все-таки, несмотря ни на что, он любил и за многое уважал отца. Чем старше он становился, тем больше понимал, что отец не мог поступать по-другому, что поступал он так только потому, что любил детей, хотел им добра и видел, что так же учили детей во многих семьях. Но при своих очень скудных средствах отец всем детям дал образование в гимназии, учил музыке, а старших детей - даже иностранному языку

Кроме сидения в лавке, у детей Чеховых была еще обязанность - петь в церковном хоре. Отец был страстным любителем музыки, самоучкой, играл на скрипке и часто вечерами разыгрывал дуэты со вторым сыном Николаем. Но больше всего он увлекался церковным пением и организовал собственный хор, лучший в городе. В хоре пело человек десять местных кузнецов-любителей, которые после целого дня тяжелой работы вечерами приходили к Павлу Егоровичу для спевок.

Чехова всегда волновала судьба детей и особенно судьба детей из народа, которым в то время жилось тяжело. Ведь мы знаем, как тяжело жилось самому Антоше. С детства он помнил мальчиков, служивших в лавке отца, Андрюша и Гаврюшу, потом много встречал таких же беззащитных детей и описал их жизнь в замечательных рассказах, таких как: «Ванька», «День за городом», «Спать хочется».

Обаяние и логика детского мировоззрения

Рассказов о детях у Чехова много. В большинстве своем это рассказы о детях, лишенных детства.

Ваньке из рассказа «Ванька» всего девять лет. Он живет «в мальчиках» у сапожника. За три месяца, проведенные «в ученье», он успел испытать и колотушки, и голод, и насмешки. И вот теперь, оставшись под праздник один, Ванька решил написать письмо единственному близкому человеку - дедушке.

«А вчерась мне была выволочка. Хозяин выволок меня за волосья на двор и отчесал шпандырем за то, что я качал ихнего ребятенка в люльке и по нечаянности заснул, - писал Ванька. - Подмастерья надо мной насмехаются, посылают в кабак за водкой, и велят красть у хозяев огурцы, а хозяин бьет, чем попадя. А еды нету никакой. ».

Долго еще описывал Ванька свою жизнь и просил Дедушку взять его домой. На конверте, купленном накануне за копейку, Ванька написал адрес: «На деревню дедушке». Ванькино письмо, конечно, не дошло до дедушки, а если б оно и дошло, дед все равно не мог бы взять Ваньку домой, изменить его жизнь. Ведь сам он слуга, живет «из милости у господ». А для господ это Ванькино горё было чужим горем, оно их не трогало.

В этом отрывке из письма проходит перед нами вся Ванькина жизнь - жизнь обездоленного, забытого всеми ребенка. Он никому не нужен, жаловаться ему некому, он обречен на гибель.

Так уже в начале своего творческого пути Чехов рассказывал о современной ему русской жизни, о людях с их достоинствами и пороками, с: их несчастиями и радостями.

Варька из рассказа «Спать хочется» лишь немногим старше Ваньки Жукова, о котором сказано выше. Она тоже отдана «в люди», в няньки. И тоже не знает в доме хозяина-сапожника ничего, кроме непосильного труда, бесконечных побоев и унижений. После длинного, изнурительного дня она должна еще нянчить хозяйского ребенка, а после бессонной ночи ее снова ждет работа, работа, работа. Ночами в ее изнуренном бессонницей мозгу возникают видения, причудливо мешаясь с явью. Она видит родную деревню, вспоминает, как умирал отец, видит мать, просящую милостыню.

К действительности Варьку возвращают побои и ругань хозяина - оказывается, она все-таки задремала. Потом - день, затем опять длинная, нескончаемая ночь, несущая мучительную усталость и постоянный страх. И рассудок Варьки не выдерживает этой непосильной тяжести. «Наконец, измучившись, она напрягает все свои силы и зрение, глядит вверх на мигающее зеленое пятно и, прислушавшись к крику, находит врага, мешающего ей жить.

Этот враг - ребенок.

Смеясь, подмигивая и грозя зеленому пятну пальцами, Варька подкрадывается к колыбели и наклоняется к ребенку. Задушив его, она быстро лежится на пол, смеется от радости, что ей" можно спать, и через минуту спит уже крепко, как мертвая. » .

И другой ребенок, герой рассказа «Устрицы», тоже оказывается близким к состоянию помешательства, к которому его приводит жестокий голод.

Любопытно, что сам Чехов в одном из писем определял свою задачу в данном рассказе как профессионально медицинскую - то есть, видимо, как стремление передать ощущения человека в состоянии крайнего физического истощения. Однако действительная художественная мысль рассказа, разумеется, гораздо шире. Ибо потрясают в этом рассказе не только и даже, быть может, не столько голодные галлюцинации мальчика, сколько изображение того, как праздные и сытые господа потехи ради кормят ребенка устрицами и откровенно забавляются, видя, что он ест их вместе с раковинами.

Я считаю, что именно собственное детское мировосприятие А. П. Чехова наложило мемуарный элемент, наполняющий его рассказы жизненным правдоподобием, а психологическое обобщение выводит эти произведения за рамки простых воспоминаний

Мир детства – особый мир, со своей логикой и своим обаянием. Ребёнок часто видит то, чего не видит взрослый. Мир детства уникален, он разительно отличается от мира взрослого. Многие события, казалось бы, неважные с точки зрения выросшего человека, для ребёнка приобретают огромное значение и, напротив, события огромной для взрослого важности легко могут остаться вне поля зрения ребёнка.

Не выделяя для себя отдельно детской темы, А. П. Чехов ввёл ребёнка в круг своих персонажей. Наиболее интенсивно он писал рассказы о детях во второй половине восьмидесятых годов: «Детвора», «Ванька», «Беглец», «Гриша», «Мальчики», «Житейская мелочь». Эти произведения неоднородны, в них действуют дети разного возраста и социального положения.

В «Грише» в центре внимания – ничем не примечательная прогулка трёхлетнего мальчика, в «Детворе» - несколько разновозрастных детей играют вечером в лото, а потом нечаянно засыпают на маминой кровати. Такие рассказы просто передают детское мировосприятие, обаяние детства, не поднимая серьёзных проблем.

Другим произведениям свойственен драматизм положения ребёнка во взрослом мире, часто они изображают жестокость этого мира по отношению к детям.

О том, как рано «сила» взрослого, жестокого мира подавляет свободу детей, как безжалостны хозяева к своим маленьким слугам грустный рассказ «Ванька». Творчество Чехова пронизано ненавистью к «силе», безжалостно, без малейшего сомнения в своём праве подавляющей чужую свободу, калечащей и губящей чужую жизнь.

Чехов – писатель с хитринкой и читать его не просто. Главная его хитрость в том, что он заставляет по-новому посмотреть на самые обыкновенные вещи. У Чехова то и дело оказывается смешным то, что принято считать страшным, грустным – то, что поначалу казалось смешным.

Чехов даёт нам возможность как бы самим «досочинить» то, что автор не сказал прямо, на что он только намекнул. Вот в рассказе «Беглец» деревенского мальчика Пашку кормят в больнице обедом. «Взглянув в миску, Пашка увидел жирные щи, а в щах кусок мяса Долго он ел щи, облизывая после каждого хлебка ложку, потом, когда, кроме мяса, в миске ничего не осталось, покосился на старика и позавидовал, что тот всё ещё хлебает. Со вздохом он принялся за мясо, стараясь есть его возможно дольше, но старания его ни к чему не привели: скоро исчезло и мясо» .

На первый взгляд, Чехов описывал то, что всем хорошо знакомо и потому не очень-то и интересно: как человек ест. Но приглядимся внимательнее: ведь в этой зарисовке вся Пашкина жизнь – трудная деревенская жизнь, бедность, когда и поесть досыта не удаётся. Недаром Пашка так растягивает удовольствие от еды и завидует соседу, что тот ещё хлебает. Недаром старается особенно медленно есть мясо: нечасто, наверно, достаётся ему эта еда Мальчик, которому в больнице кажется лучше, чем дома! Какая же скучная жизнь в деревне, как не сладко приходится Пашке, его матери, другим крестьянам!

В целом же в центре внимания чеховского рассказа о детях – противопоставление двух равных по значимости миров - детского и взрослого. Поэтому персонаж-ребёнок в пределах чеховской прозы 80-х годов не находится в изоляции от других персонажей, а действует наравне с ними в сложном и многосоставном мире.

Для анализа того, как передаётся детское мировосприятие в художественном тексте, можно воспользоваться понятием «точка зрения».

Особенности детского восприятия

Особенности детского восприятия проявляются на всех уровнях художественного текста. Рассмотрим, прежде всего, изображение времени и места (пространства) действия.

Во-вторых, описания, как правило, не существует отдельно от восприятия ребёнка. Поэтому время и пространство может быть добрым и злым, своим и чужим, светлым и тёмным (в прямом и одновременно в переносном смысле), идеальным (существующим в мечтах) и реальным; часто эти признаки совмещаются.

В рассказе «Ванька» деревня воспринимается как доброе и светлое время-пространство. В речи, формально принадлежащей повествователю, переданы точка зрения героя, воспоминания Ваньки о деревне: «Ночь темна, но видно всю деревню с её белыми крышами и струйками дыма, идущими из труб, деревья, посеребрённые инеем, сугробы. Всё небо усыпано весело мигающими звёздами, и Млечный Путь вырисовывается так ясно, как будто его перед праздником помыли и потёрли снегом». Этот пейзаж противопоставлен тёмной мастерской сапожника, где мальчик пишет своё письмо. Из текста ясно, что ему в деревне не место, что, «отданный в ученье, он попал в мир взрослой жизни, из которой ему уже не вернуться в счастливое время ёлок и гостинцев». Но Ванька этого не понимает, он ещё несмышлёныш, пишущий «на деревню к дедушке».

В рассказе «Мальчики» книжная мечта торжествует над привычками семейным уютом: ведь читатели в самом романтическом возрасте («второй класс гимназии») и представляют себе Америку, путь к ней по Майн Риду (по словам Чечевицына «добывать же себе пропитание можно охотой и грабежом»). А у семилетнего Пашки («Беглец»), попавшего в больницу, желания меняются быстро, под влиянием последнего впечатления. Обещание доктора показать «живую лисицу» побуждает его спокойно остаться в больнице; после «жирных щей» он думает, что «доктору живётся очень не дурно», а под влиянием ночных страхов решает сбежать из полюбившегося сначала места. В этом рассказе противопоставлены два восприятия больницы ребёнком: вначале Пашку всё восхищает («Лестница, полы и косяки были выкрашены в великолепную жёлтую краску и издавали вкусный запах постного масла»; «Но больше всего Пашке понравилась кровать, на которую его посадили, и серое шершавое одеяло»). Ночью же ребёнок обращает внимание на другие детали - «он бросился назад к больнице, обежал её и опять остановился в нерешимости: за больничным корпусом белели могильные кресты»; «Пробегая мимо тёмных, суровых строений, он увидел одно освещённое окно».

Добро и зло хорошо показаны в рассказе «Мальчики»: «Папаша повёл Володю и Чечевицына к себе в кабинет и долго там говорил с ними» . Из контекста ясно, что кабинет отца ассоциируется только с выговором, наказанием, поэтому «повёл в кабинет» означает тож, что и «наказал».

Хорошо передаёт детскую точку зрения соотношение чего-то большого. Так, в рассказе «Детвора» подробно описан только обеденный стол, за которым дети играют в лото, всё остальное лишь намечено. Автор подробнее передаёт то, на что обращает внимание ребёнок. Так, в «Грише» пространство – это, прежде всего то, что находится внизу (пятно на ковре, стёклышко на тротуаре), то есть, отобрано то, что могло попасть в поле зрения трёхлетнего ребёнка.

Итак, детская точка зрения в данных рассказах – это то, как ребёнок измеряет и оценивает время и пространство. Однако важно выбрать и слова, которые употребляют дети.

В рассказе «Детвора» упомянут «тот старый офицер, которы и другой его характеристики не даётся. Внимание обращено на что-то незначительное для взрослого, но важное для ребёнка. Иногда писатель использует и «детскую», и обычную речь. В рассказе «Грише» при описании дома каждая комната сначала называется на языке трёхлетнего Гриши, и только затем появляется привычное слово: «четырёх угольный мир, где в одном углу стоит его кровать» - « детская», «пространство, где обедают и пьют чай» - «столовая». «Комната, где стоят красные кресла» (очевидно, это гостиная), «за этой комнатой есть ещё другая, куда не пускают и где мелькает папа» (кабинет отца) .

Тот же приём встречается (хоть и реже) в рассказе «Беглец». Помещение, в которое попадает мальчик, не сразу называется больницей, и сначала неясно, куда пришла мама с мальчиком. Но постепенно появляются характерные слова (приёмная, больные, фельдшер), и становится понятно, что это именно больница. В конце рассказа опять та же ситуация: «Пашка, не разбирая дверей, бросился в палату оспенных, оттуда в коридор, из коридора влетел в большую комнату, где лежали и сидели на кроватях чудовища с длинными волосами и со старушечьими лицами. Пробежав через женское отделение, он опять очутился в коридоре» . Сначала помещение называется так, как оно воспринимается ребёнком, и лишь за тем следует привычное слово.

Специфика детского восприятия мира придаёт рассказам особое очарование. Особенно много примеров в «Грише»: «Мама похожа на куклу, а кошка на папину шубу, только у шубы нет глаз и хвоста»; «За этой комнатой есть ещё другая, куда не пускают и где мелькает папа – личность в высшей степени загадочная! Няня и мама понятны: они одевают Гришу, кормят и укладывают его спать, но для чего существует папа – неизвестно. Ещё есть другая загадочная личность – это тётя, которая подарила Грише барабан. Она то появляется, то исчезает. Куда она исчезает? Гриша не раз заглядывал под кровать, за сундук и под диван, но там её не было»; «В этом же новом мире, где солнце режет глаза, столько пап, мам и тёть, что не знаешь, к кому и подбежать».

В рассказе «Детвора» копейка оказывается дороже рубля, к тому же сама ценность денег условна («возле них валяются копейки, потерявшие свою силу впредь до новой игры» . Естественно, что кругозор ребёнка ограничен, его понимание действительно совпадает со взрослым видением мира. Поэтому, когда автор при изображении мира даёт только детское восприятие, не соответствующее норме, возникает комический эффект. Это свидетельствует о том, что такие рассказы ориентированы скорее на взрослого читателя, который видит разницу между привычным восприятием мира и видением ребёнка, понимает, например, что письмо «на деревню дедушке» дойти не может (чего, разумеется, не знает Ванька Жуков).

Ребёнок (особенно маленький) видит мир по-другому, он не замечает многого из того, на что обращают внимание взрослые.

Драматизм перехода ребенка во взрослый мир

Чехов, пишущий о детях, решает задачи, весьма далёкие от задач детской литературы. Он поднимает серьёзные проблемы, например, подчёркивает драматизм перехода ребёнка во взрослый мир и жестокость этого мира по отношению к нему («Ванька» и «Спать хочется»). Многие детские рассказы у Чехова развивают тему одиночества, глухоты людей по отношению друг к другу. Так, в «Грише» ребёнок оказывается лишним, мешает няне и оказывается не понятным даже матерью: возбуждение ребёнка под влиянием новых впечатлений она объясняет тем, что он «вероятно, покушал лишнее».

Этому же посвящён рассказ «Житейская мелочь»: герой его, молодой человек, «ни разу не обратил внимание на мальчика и совершенно не заметил его существования: торчит перед глазами мальчик, а к чему он тут, какую роль играет – и думать об этом как-то не хочется». В ходе случайного разговора с этим мальчиком он узнаёт, что тот регулярно видится со своим отцом, с которым не должен общаться. Молодой человек обещал ничего не рассказывать матери ребёнка – и тут же забывает о своём обещании:

Николай Иванович! – простонал Алёша. - Ведь вы дали честное слово!

Э, отстань! – махнул рукой Беляев. – Тут поважнее всяких честных слов. Меня лицемерие возмущает, ложь!

Кончается рассказ слезами ребёнка и замечанием повествователя: «Это он первый раз в жизни лицом к лицу так грубо столкнулся с ложью; ранее же он не знал, что на этом свете, кроме сладких груш, пирожков и дорогих часов, существует ещё и многое другое, чему нет названия на детском языке».

Глава 3: Роль ребенка в произведениях А. П. Чехова

Со школьных лет каждый грамотный человек помнит рассказ «Ванька», который не оставляет равнодушным ни одного читателя. Это щемяще-грустный рассказ о деревенском мальчике Ваньке Жукове, отданном в ученье к сапожнику.

В скупых и неумелых строчках письма, которое пишет Ванька «на деревню дедушке», запечатлена целая жизнь, беспросветное существование маленького забитого человечка, который только и живет надеждой на то, что дедушка возьмет его, наконец, обратно в деревню.

И как потрясает нас финал рассказа, из которого мы узнаем, что горячая мольба погибающего мальчугана так и останется не услышанной.

Конечно, ребенок в рассказах А. П. Чехова- это не рассказчик. Но он играет такую же роль, как и авторская позиция. В каждом рассказе есть две точки зрения, детская и авторская, их соотношение- игра между ними. Ребёнок (особенно маленький) видит мир по-другому, ещё не опираясь на общепринятые нормы и условности, только открывает его для себя. И читатель как бы приглашается исследовать мир вместе с ребёнком, видеть в обычном непривычное и новое.

Заключение

Самая главная ценность в представлениях Чехова – человеческая свобода. « Мое святая святых, - писал Чехов в одном из писем, - это человеческое тело, здоровье, ум, талант, вдохновение, любовь и абсолютнейшая свобода, свобода от силы и лжи, в чём бы последние две ни выражались». Такое ощущение было естественным для человека 80 – 90-х годов 19 века, когда свобода всячески ограничивалась самодержавием. Но Чехов говорит не только о политической свободе, а о «свободе от силы и лжи, в чём бы последние две ни выражались». Зависимость от силы Чехов хорошо узнал на собственном опыте.

Чехов писал очень короткие рассказы, на первый взгляд, как будто бы простые обыкновенные и о простых и обычных делах и днях. Читателям иногда казалось, что это смешные рассказы, но стоило над ними немного задуматься, заглянуть в них поглубже, и становилось грустно и страшно - так много было в них правды о русской жизни, той «безусловной и честной правды», которую всегда и, прежде всего, требовал от себя писатель Чехов.

Читая рассказы этого замечательного писателя, невольно думаем мы о тех детях, которым жилось так же трудно, как Ваньке, в то далёкое время, которое уже никогда не вернётся. Думаем и о том, как крепко, по-настоящему любил Чехов детей, если мог написать такие рассказы, как: «Ванька», «Беглец», «Мальчики» и ещё много других рассказов о детях.

Мир глазами трехлетнего ребенка (по рассказу А.П. Чехова "Гриша")

Задачи: Образовательные: - развивать навыки анализа прозаического текста, обогащать представление о художественной детали;- активизировать словарь учащихся: лексику разнообразной тематики;Воспитательные: - подвести детей к сознанию того, как важно стремиться понять других и если это необходимо, помочь им;- развивать культуру общения; формировать творческую активность школьников;- воспитывать потребность общения друг с другом, учителями в неформальной, почти домашней обстановке;- продолжить формирование интереса к предмету.Развивающие: - развивать творческое видение учащихся, воображение, память;- формировать умение грамотно работать с книгой.

ХОД УРОКА

1. - Помните ли вы своё раннее детство? С какого возраста ваши воспоминания точные, яркие? Всё ли вы помните из детства, когда вам было 3 года?
– Сегодня мы попробуем увидеть мир глазами трёхлетнего ребёнка, героя рассказа Антона Павловича Чехова «Гриша», попытаемся оценить его живое, свежее, наивное мировосприятие.
- Но сначала познакомимся кратко с биографией Антона Павловича Чехова.(СООБЩЕНИЕ УЧЕНИКА)
-Дополнительно прочитаем о детских годах Чехова и изображении им детей в его произведениях в учебнике ( СТР.93 )
.2. Первичное чтение рассказа «Гриша»
Бурнус – плащ с капюшоном;паяц – клоун.
3. – После прочтения выскажите свои мысли и чувства. – Определите жанровую принадлежность произведения.
Рассказ – небольшое прозаическое произведение, описано одно, реже – несколько событий с малым количеством действующих лиц.
4. Беседа после прочтения рассказа
- Какое впечатление осталось после прочтения?
- СТР 99 вопрос № 15.

- Почему заболел Гриша?
- Почему мама не поняла, в чём причина болезни? (Обилие впечатлений само по себе не вызывает жар. Что же произошло?Необходимо сравнить МИР Гриши и МИР взрослых, обнаружить границу между ними. Ребёнок переступил границу, и мир взрослых обрушился на него и подавил своим разнообразием.)
- Обсуждение вопросов 1-3 (СТР.98)
– Найдите описание того, каким был мир Гриши до выхода на прогулку по бульвару .
– Можно ли по описанию «четырёхугольного мира» понять, что он увиден глазами совсем маленького мальчика?
Духовный ми р ребенка и окружающий мир предстают здесь не столько в гармоническом единстве, сколько под знаком противоречий , нередко достаточно острых. Он едва умеет говорить и не способен передать те впечатления, которые поразили его во время прогулки, да взрослые и не пытаются его понять . До этой прогулки Гриша знал « только четырехугольный мир» своей детской, где за нянькиным сундуком «очень много» разных вещей.
I вариант . – На какие части делится его домашнее пространство ?
- Как он воспринимает всё окружающее его? – Как оправдывает существование других людей?
II вариант.- описание нового мира

Домашнее пространство

В обжитом пространстве Гриша знает все предметы . Всё, что окружает Гришу, он сопоставляет и сравнивает : мама похожа на куклу, а кошка на папину шубу. Значение вещей Гриша тоже понимает в силу своего возраста: часы существуют для того, чтобы «махать маятником и звонить». Существование других людей Гриша оправдывает только теми их действиями, которые связаны с ним. Всё его восприятие мира замкнуто на нём самом. – Сделайте вывод о восприятии мира трёхлетним ребёнком.
При описании дома каждая комната сначала называется на языке трехлетнего Гриши, и только затем появляется привычное слово: «четырехугольный мир, где в одном углу стоит его кровать...» - «детская», «пространство, где обедают и пьют чай» - «столовая», часы, «существующие для того только, чтобы махать маятником и звонить», «комната, где стоят красные кресла» (очевидно, это гостиная), «за этой комнатой есть еще другая, куда не пускают и где мелькает папа» (кабинет отца).
Няня и мама понятны : они одевают, кормят и укладывают спать, но для чего существует папа - неизвестно .
«Еще есть другая загадочная личность - это тетя , которая подарила Грише барабан. Она то появляется, то исчезает/Куда она исчезает? Гриша не раз заглядывал под кровать, за сундук и под диван, но там ее не было».

– Что же произошло в жизни Гриши? (Он вышел на прогулку по бульвару ). – Мир вокруг него такой же или Гриша воспринимает его по-другому?

Всё поведение Гриши описано с большим сочувствием. Гриша очень восприимчивый и впечатлительный мальчик.
Как Гриша воспринимает «новый мир»: людей, животных ?
- Можно ли сказать, что главное в его крошечном опыте СРАВНЕНИЕ и ПОДРАЖАНИЕ ? (Подтвердите строками из текста)
(Всех людей, которые встречаются Грише на улице, он считает папами и мамами, тётями, нянями, сравнивая их с собственными папой, мамой,.. Все реакции на новое носят подражательный характер, он всегда смотрит на няню: если няня не боится, значит и ему не страшно. Шагает в такт солдатам. Собак сравнивает с кошками.)
А когда он гуляет на бульваре , перед ним столько «пап, мам и теть», что он не знает, к кому и подбежать. И так как от кошки строит он свое мировоззрение, то и не сомневается, что это перебежали через бульвар «две большие кошки с длинными мордами, с высунутыми языками и с задранными вверх хвостами», и он считает своим долгом поспешно устремиться за ним вслед; и без лишних слов берет он себе один чужой апельсин из того «маленького корыта с апельсинами», которое держала «какая-то няня»...
Объясните эмоции:

Лошади – удивление Солдаты – страх, ужас Две кошки – веселье Стеклышко, апельсины – интерес Человек со светлыми пуговицами – наслаждение

Возвращение домой – слезы, усталость
** Автор подчеркивает, как важно родителям понимать, что происходит с их детьми, быть внимательными к ним. При изображении мира в рассказах о детях Чехов выбирает детскую точку зрения, описывает его глазами ребенка.
- Пытаются ли понять Гришу окружающие его люди: няня, мама? Докажите.
Взрослые игнорируют внутренний мир ребёнка, особенно няня, она не понимает, что Грише жарко, что у него не сформировано понятие своего и чужого, не обращает на него внимания до тех пор, пока Гриша не начинает мешать, разрешает кухарке дать ему водки, хотя это вредно маленькому ребёнку.

-
Мир взрослых

В мире, окружающем Гришу, кажется, есть все, что нужно ребенку: мама, папа, няня, тетя, кошка, кукла и другие игрушки, детская, забота, ухаживание за ним, - но нет в нем главного - нет познания, прочувствования любви родных и близких, рождающей понимание, что мама, папа, тетя, няня -особенные, единственные на всем свете . Отсюда, вероятно, и объяснение того, почему он одет не по погоде, и вопросы и недоумения Гриши, вызываемые улицей: "В этом же новом мире, где солнце режет глаза, столько пап, мам и теть, что не знаешь, к кому и подбежать. Но страннее и нелепее всего - лошади...".
– Как понимаете смысл последнего предложения ?
Неудивительно, что ребенок после такой прогулки заболел (перевозбудился, перегрелся...): "Вечером он никак не может уснуть. Солдаты с вениками, большие кошки, лошади, стеклышко, корыто с апельсинами, светлые пуговицы - все это собралось в кучу и давит его мозг. Он ворочается с боку на бок, болтает и в конце концов, не вынося своего возбуждения, начинает плакать.
-А у тебя жар! - говорит мама, касаясь ладонью его лба. - Отчего бы это могло случиться? - Печка! - плачет Гриша, - пошла отсюда, печка! Вероятно, покушал лишнее... - решает мама".
Какой горькой иронией заканчиваются финальные строчки рассказа: "И Гриша, распираемый впечатлениями новой, только что изведанной жизни, получает от мамы ложку касторки". Доверчивый, чистый мир ребенка впитал в себя впечатления действительности. Остался ли он прежним, чистым, добрым?
Этот чудесный, тонкий и гуманный рассказ был хорошо встречен критикой. Один из рецензентов писал: «А какой глубиной анализа и скрытой любви проникнут рассказ «Гриша», где крошечный человечек впервые сталкивается с обширным внешним мир, в котором до сих пор для него существовали только для мама, няня и кошка!» «Дети и детская душа выходят у Чехова поразительно». Вопросы воспитания детей глубоко волновали Чехова. Во многих рассказах он раскрывает свои воззрения на современное воспитание, порицая родителей, учителей, взрослых людей, безразличных к детям, к их интересам, особенностях психики .

- Найдите изобразительные средства языка.
. Определение темы, основной мысли (идеи) произведения
– Определите широкую и узкую темы данного рассказа. (Жизнь людей. – Мир трехлетнего ребенка)
– Как можно было бы по другому озаглавить этот рассказ?
– Какой эпизод особенно затронул? Что показалось непонятным?
– Определите идею текста?
Мир ребенка наивен, прекрасен и чист. Но так это лишь до тех пор, пока в него не вмешивается жизнь взрослых…
Автор показывает контраст между свежим детским восприятием, которое жадно впитывает всякое новое впечатление, которое распахнуто навстречу миру, и равнодушными реакциями взрослых людей.
Контраст между значительностью нового опыта, грандиозностью новых впечатлений и прозаическим выводом мамы – ирония жизни.

ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О ФАБУЛЕ, КОНФЛИКТЕ И КОМПОЗИЦИИ (СТР, 99)
Д/З: на листе 5

В изображении мира детства Чехов продолжает традиции Л. Н. Толстого, связанные с проникновением в психологию ребёнка, с раскрытием «диалектики его души» («Ванька», «Спать хочется», «Беглец», «Детвора», «Мальчики»). А. П.

Чехов глубоко интересовался вопросами воспитания, образования подрастающего поколения. В его юмористических рассказах разбросано немало язвительных замечаний о казённой системе классического образования («Репетитор», «Человек в футляре», «Случай с классиком»). Писатель хорошо знал детскую психологию и тонко её раскрывал в рассказах «Гриша», «Событие», «Дома», «Детвора» и др. Рассказы А. П.

Чехова о детях – непревзойдённые шедевры русской литературы. В них всё правдиво. А. П. Чехов горячо любил детей.

В его отношениях с ними было много душевной теплоты, искренней весёлости и забавной игры. Он охотно подолгу беседовал с ребятами, писал им шутливые письма, рисовал занимательные картинки. Писатель проявил большое внимание к детскому чтению, решительно осуществив реакционные дидактические книжонки для детей и буржуазные приключенческие романы, распространяемые среди молодёжи. Он утверждал, что детям и юношеству нужна подлинно художественная литература, а не суррогаты искусства. Сам Чехов, изображая мир детей, прекрасно воспроизводил не только внешние черты поведения ребёнка, особенности его речи, но и умел «мыслить на его манер».

Может показаться непонятным и его признание: «Писать для детей вообще не умею … и так называемой детской литературы не люблю и не признаю». Дело в том, что под «так называемой детской литературой» Чехов разумел адресованные детям нехудожественные сентиментально-моралистические книжки того времени. Поясняя свою позицию, писатель продолжал: «Надо не писать для детей, а уметь выбирать из того, что уже написано для взрослых, т.е из настоящих художественных произведений», подобно тому как нет надобности «выдумывать для больного какое-то особое лекарство только потому, что он ребёнок», достаточно «уметь выбирать лекарство и дозировать его». Несмотря на то, что Чехов специально для детей ничего не писал, ряд его рассказов прочно вошёл в круг детского чтения и подготовил юных читателей к знакомству с творчеством выдающегося художника слова.

Эти рассказы были изданы для детей ещё при жизни писателя. Одни из них («Белолобый») печатались в детских журналах, другие вошли в специальный сборник «Детвора», Спб., 1889 («Ванька», «Событие», «Детвора», «Беглец»), а некоторые («Каштанка») изданы отдельно. Большинство рассказов Чехова, вошедших в круг детского чтения, посвящено жизни ребят. Забота о подрастающем поколении, о его воспитании отражена во многих произведениях писателя, свыше двадцати рассказов о детях написано им.

Герои этих произведений – обычные дети. Ситуации, лежащие в основе повествования, позволяют писателю не только раскрыть с достаточной полнотой и реалистичностью характера ребёнка, но и показать социальные условия, формирующие этот характер, а следовательно, поставить перед читателем важные педагогические проблемы. Становление характера, приобщение ребёнка к сложному, противоречивому миру взрослых прослеживает Чехов в своих рассказах. Чехов исследовал, по существу, все решающие стадии взросления ребёнка – от младенца до подростка. Тонкими чертами написал Чехов и элементарные души детей.

Нам пришлось уже раньше сказать, что есть нечто прекрасное и трогательное в этой группе: Чехов и ребенок. Глаза, уже оскорбленные и утомленные жизнью, светящиеся вечерним светом юмора и печали, — и глаза, на жизненное утро только что раскрывшиеся, всему удивленные и доверчивые. И писатель ласково и любовно берет за руку это удивляющееся дитя, Егорушку или Гришу, и вместе с ним идет по жизни, странствует по ее знойной степи. Гамлет со свойственной ему глубиной заглядывает в маленькое сердце своего оригинального попутчика и художественно рисует, как последний представляет себе новую и свежую для него действительность. У Чехова мы наблюдаем не только ребенка таким, как он кажется нам, но и самих себя, как мы кажемся ребенку.

В рассказе «Гриша» — «маленький пухлый мальчик, родившийся два года и восемь месяцев тому назад, гуляет с няней по бульвару». Он едва умеет говорить и не способен передать те впечатления, которые поразили его во время прогулки, да взрослые и не пытаются его понять. До этой прогулки Гриша знал «только четырёхугольный мир», в котором бывают няня, мама и кошка. «Мама похожа на куклу, а кошка – на папину шубу, только у шубы нет глаз и хвоста». Но вот на улице он оказывается в новом, неведомом мире.

С изумительной чуткостью автор передаёт восприятие ребёнком этого «нового мира». Дома он рассказывает «маме, стенам, кровати, где он был и что видел», «не столько языком, сколько лицом и руками». Впечатления «собрались в кучу и давят его мозг». Выход в большой мир потрясает малыша настолько, что вечером он не может уснуть и плачет. «Вероятно, покушал лишнее, — решает мама.

И Гриша, распираемый впечатлениями от новой, только что изведанной жизни, получает ложку касторки». Конечно, Гриша ещё слишком мал, чтобы можно было проследить становление его характера. Писатель скорее говорит о пробуждении сознания ребёнка, о том влиянии, которое оказывает на него окружающая обстановка. Подчеркивает, как важно родителям понимать, что происходит с их детьми, быть внимательными к ним. Так Чехов наклоняется к ребенку и с улыбкой следит за тем, как смотрится в его глаза недавняя знакомка-жизнь.

Весь мир обращается в сплошную детскую. К нему прилагают специальное крошечное мерило, и он входит в ребяческое сознание очень суженный, упрощенный, но зато весь интересный и новый. Мы теперь даже представить себе этого не можем: кругом нас — известное, старое, примелькавшееся, а когда-то все краски предметов были свежи и все было новое, все было первое. Как далеки мы ныне от первого! Тем крупнее, следовательно, эстетическая заслуга писателя, который сумел вернуть нас к этой исчезнувшей поре, к «милому, дорогому, незабвенному детству», — так называет ее чеховский Архиерей, мешая в своем сердце воспоминания и молитвы.

Этот чудесный, тонкий и гуманный рассказ был хорошо встречен критикой. Один из рецензентов писал: «А какой глубиной анализа и скрытой любви проникнут рассказ «Гриша», где крошечный человечек впервые сталкивается с обширным внешним миром, в котором до сих пор для него существовали только мама, няня и кошка!» Вопросы воспитания детей глубоко волновали Чехова. Во многих рассказах он раскрывает свои воззрения на современное воспитание, порицая родителей, учителей, взрослых людей, безразличных к детям, к их интересам, особенностях психики. Дети у Чехова – выразители высоких принципов морали, человечности, противостоящих установившимся шаблонам житейского поведения, обязательными предрассудками.

По настоянию издателя А. С. Суворина Чехов объединяет несколько своих произведений о детях в сборник «Детвора» (1889). Сюда вошли рассказы «Детвора», «Ванька», «Кухарка женится», «Беглец», «Событие» и «Дома». Сборник получил высокую оценку от учителей.

По их мнению, книга Чехова вызывает самые хорошие чувства и её следует «горячо рекомендовать для детей всех возрастов». Рассказ «Детвора», открывающий сборник, как бы вводит читателя в своеобразный мир детства. Взрослые уехали на крестины. В ожидании их возвращения дети играю в лото. Им давно пора спать, «но разве можно уснуть, не узнав от мамы, каков на крестинах был ребёночек и что подавали за ужином?

». Двумя-тремя штрихами писатель не только набрасывает портрет всех детей от мала до велика, но и даёт представление о том, как у каждого из них начинают проявляться или уже определённо проявились индивидуальные особенности характера. Гриша играет азартно и исключительно ради денег. Аню «копейки» не интересуют, но она боится, чтобы кто-нибудь не выиграл, так как «счастье в игре для неё вопрос самолюбия». Соня бескорыстна и её занимает исключительно процесс игры, поэтому кто бы ни выиграл, она «одинаково хохочет и хлопает в ладоши».

А брат ее, Алеша «пухлый, шаровидный карапузик, по виду флегма, но в душе порядочная бестия, сел не столько для лото, сколько ради недоразумений, которые неизбежны при игре; ужасно ему приятно, если кто ударит или обругает кого», ещё очень мал: у него «ни корыстолюбия, ни самолюбия». Кухаркин сын Андрей по натуре мечтателен, к выигрышу он относится безучастно, но зато его интересует, «сколько на том свете цифр и как они не перепутываются!». А гимназист Вася играет только от скуки. И в конце вечера игроки направляются к маминой постели («вязкий клей» слипает глаза), и «через какие-нибудь пять минут кровать представляет собою любопытное зрелище»: на ней вповалку сладко и крепко спят все партнеры.

«Дети и детская душа выходят у г-на Чехова поразительно», — писали критики после появления рассказа «Детвора». У детей, изображённых здесь писателем, были реальные прототипы; наблюдения над ними и легли в основу рассказа. Дети в отсутствии родителей играют в лото; играют на деньги, но реальной их цены не представляют: копейка для них дороже рубля. Возраст у детей разный – от шестилетней Сони до ученика пятого класса Васи. Перед читателем происходит целая гамма детских переживаний, ярко вырисовываются психологические портреты героев.

Для одного игрока интерес сосредоточен исключительно на деньгах; для другого это – вопрос самолюбия; у третьего нет «ни корыстолюбия, ни самолюбия. Не гонят из-за стола, не укладывают спать – и на том спасибо». В процессе игры обсуждаются и всякие жизненные вопросы. «Нехороший человек этот Филипп Филиппыч, — вздыхает Соня. – Вчера входит к нам в детскую, а я в одной сорочке… И мне стало так неприлично».

Неоднократно переиздававшийся чеховский сборник о детях был назван по заглавию этого рассказа: «Детвора». Лев Толстой и его относил к числу лучших произведений писателя. Название рассказа «Детвора» как бы вызывает у читателя представление о детстве благополучном – счастливой, безмятежной поре. Но все ли дети могут спокойно спать, у всех ли детство безоблачно? Зная другое детство, обездоленное, лишенное всего, что необходимо ребёнку, Чехов пишет о нём в ряде произведений («Ванька», «Спать хочется»).

Рассказы Чехова о детях, лишенных детства, оказали большое влияние на развитие общественного сознания конца XIX века. Созданные в духе прогрессивных традиций критического реализма, они с предельной остротой ставили вопрос о несправедливости социального неравенства, об ответственности общества перед самым молодым его поколением. Вслед за Чеховым в конце XIX – начале XX века эту тему развивали и углубляли в своих произведениях Д. Мамин-Сибиряк («Вертел»), Л. Андреев («Петька на даче»), А.

Куприн («В недрах земли»), А. Серафимович («Маленький шахтер»), М. Горький («Детство», «В людях»).

Антон Павлович Чехов (1860- 1904) вошел в историю русской литературы как мастер психологического анализа, как великий драматург, пьесы которого разгадывает не одно поколение ре­жиссеров. Он не был детским писателем, однако понимал, какое значение может иметь для детей литература. Два своих рассказа о животных - «Белолобый» и «Каштанка» - Чехов адресовал де­тям. Посылая их для организуемой детской библиотеки, писатель характеризовал свои произведения как «две сказки из собачьей жизни».

«Белолобый» был впервые напечатан в журнале «Детское чте­ние» в ноябре 1895 года. Содержание рассказа - небольшой эпи­зод из жизни старой волчицы, пытавшейся украсть овцу на зи­мовье, но в суматохе схватившей щенка, который прибежал за ней в логово, стал играть с волчатами, и волчица не смогла его съесть.

Чехов наделяет зверя человеческими способностями (прием антропоморфизма): волчица вспоминает, как летом около зимо­вья паслись овцы, соображает, что теперь, в марте, в хлеву дол­жны быть ягнята. Белолобый, крупной породы щенок вызывает в ней разные чувства. Сначала отвращение и досаду - она рычит на него; потом, когда она решает все-таки съесть его, а «он лизнул ее в морду и заскулил, думая, что она хочет играть с ним», ей становится противно. Отправившись на зимовье во второй раз, она видит возвращающегося домой щенка и думает о том, как бы он не помешал ей. А когда это действительно происходит (щенок прыгает к волчихе на крышу хлева, а потом в дыру и, залившись радостным лаем, будит всех обитателей сарая), волчица уходит прочь.

Так же, как и в «Белолобом», в «Каштанке» Чехов соединяет два видения мира - глазами животного и глазами человека. Неза­тейливая на первый взгляд история потерявшейся собаки на гла­зах читателя разворачивается в рассказ о взаимоотношениях чело­века и животного, которое испытывает человеческие чувства при­вязанности и верности, по-своему (но почти по-человечески!) переживает, радуется и страдает, и в этих переживаниях подчас оказывается благороднее человека.

Чехов словно сопоставляет два мира - человека и животного, и столяр, который называет собаку ничтожным «насекомым су­ществом», на самом деле ничтожен сам, поскольку в пьяном уга­ре действительно нередко теряет человеческий облик.

Автор с самого начала обращает внимание читателя не только на внешние черты поведения Каштанки (потерявшись, она бе­гает, приподнимая то одну озябшую лапу, то другую), но и на то, в каком «душевном» состоянии она находится: беспокойно оглядывается по сторонам, плачет, грустит, тоскует. Она «дума­ет», пытается вспомнить, как она заблудилась. Она обладает сво­им временем - прошлым, настоящим и - кто знает? - может, и будущим. Прошлое дано в ее воспоминаниях, она его поэтизи­рует, несмотря на то, что в нем, казалось бы, и не было ничего отрадного: она недоедала, спала под верстаком на стружке, сто­ляр-пьяница частенько бил и ругал ее, Федюшка выделывал с нею такие фокусы, что у нее «зеленело в глазах и болело во всех суставах». Но в ней живет привязанность к дому, верность и пре­данность людям, которые были ее хозяевами. Потеряв на улице своего хозяина, она плачет, ею владеют отчаяние и ужас.

Вторая глава рассказа словно открывает новую страницу жизни собаки. И в этой жизни она получает новое имя и новое занятие: теперь ее зовут Теткой и она готовится стать артисткой цирка - подобравший ее на улице человек оказался дрессировщиком.

Постоянно Каштанка сопоставляет жизнь прежнюю и тепереш­нюю и никак не может решить, какая из них лучше. Но собачья преданность выше сытости и довольства, и потому в разгар пред­ставления собака радостно отзывается на свое прежнее имя, пры­гает через барьер, чтобы попасть на галерку к позвавшим ее лю­дям. Вновь обретя старых хозяев, она «радуется, что жизнь ее не обрывалась ни на минуту», а то время, что она провела в разлуке с ними, «представлялось ей теперь, как длинный, перепутанный, тяжелый сон...».

Чехов радовался успеху у детей этого рассказа и заботился о красочном, иллюстрированном его издании, даже сам искал изоб­ражение собаки для обложки. А в одном из писем он замечал, что, по мнению детей, он гениален, так как написал рассказ «Каш­танка».

«Детская тема» возникает у Антоши Чехонте (это один из мно­гих псевдонимов писателя) с первых его литературных шагов, а печататься он начал с 18 лет. В юмористическом журнале «Оскол­ки» он публикует в начале 80-х годов XIX века статью «Осколки московской жизни», где пишет о воздействии на детей массовых бульварных произведений. Возможно, именно низкосортность со­чинений, адресованных детям, вспоминается А.П.Чехову, когда в письме к Г. И. Россолимо он замечает:

Так называемой детской литературы не люблю и не признаю. Детям надо давать только то, что годится и для взрослых. <...> Надо не писать для детей, а уметь выбирать из того, что уже написано для взрослых, т.е. из настоящих художественных произведений; уметь выбирать лекарство и дозировать его - это целесообразнее и прямее, чем стараться выдумать Для больного какое-то особенное лекарство только потому, что он ребенок.

А.П.Чехов ввел ребенка в круг своих персонажей, во многом продолжая традиции Л.Толстого и С.Аксакова, однако в отличие от них он не выделял для себя отдельно детской темы. В центре внимания чеховского рассказа о детях впервые оказывается про­тивопоставленность двух равных по значимости миров - детского и взрослого. Чехов исследует взаимопересечение детского и взрослого мировосприятий на разных уровнях взаимодействия персонажей.

Мир взрослый и мир детский в произведениях Чехова не изо­лированы абсолютно друг от друга - они лишь существуют по разным законам и в разных измерениях. По степени соотнесенно­сти детского и взрослого миров и конфликтности в отношениях между ними можно говорить о трех группах рассказов в чеховском творчестве:

1) рассказы, в которых характеризуются преимущественно осо­бенности детского мира («Детвора», «Кухарка женится», «Гриша»);

2) рассказы, раскрывающие особенности взаимодействия взрос­лого и детского миров («Событие», «Житейская мелочь», «Дома»);

3) рассказы, в которых изображается трагический переход ре­бенка во взрослый мир («Беглец», «Ванька», «Спать хочется»).

Можно прибегнуть и к другой классификации, выделив груп­пу произведений, в которых писатель не только создает образ ма­ленького героя, но и воссоздает его взгляд и голос, ведет пове­ствование в его «тоне и духе».

Такие рассказы вошли в подготовленный писателем сборник рассказов о детях «Детвора» (1889), названный так же, как и один из вошедших в него рассказов, в котором взгляд ребенка становится организующим началом.

Рассказ основан на действительных жизненных впечатлениях писателя. М.П.Чехов вспоминал, что летом 1885 года А.П.Чехов бывал в семье полковника Маевского, у которого «были очарова­тельные дети - Аня, Соня и Алеша, с которыми сдружился Ан­тон Павлович и описал их в рассказе «Детвора».

Сюжет рассказа внешне незамысловат: в отсутствие родителей несколько детей разного возраста играют в лото, а потом все за­сыпают. Подражая взрослым, играют на деньги, которые для них не имеют никакой цены, и копейка оказывается дороже рубля. Возраст детей разный: Соне шесть лет, а Вася - уже ученик пято­го класса.

Уже в начале рассказа Чехов воспроизводит детское восприя­тие мира. Взрослые уехали на крестины «к тому старому офицеру, который ездит на маленькой серой лошади». Дети не могут ус­нуть, поскольку им очень хочется узнать от мамы, «какой на кре­стинах был ребеночек и что подавали за ужином?».

Дети не просто играют в лото - они играют во взрослую игру, играют в азартных игроков, подражая взрослым, и это подража­ние сталкивается с детской непосредственностью, которая опре­деляет их поведение. Вот Гриша -

Маленький, девятилетний мальчик... <...> Он уже учится в подго­товительном классе, а потому считается большим и самым умным. Игра­ет он исключительно из-за денег.

Сестра Гриши Аня, «девочка лет восьми», следит за игрока­ми, поскольку боится, как бы кто не выиграл. Деньги ее не ин­тересуют, «счастье в игре для нее вопрос самолюбия». Другая сестра, Соня, по-кукольному красивая, умиляется от самой игры: «Кто бы ни выиграл, она одинаково хохочет и хлопает в ладо­ши». Алеша, «пухлый, шаровидный карапузик, пыхтит, сопит и пучит глаза на карты». Он играет, поскольку рад тому, что из-за игры его не укладывают спать. Его интересует не столько сама игра, сколько неизбежные недоразумения, которые возникают во время нее: «Ужасно ему приятно, если кто обругает или уда­рит кого».

Замечательные в рассказе разговоры, которые ведут дети. Взрос­лые темы переплетаются с детской наивностью и простодушием. Вот Соня, сделав партию, кокетливо закатывает глаза, называет Филиппа Филиппыча нехорошим человеком, поскольку он во­шел в детскую, когда она была в одной сорочке, тут же смотрит, как Андрей пытается шевелить ушами, а потом первой засыпает, в то время как все ищут под столом копейку. Дети ведут ее на мамину постель, но сон оказывается настолько сладким, что за­сыпают остальные, позабыв и азарт, и взрослые разговоры: «Воз­ле них валяются копейки, потерявшие свою силу впредь до новой игры».

В рассказах «Кухарка женится» и «Гриша» мы видим столкно­вение непосредственного детского сознания с миром взрослых людей, чуждым и непонятным им. Однако построены они различно.

В рассказе «Кухарка женится» (1885) Гриша, «семилетний ка­рапузик», пытается понять неведомое ему до этого явление - сва­товство извозчика Данилы к Пелагее, служившей в их доме ку­харкой, и свадьбу, которая вскоре последовала. Мальчик не мо­жет уяснить, «зачем это жениться?» - тем более на извозчике «с большой каплей пота» на красном носу. В качестве исключения можно жениться на папаше или Павле Андреиче: «...у них есть золотые цепочки, хорошие костюмы, у них всегда сапоги вычи­щенные». Грише жаль Пелагею, ему кажется, что она горько пла­чет, оттого что теперь «явился какой-то чужой, который откуда-то получил право на ее поведение и собственность». А во сне маль­чик видит, как Пелагею похищают злой Черномор и ведьма. В рас­сказе детский и взрослый миры сосуществуют, они лишь сопри­касаются. Мальчик все время подглядывает или невольно подслу­шивает то, о чем говорят взрослые, не пытаясь проникнуть в мир взрослых.

В рассказе «Гриша» (1886) внешний мир, с которым сталкива­ется маленький персонаж, предстает целиком в его восприятии. Гриша, «маленький пухлый мальчик, родившийся два года и во­семь месяцев назад, гуляет с няней по бульвару».

Он попал в новый большой мир, который поразителен и не похож на то, к чему Гриша привык. «До сих пор Гриша знал один только четырехугольный мир», в котором появляются няня, мама и кошка: «Мама похожа на куклу, а кошка - на папину шубу, только у шубы нет глаз и хвоста».

Еще есть пространство, в котором обедают и пьют чай.

На бульваре нянька встречается со своим знакомым, и эта встреча преломляется сквозь призму восприятия ребенка. Гриша видит мир, в котором идут солдаты по улице, бегают две боль­шие кошки, блестит солнце, шумят экипажи; в гостях, куда идет нянька вместе с Гришей, - ухват с двумя рогами и печка, «ко­торая глядит большим черным дуплом».

Гришу переполняют впечатления, которыми он пытается по­делиться с матерью, но он еще очень мал и не умеет толком говорить, а потому «говорит он не столько языком, сколько ли­цом и руками». А взрослые не могут и не пытаются его понять. Вечером перевозбужденный от впечатлений мальчик не может уснуть, «все собралось в кучу и давит его мозг», Гриша плачет, гонит прочь печку, поразившую его воображение. А мама, ре­шив, что он покушал лишнее, дает ему ложку касторки.

К «Грише» тесно примыкает рассказ «Мальчики» (1887), в ко­тором речь идет о том, как Володя Королев и его друг Чечевицын под впечатлением от авантюрных романов Майн Рида собирают­ся бежать в Америку.

Здесь перед читателем детское восприятие событий. Ситуация оценивается всеми детьми: Чечевицыным, Володей и его сестра­ми. Володе жаль оставлять маму, он плачет, но не хочет выглядеть трусом, а Чечевицын, уговаривая его, обещает отдать Володе «всю слоновую кость и все львиные и тигровые шкуры». Мальчики все-таки уходят из дома, их ищут. Вечером «чай пили без мальчиков <...> мамаша очень беспокоилась, даже плакала». А потом, на дру­гой день, когда приехал урядник, «писали в столовой какую-то бумагу». Безусловно, речь идет о том, что полиция обнаружила беглецов и в столовой оформлялись документы, но все события преломляются сквозь призму восприятия ребенка, не умеющего правильно назвать детали: «...послали куда-то телеграмму и на другой день приехала дама, мать Чечевицына, и увезла своего сына».

Вхождение ребенка во взрослый мир сопровождается уничто­жением многих детских представлений, и, раскрывая этот про­цесс, Чехов характеризует то, насколько детское восприятие не укладывается в рамки взрослых понятий и правил.

Так, в рассказе «Событие» (1886) дети (Нине четыре года, Ване - шесть) искренне радуются появлению на свет котят: все их внимание и время посвящены этому - для них это не просто случай, но событие. Дети пытаются устроить будущую жизнь ко­тят по подобию жизни людей: ставят в разных углах кухни кар­тонки из-под шляп - домики для котят, а кошка должна ходить к ним в гости; размышляют о кошачьем будущем: один кот будет утешать свою старуху-мать, другой - жить на даче, третий - ло­вить крыс в погребе.

Они подыскивают котятам отца, поскольку понимают, что «без отца им нельзя». Нина и Ваня серьезны, поскольку чувствуют себя ответственными за котят и маму-кошку. Тем больше их обида, когда отец называет котят гадостью, распоряжается выбросить их на помойку. Дети слезами вымаливают для котят пощаду, но тем ужаснее их состояние, когда они узнают, что котят съел громад­ный дог, что взрослые смеются над этим и совсем не собираются наказывать пса.

Взаимопонимание ребенка и взрослого человека возможно тог­да, когда взрослый старается понять и принять то, чем живет ре­бенок, осознать его способ мышления, постижение им мира. Это трудно, но возможно, и здесь нужна инициатива взрослого. Осо­бенности подобной ситуации Чехов раскрывает в рассказе «Дома» (1887). Гувернантка докладывает прокурору окружного суда Евге­нию Петровичу Быковскому о том, что его семилетний сын Сере­жа курит и берет табак из отцовского стола.

Отец призывает мальчика для серьезного разговора, к которо­му сначала он относится с большой долей снисходительности, а затем теряется, замечая, что сын его не слышит. И наконец, по­нимает, что у мальчика

свое течение мыслей. <...> Чтобы овладеть его вниманием и созна­нием, недостаточно подтасовываться под его язык, но нужно также уметь и мыслить на его манер. <...> Логикой же и моралью ничего не поделаешь.

Отец начинает наблюдать за сыном и придумывает средство воспитания: он рассказывает сказку о царевиче, который умер от курения в расцвете лет и оставил старика отца и государство на верную гибель. Мальчик, проникшись чувством жалости, обещает больше не курить.

Примечателен финал рассказа. Прокурору открывается, что восприятие мира ребенком подчиняется не логическим, а эстети­ческим законам, которые во взрослой жизни играют второсте­пенную роль, но поэтому воспитывать нужно не логикой, а вни­манием и любовью. Кроме того, отец вдруг обнаруживает, что в сыне отразилось и воплотилось все, что когда-то было ему дорого и было им любимо:

Прокурор <...> заглядывал в большие темные глаза мальчика, и ему казалось, что из широких зрачков глядели на него и мать, и жена, и все, что он любил когда-либо.

Чехов, тонко чувствовавший детское восприятие жизни, вос­производит огромный мир, постигаемый маленьким ребенком, переживания которого зачастую не принимаются взрослыми, и это ранит детскую душу. В этом отношении самые пронзительные чехов­ские рассказы - «Ванька» и «Спать хочется». В них центральным является трагическое противопоставление общества и обездоленного ребенка, «выкидыша» общества, по определению Достоевского. Од­нако Чехов идет дальше. Детская обездоленность не воспринимает­ся взрослым миром как отклонение от нравственной нормы. Нет никакого сострадания, взрослый мир страшен, потому что детские страдания становятся обыденностью и не замечаются взрослыми.

Действие в рассказе «Ванька» (1886) происходит в ночь под Рождество. Время действия выбрано автором неслучайно. Это празд­ник рождения Христа, когда происходит чудо. И Ванька Жуков, мальчик девяти лет, отданный в учение к сапожнику Аляхину, тоже надеется на чудо. Он пишет письмо деду Константину Макарычу, который остался жить в деревне. Мальчик рассказывает о тяжелой жизни в подмастерьях и умоляет деда избавить его от такой жизни. Ванька вспоминает о деревне, и эти воспоминания оказываются самыми светлыми для ребенка, несмотря на то, что и в деревне он тоже был в общем-то никому не нужен: его мать, Пелагея, служившая у господ горничной, умерла, а мальчика «спровадили в людскую кухню к деду, а из кухни в Москву к сапожнику Аляхину». Правда, барышня Ольга Игнатьевна от не­чего делать выучила его читать и писать.

Пронзительность рассказа усиливается оттого, что Ванька уверен: его письмо дойдет до дедушки, поскольку «сидельцы из мясной лавки, которых он расспрашивал накануне, сказали ему, что письма опускаются в почтовые ящики, а из ящиков развозят­ся по всей земле на почтовых тройках с пьяными ямщиками и звонкими колокольцами».

Ванька, как ему кажется, все сделал правильно: и конверт ку­пил, и адрес надписал. Вот только читатель понимает, что никто не придет на помощь сироте, ведь письмо адресовано «на дерев­ню дедушке», и ребенок никому не нужен.

В центре другого рассказа - «Спать хочется» (1888) - Варь­ка, девочка лет тринадцати, нянька маленького ребенка в семье сапожника. У нее много обязанностей: ночью - качать ребенка, чтобы он не плакал, днем - топить печку, ставить самовар, уби­рать дом, бегать в лавочку. Времени спать нет. Девочка существует с неистребимым, непреодолимым желанием сна; она находится в каком-то пограничном состоянии между сном и явью, особенно по ночам, когда мигает лампадка, а в «ее наполовину уснувшем мозгу складываются туманные грезы» - воспоминания об умер­шем отце, о матери Пелагее...

Инстинкт самосохранения берет свое - и Варька ищет причи­ну бессонницы. Она не понимает, что все ее мучения происходят от бездушия взрослых равнодушных хозяев; для нее источником зла является ребенок, который не дает ей спать ночью, когда все люди отдыхают. И задушив ребенка, она «смеется от радости, что ей можно спать, и через минуту спит уже крепко, как мертвая».

У Варьки нет даже и светлых воспоминаний о деревенской жизни, как у Ваньки Жукова. Тот вспоминает своего деда, собак, стороживших барскую усадьбу; то, как они с дедом ходили за елкой в лес. У Ваньки есть прошлое, которое ему кажется радост­нее, светлее и добрее, нежели настоящее. В какой-то степени оно является для него отрадой и вселяет надежду. У Варьки в про­шлом - умирающий в муках отец, нищенство. В ее грезах-воспо­минаниях нет светлых красок. Если Ванька вспоминает и елку, окутанную инеем, и летящего стрелой зайца, и посеребренные сугробы, то Варька - жидкую грязь на шоссе, людей, которые падают в это грязное месиво, холодный и суровый туман. В избе, где на полу мучается умирающий отец, темно, и мать не сразу зажигает огарок свечи.

Физическая мука Варьки неизбывно сильна, ей никто не мо­жет прийти на помощь. Фантастически страшно то, что в рассказе один ребенок убивает другого, но это единственный выход, кото­рый может дать Варьке возможность удовлетворить естественную потребность в сне.

У Ваньки и Варьки нет детства - счастливой и беззаботной поры. Дети вовлечены во взрослую работу, которая их ломает, а взрослый мир, которому нет никакого дела до нюансов детского восприятия, корежит детей и переделывает их на свой лад.

Произведения Чехова, вошедшие в детское чтение, не пере­стают поражать нас удивительной мудростью и пронзительностью видения автора, сумевшего разглядеть за наивностью и простотой непредвзятого мировосприятия ребенка его причастность к осно­вам самого мироустройства. Взгляд ребенка словно очищает са­мую жизнь от всего мелкого и ненужного, того, что является при­вычным и неизбежным для взрослого человека, но оказывается странным и ненатуральным для ребенка. Именно поэтому детское восприятие в поэтике писателя зачастую оказывается синонимом естественного и человеческого.

Вопросы и задания

1. Какие особенности детского мира раскрываются А.П.Чеховым в Рассказах «Детвора», «Кухарка женится», «Гриша»?

2. Как А.П.Чехов изображает взаимодействие детского и взрослого миров в рассказе «Событие»?

3. Расскажите, в чем заключается трагизм перехода ребенка во взрос­лый мир (рассказы «Беглец», «Ванька», «Спать хочется»).

4. Какие приемы использует А. П. Чехов для характеристики Каштанки?

В 1898 г. в печати появились три чеховских рассказа: «Человек в футляре», «Крыжовник» и «О любви», которые воспринимаются как «маленькая трилогия», ибо они объединены не только общим авторским замыслом, но и сходной композицией («рассказ в рассказе»)....

Мир чеховских произведений включает в себя множество разнообразных человеческих типов. Это и чиновники-приспособленцы, и недалекие обыватели, благородные мечтатели и люди совести, не удовлетворенные собой и общественными законами. В 80-е годы XIX века...

Оно представляет собой комическую пародию на учёный язык; этим якобы учёным языком пишет донской помещик, большой невежда, своему действительно учёному соседу. В ранних произведениях Чехова ещё нет глубины в обрисовке персонажей, иногда проглядывает...

Есть некий час, в ночи, всемирного молчанья... Ф. И. Тютчев Поэзия Федора Ивановича Тютчева полна лиризма, внутреннего напряжения и драматизма. Перед читателем открываются не просто прекрасные картины природы, а он видит "концентрированную жизнь"....

Антон Павлович Чехов - известный русский писатель, мастер короткого рассказа. Прекрасный, благородный человек, он мечтал о том, чтобы люди были красивы, счастливы и свободны. Он говорил: «В человеке все должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа,...

Их личные взаимоотношения начинаются в 1898 году, когда совсем еще молодой Горький пишет Чехову в письме: «...Я хотел бы объясниться Вам в искренней, беззаветной любви, кою питаю к Вам со времен младых ногтей моих, я хотел бы выразить восторг перед удивительным...

← Вернуться